— Ваш юмор до могилы доведет. Мне не смешно, — бушевала Приянка.

— Ребята, уже половина третьего, — хлопнула в ладоши Эша. — Нам пора к Бакши.

Мы с Приянкой посмотрели друг на друга в последний раз и приготовились идти к начальнику.

— А Дядюшка-военный там нужен? — спросила Эша.

— Нет, только операторы, — ответил я и бросил взгляд на сидящего в углу Дядюшку. Он общался с клиентами в чате.

— Пошли, Радхика, — позвал Врум.

— Как вы думаете, он любит ее? Или у них просто секс? Хороший, страстный секс, от которого они оба получают наслаждение? — бормотала Радхика.

— Ты в порядке, Радхика? — спросил я.

— Да. И это странно. Наверное, я должна быть в шоке. Никто не учил меня тому, как реагировать на подобные ситуации. Муж обманывает меня. И что прикажете делать? Визжать? Плакать? Что?

— Пока не делай ничего. Мы идем на собрание, — отозвался Врум.

У меня в голове продолжали звучать слова Приянки: «Мы же с тобой договорились о некоторых вещах, о некоторых взаимных уступках, условиях, разве не так?», словно речь шла о деловом контракте. Я шел к Бакши, и мне вспоминалось каждое мгновение нашего с ней последнего свидания. Мы ходили в «Пиццу хат», и с тех самых пор ни одна пицца не имела такого вкуса.

«Пицца хат», торговый центр «Сахара», Гургаон

Четыре месяца назад

Нa этот раз Приянка пришла вовремя. В конце концов, у нее была определенная цель. Это не было свиданием: мы встретились для того, чтобы формально расстаться. Хотя на самом деле в наших отношениях больше не оставалось ничего, что можно было разорвать. Но я согласился на эту встречу, дабы посмотреть на лицо Приянки, когда она объявит о своем решении. Ей хотелось также обсудить, как мы в дальнейшем будем общаться друг с другом, жить дальше. «Обсудить, общение, жить дальше» — если вы начинаете прибегать к этим словам, значит, ваши отношения уже мертвы.

Мы выбрали «Пиццу хат», потому что это было, ну, скажем, удобно. При расставаниях место встречи довлеет над обстановкой. Приянка пришла в торговый центр «Сахара» за покупками, в выходные в этом торгово-развлекательном центре собирается половина населения Дели.

— Привет! — сказала Приянка и посмотрела на часы. — Bay! Ты только посмотри, я сегодня вовремя. Как поживаешь? -

Она взялась за ворот своей рубашки и помахала, чтобы ей стало немного прохладно. — Не могу поверить, что в июле возможна такая жара.

Приянка не выносит неловкого молчания и потому болтала не переставая. Хватит пороть чушь, хотелось сказать мне, но я этого не сделал.

— Это Дели. Чего же ты ожидала?

— Мне кажется, большинство людей, приходящих в моллы, просто хотят продышаться под кондиционерами…

— Мы можем покончить с этим как можно быстрее? — оборвал ее я. Меня не интересовали мотивы посетителей торговых центров.

— А? — Приянку озадачил мой тон.

Подошел официант и принял наш заказ, Я заказал две маленькие пиццы — с сыром и с грибами. Мне не хотелось заказывать одну большую пиццу на двоих, хотя за квадратный дюйм это оказалось бы дешевле.

— Я не разбираюсь во всех этих тонкостях расставаний, и потому давай не будем затягивать, — сказал я. — Мы встретились с определенной целью. И что теперь? Я должен сказать нечто особенное?

Она секунды две смотрела на меня. Я же избегал смотреть на ее нос — он, как я всегда это чувствовал, принадлежал мне.

— Ну, я считаю, мы можем разойтись полюбовно. И остаться друзьями, верно?

И почему женщины всегда хотят сохранить дружбу навек? Почему они не способны провести четкую грань между бой-френдом и другом?

— Я так не думаю. У каждого из нас полно друзей,

— Мне не нравится твой тон, — сказала она.

— Я думал, сегодня мы не будем обсуждать недостатки друг друга. Я пришел сюда разорвать отношения, а не заключать дружеский договор или выслушивать подробный анализ своего поведения.

