.

Бофор внес Анри де Вандома на руках в свою каюту, бережно положил мнимого пажа на постель, закрыл дверь, усевшись рядом с Анри, плюхнул вина в бокал и протянул пажу:

– Выпей и успокойся.

Анри выпил залпом, по-пиратски. Сам герцог допил оставшееся в бутылке вино.

– Ох, – вздохнул герцог, – Меня все еще трясет.

Анри меланхолически улыбнулся, заворочался и устроился поудобнее, подперев щеку кулачком.

– Вы зря так разволновались, монсеньор, – тихо сказал паж, – Все в порядке…

– Оставь ты этого ''монсеньора''. Поговорим!

– Поговорим…

– Боже мой, что ты наделала!

– Простите, отец, – сказала Анжелика, – Я очень виновата…

– Скажи еще как в детстве ''я больше не буду''.

– О да! Клянусь, я больше никогда, никогда не полезу на эту высоченную мачту!

– Но зачем, зачем ты туда полезла? Кошка ты, что ли? Вот что я, хоть убей, никак не могу понять?

– Не знаю… – опустила голову Бофорочка.

– Зато я знаю.

– …

– Вздох не ответ. Глупое пари с этим сорванцом-барабанщиком…

– Нет, отец, дело не в пари.

– Я тоже так думаю. В чем же дело?

– Я не знаю. Сначала я думала, что так надо себя вести, чтобы все меня считали настоящим мальчиком. Но потом я подумала… другое… Но это я, наверно, глупость подумала.

– Анжелика, – проговорил Бофор, – Когда я увидел тебя там, у меня чуть сердце не разорвалось. Я проклинал тот день, когда дал добро на этот безумный маскарад.

– Это вовсе не безумный маскарад. Я привыкаю. И ко мне все начинают привыкать.

– Нет уж, милочка! Вытаскивай-ка ты свои наряды и становись той, кто ты есть на самом деле. Вам ясно, мадемуазель де Бофор?

Анжелика покачала головой.

– Уже поздно. Зашло слишком далеко. Я должна выдержать это испытание и до определенного дня быть Анри де Вандомом.

– До какого дня?

– До победы!

– Абсурд! Разве от твоего зарока зависит наша победа?

– Я так решила, отец! Первые трудности – и сразу назад?

– Я хочу понять тебя, дочка! С какой радости юная девица лезет на мачту, словно какой-то юнга? Твое ли это дело? Разве этим занимаются твои ровесницы при королевских Дворах Людовика и Карла?

– Радости? Близко даже нет радости! В последнее время у меня сплошные огорчения… Мое дело, на ваш взгляд, сидеть и плести кружева? Я умею! Надоело! И… не могу я объяснить! Даже вам! И себе тоже – не могу!

– А я могу, – сказал герцог, начиная отходить, – Ты хотела привлечь внимание к своей особе. Но, привлекая внимание этого молодого человека, ты чуть не угробила его и себя.

– Теперь я вас не понимаю! – возмущенно сказала Бофорочка, – О каком молодом человеке вы говорите?

– Разве я не ясно выразился?

– Вы сказали ужасную вещь, отец. Кого я чуть не угробила?

– Себя, дура бестолковая. И Бражелона, который полез спасать тебя… А шансов у вас было… не сто из ста, скажем так. Ты хоть понимаешь, чего ему это стоило?

– Но все же обошлось, – жалобно сказала она, – Не ругайтесь. А то мне тоже становится страшно. Я понимаю, что опасность была очень велика, но нам повезло!

– Все время везти не будет, – проворчал герцог, – Вы могли сорваться.

– Могли, – печально сказала Бофорочка, – В любую минуту. Я-то знаю! Вы правы. Но зачем опять об одном и том же?

Бофор решил как следует припугнуть провинившуюся дочку. Он напустил на себя самый мрачный вид и изрек:

– Я не уверен, что это последнее приключение Анри де Вандома, связанное с риском для жизни. Но запомни: тогда и мне не жить. Своим безрассудным поступком ты и меня убила бы.

– Что вы хотите сказать, отец? – пролепетала перепуганная Бофорочка.

– А то, мадемуазель де Бофор, что в первом же бою герцог Франсуа исчезнет в пороховом дыму. И поминай, как звали.

Бофорочка не на шутку испугалась. Зловещие слова подействовали!

– Вы не имеете права даже думать об этом! Вы… Как же вы можете предать нас?! В вас все так верят! Пожалуйста, батюшка, никогда не думайте о таком ужасе, если хоть чуточку любите меня!

– Я слишком люблю тебя, негодница! Но завтра ты будешь милой благовоспитанной девушкой, а не взбалмошным мальчишкой!

На этот раз Бофорочка затрясла головой весьма энергично.

– Да мы же, наверно, выдали себя, дочка! Думаешь, никто ничего не понял?! Как бы не так?

– Может, и поняли. Даже наверняка поняли. Лишь бы только не догадались, что я девушка. Ваши Пираты – люди воспитанные, какие бы ужасные песни они не горланили, суть не в этом. Завтра все сделают вид, что ничего не произошло. А если наши опасения подтвердятся, и кто-нибудь сделает вывод, что паж Анри де Вандом – внебрачный сын вашей светлости, это бедный паж как-нибудь переживет. Честно говоря, мне кажется, этот вывод уже сделали многие – и капитан, и Гримо, и Рауль, и даже малек! Но правду все равно узнают. О том, кто такой Анри де Вандом на самом деле. Но сейчас нельзя.

– Тебя, что ли, увлекает романтическая игра? Тебе нравится морочить людям головы?

– Нет. Нет. Совсем нет. Мне стыдно морочить людям головы. Но ваше утверждение о том, что своим эксцентричным поступком я хотела привлечь к себе внимание вашего любимца Бражелона – голословно. Это не так!

– Это именно так, хотя ты стараешься уверить меня в обратном!

– Это не так! Не так! Не так!

– Ты может, сама не понимаешь, что это так.

– Не так!

– Отрицание не доказательство, – усмехнулся герцог.

– Голословное утверждение тоже не доказательство, – возразила Анжелика.

– А-а-а! Тебе нужны доказательства? Пожалуйста! Ты вечно так и смотришь ему в рот, так и пялишься на него. Я сказал бы даже, что ты бегаешь за ним. Словно вернулись веселые денечки Фронды.

– Клевета! – покраснела Бофорочка, – Все неправда!

– Но ведь он тебе нравится.

– Очень нравится! Прелесть!

– Вот и отлично!

– Что же тут отличного? – удивилась Анжелика.

– Ба, крошка! Поверь моему жизненному опыту: становись снова девушкой, займись своими юбками, помадами, мушками и – разрази меня гром, если ''Корона'' еще не дойдет до Алжира, а ваши любовные дела устроятся наилучшим образом.