— Бу-бу-бу, — сказала та и посмотрела на мужчину несчастными глазами цвета летнего неба.

— Ох, Йер всемогущий, — воскликнул он и тут же вынул кляп.

— Пожалуйста, умоляю вас, освободите меня.

Смарт не говоря ни слова, достал нож и перерезал путы на руках и ногах женщины. А потом матрос пропал. С этого момента он помнил только ласковый голос и синие глаза, помнил как с радостью готов отдать даже самую свою жизнь лишь за ласковый взгляд или доброе слово. На стоянке, где они набирали воду, он помог Имоджин ускользнуть с галеры и затеряться в небольшом городке. Конечно же, он остался с ней. Только вот к вечеру, устроив свою даму на постоялом доре, единственном здесь, он понял, насколько сильно устал.

— Ты приляг, — услышал он нежный ее голос, — отдохни.

Смарт смежил веки и уснул. Уже навсегда.

Имоджин понимала, что скоро ее хватятся, а, значит, нужно быстро уходить. Свою силу она еще пока не осознавала, только-только пробовала. Однако, уже сейчас понимала, что власть ее над мужчинами практически безгранична. А вот женщины, наоборот, не только не поддавались, но словно чуя в ней что-то, проникались глубочайшей антипатией.

Рано утром следующего дня она купила у хозяина постоялого двора длинный теплый плащ, который скрывал ее с головы до ног и напросилась в карету к господину, который к обеду должен был выехать в сторону столицы.

С одной стороны, размышляла она, в Нисмане много магов, которые смогут ее обнаружить. А смогут ли? Никто ведь ничего не заметил, даже она сама, пока в ней не увидела моарру та девчонка, которая ее допрашивала. И она ли увидела? Да, надо в столицу, там и людей больше, а, значит, и затеряться проще.

Купец, который столь любезно согласился взять ее в попутчицы, забудет все как только они приедут. Или умрет… Она еще не решила.

Выпив до дна Смарта, она ощущала себя полноценным человеком, а потому купец действительно добровольно помогал попавшей в беду женщине, которой нужно было попасть в Нисману. Вот Имоджин и проверит, на сколько ей хватает жизненных сил одного человека. Впредь она, конечно, не будет столь беспечна, чтобы выпивать до донышка, иначе ее просто найдут по трупам. Она же может брать по чуть-чуть, так, что сам мужчина ничего и не заметит.

Ближе к утру я закончила с уваркой зелий, которые могли понадобиться и, перелив их в глечики, все-таки заснула. Матри разбудила меня спустя несколько наров.

— Ри, если хотим добраться до той поляны засветло, то надо выдвигаться. Времени, конечно, с запасом, но мне будет спокойнее, если мы будем там днем, а не к вечеру, — произнесла она, протягивая мне чашку со взваром.

Я кое-как разлепила глаза и стряхнула с тулупа снежок, который припорошил меня к утру. Здесь уже не лежало таких сугробов, как на севере Роверны, но все же царствовала зима, сменив позднюю черную осень. Обняв ладонями кружку я вдохнула ароматный пар и сделала небольшой глоток. Взвар был обжигающе горяч. Я отставила его в сторонку, достала трубочку и принялась набивать ее.

— Вот не может ты без этой гадости, — ворчала Матрая, закладывая нашим коником зерна в торбы.

— Матри, вот не можешь ты не ворчать с утра пораньше, — в тон ей ответила я.

— Не могу. Я с утра вообще мизантропична.

— Не слишком ли сложные слова для простой деревенской бобылки?

— Не слишком ли много гонора для простой болотной ведьмы?

Так, перешучиваясь, мы позавтракали, собрали свой скарб, который удивительным образом за одну только ночь успел расползтись по всей поляне, и отправились в сторону месте, где на караван напала нежить.

Место мы опознали сразу. Во-первых, к стоянке от тракта вела широкая наезженная дорога, а, во-вторых, брошенные телеги, на которых, вот удивительно-то, не было никакого добра, пятна крови, которые чуть прикрыл снежок и разбросанный походный инвентарь, сообщал о том, что именно здесь произошло что-то нехорошее.

— Матрая, а тебе ничего не кажется странным? — спросила я, оглядывая поляну.