Она молчала до тех пор, пока нам не принесли пиццы. Я вонзился зубами в одну из них.

— Возможно, ты забыл, что мы работаем вместе. Это несколько усложняет ситуацию, — сказала Приянка.

— И что ты предлагаешь? Мне следует уволиться?

— Я этого не говорила. В любом случае я буду работать в «Коннекшнс» еще девять месяцев, не больше. В следующем году я накоплю достаточно денег, чтобы учиться дальше и получить степень бакалавра педагогики, и все разрулится само собой. Но если мы сможем договориться о некоторых вещах и условиях, скажем, о том, что останемся друзьями до тех пор, пока я не пойду учиться…

— Я не могу принуждать себя быть дружелюбным, — оборвал ее я. — У меня другой подход к отношениям. Извини, если тебе это покажется непрактичным, но я не умею притворяться.

— Я не говорю, что ты должен притворяться.

— Что ж. Но мы уже миновали ту стадию в отношениях, когда ты можешь указывать мне, что я должен делать. А теперь давай покончим с этим. О чем говорят в подобных ситуациях? Я должен объявить о нашем расставании?

Я оттолкнул от себя тарелку. Аппетит пропал, и мне хотелось запустить пиццу через весь зал, как фрисби.

— Ну? Скажи что-нибудь, — попросил я. Приянка молчала.

— Я не знаю, что сказать, — наконец выговорила она каким-то надломленным голосом.

— Правда? И никаких советов на прощание? Никаких проповедей на дорожку? Никакого морализаторства для твоего ни на что не годного парня? Давай, Приянка, не упусти шанс воздать должное лузеру.

Она взяла сумочку и встала. Затем достала банкноту в сто рупий и положила на стол — это была плата за пиццу.

— О'кей, она удалилась в молчании. Опять я оказался идиотом, — пробурчал я достаточно громко, чтобы она услышала.

— Шьям, — сказала Приянка, вешая сумочку на плечо.

— Да?

— Ты всегда говоришь, что у тебя нет талантов. Я думаю, это неверно, у тебя есть один очень большой талант.

— Какой? — Наверное, она хочет на прощание подсластить пилюлю, подумал я.

— Ты умеешь делать людям больно. Запомни это.

С этими словами моя бывшая девушка повернулась и ушла.

Mы пришли к Бакши в половине третьего. Двухкомнатная квартира, в которой размещался его офис, была, наверное, самым непродуктивно используемым помещением в мире. Стол с роскошным компьютером располагался в углу комнаты, позади него стояли полки с толстыми книгами по менеджменту. Некоторые из них были такими тяжелыми, что их можно было использовать в качестве оружия. Во время прошлых собраний мне не раз хотелось обрушить один из томов на голову начальнику. Если не считать секса сразу с двумя блондинками, то избиение босса, подумал я, — самая обычная мечта индийцев мужского пола.

В другом углу стоял стол для совещаний и шесть стульев, в центре стола находилось переговорное устройство, по которому можно было связаться с другими офисами.

Когда мы явились в офис Бакши, менеджера там не было.

— И куда только он подевался, черт его побери? — удивился Врум.

— Может, пошел в туалет, — пожал плечами я.

— Туалет для начальства — это, должно быть, нечто особенное, — сказал Врум, и я кивнул в знак согласия.

Мы расселись за столом для совещаний. У нас были при себе блокноты. Мы никогда не пользовались ими, но всегда держали открытыми во время собраний.

— Где он? — недоумевала Приянка.

— Не знаю. Какая тебе разница? — Врум встал. — Эй, Шьям, не хочешь проверить компьютер Бакши?

— Что? — отозвался я. — Ты с ума сошел? Он будет здесь с минуты на минуту. Ты ничего не сумеешь выяснить за такое короткое время.

— Хочешь узнать, на какие сайты он заходит? — Врум наклонился и дотянулся до клавиатуры. Войдя в Интернет, он нажал Ctrl+H, чтобы вывести список сайтов, которые посетил Бакши.

— Ты просто чокнулся. Ищешь неприятностей на свою голову, — возмутился я.