— Еще как! — ответила она. Я помолчала, дав подруге развить мысль, — а где товар или вещи с этих двух телег?

— Варианта два. Либо здесь после каравана побывал кто-то еще, что было бы не удивительно, тракт-то наезженный, либо нежить попалась хозяйственная. Чего добру пропадать?

— Кстати, наезженный тракт. За все время нашего пути мы только два их и встретили. Помнится, когда я еще с родителями путешествовала здесь до Лесодара, то их было гораздо больше.

— Может, просто время года еще не то? — пожала я плечами, — осенние ярмарки уже прошли, до весенних еще далеко.

— Может и так, — ответила Матри, но я видела, что отсутствие людей на тракте ее беспокоит.

— Ладно, давай устраиваться. Я обойду поляну, поставлю ловушки для рирды, обережный круг для нас. Замыкать пока не буду, поэтому можешь свободно бегать туда-сюда, ближе к вечеру намажься настоем, что я дала и сиди внутри.

Подруга кивнула и принялась разгружать коников. Тре5зорка же отправилась со мной, крутясь под ногами, исследовать место бывшего-будущего побоища. Сколь бы то ни было ценных вещей на поляне действительно не нашлось. Кто-то основательно порылся в брошенных телегах и унес то, что могло быть хоть как-то пригодиться в хозяйстве. Разве что чей-то сапог на самом краю, остался не прибранным. Я подошла к нему и подняла. Аааа, вон оно что! В сапоге осталась нога его невезучего хозяина. Остатки еще двух тел я нашла неподалеку. Именно что остатки. Голов не было, только обглоданные кости и реберные решетки. Зрелище было очень неаппетитным. Хоронить останки я не стала, ни к чему тратить силы. Пусть этим потом займутся ловчие отряды магов, которые просто обязан отправить сюда Магический Сыск.

Чуть дальше нашлись следы волочения. Ага, вот и те, кого не схарчили сразу. Если следовать логике, то тела могли быть утащены к логову рирды. Стоп. Не слишком ли много мяса для одного существа?

— Матрая! — позвала я подругу, — можешь мне помочь? Ты же следы куда как лучше читаешь!

Девушка появилась со стороны поляны спустя несколько склянок. Вместе со мной еще раз обошла все, полюбовалась на костяки, передернувшись, и выдала:

— Судя по следам, существ, тех, что во плоти, а не как тот восставший дух, здесь трое или четверо. Смотри, видишь вытянутую стопу? — она указала на один из четких отпечатков на земле, — такой не может быть у человека, да и кто бы тут босиком бегал. К тому же, человеческие следы на подмерзшей земле практически не видны, а это что-то более тяжелое, примерно с двух дюжих мужиков весом… Ри, нам точно стоит связываться?

— Думаю, что улепетывать уже поздно…

На самом деле, если бы я знала, что придется иметь дело не с одной особью, а с тремя-четырьмя, да еще и с подкреплением в виде восставшего, то не стала бы задерживаться здесь. Но уезжать сейчас уже не имело смысла. Они нас уже почуяли, да и уйти достаточно далеко от места их привязки мы до темноты уже не успеем.

— Ты иди в лагерь, я поставлю ловушки и скоро приду, чтобы замкнуть круг.

Матри, позвав с собой Трезорку, которая уже начала нервно оглядываться, ушла, а я решила начертить еще несколько рунных кругов на той стороне, где нежить тащила тела.

Напитывать их силой я не стала. Оставила в сплетении линий каждого по рунному камню. Так я смогу активировать их издалека, сидя в обережном круге. Камни, конечно, потом уже не восстановишь, но восстанавливать собственную голову еще более нереальное дело. Больше всего я боялась, что у меня банально может не хватить сил. А потому, вернувшись на поляну и замкнув круг, принялась делать факелы.

— Матрая, — решила я ей побольше рассказать о нежити, с которой нам предстоит столкнуться, — с восставшим я справлюсь зельем и небольшой толикой силы, но чтобы остановить рирду, их понадобиться гораздо больше. Крестьяне справлялись с ней и без магической силы. Дело в том, что она боится огня. Больше, конечно, магического, но огневика у нас нет, поэтому нужно сделать как можно больше факелов и расставить их вкруг по поляне. Костер тоже делаем максимально большим.