Имоджин обернулась на площадку, где бегали дети, чтобы определить, на кого обратила внимание женщина. Но слова, которые были произнесены следом, заставили ее вскочить.

— Не смотри туда, я про тебя, бездушница!

Она было заметалась. Куда бежать, что ей надо, как ее вычислили. Женщина же усмехнулась и спокойно прошла к лавочке:

— Садись, поговорим. Возможно, мы можем друг другу помочь, — она похлопала рукой в дорогой бархатной перчатке рядом с собой.

Имоджин сделала шаг и грациозно присела рядом. При этом экс-графиня отметила, что до легкости и плавности движений этой женщины ей очень далеко.

— Меня зовут Алеана Анжье. Графиня Анжье. Я полноценный маг воды на службе… На службе самой себя, — некоторая заминка от Джинни не скрылась, но она решила не подавать виду. — И я вижу кто ты. Я не считаю тебя злом. В конце концов, мы не выбираем кем родится, мы можем лишь выбрать свою судьбу и устроить ее. Я предлагаю тебе свою защиту и участие.

— Взамен на что?

— Взамен на определенные услуги. Ох, ничего такого, ты и так будешь это делать. Но со мной под защитой магов и за крупной вознаграждение, — проворковала та.

— Как вы обо мне узнали?

Смех Алеаны Анжье был похож на перезвон колокольчиков:

— Случайно. Ты ходишь сюда уже вторую седмицу. Вот я и заметила тебя, а потом посмотрела… по особенному. Не ожидала такой улов, но ты бесценна, дорогая. Хотя и сама еще об этом не знаешь.

— Я согласна. Но должна узнать все условия. У меня будет время подумать? — жестко сказала она.

— Конечно. Я же не ищу себе рабов, я ищу союзницу и наперстницу. Возьми мою визитку. Думаю, что седмицы тебе хватит на то, чтобы навести справки и прийти ко мне или исчезнуть из города. Я равно согласна с обоими вариантами, — женщина поднялась, улыбнулась Имоджин, протягивая дорогую с позолотой визитку, развернулась и начала удаляться по аллее, оставляя после себя терпкий аромат пачули.

Графиня Сарагосса осталась сидеть, сжимая в ладошке прямоугольничек из плотной дорогой бумаги. Со стороны она казалась молодой барышней, что размышляет сидя в тишине парка о чем-то возвышенном. На самом же деле, «паучиха», а именно ей она и оставалась, просчитывала варианты. Она ничуть не сомневалась, что уйти ей не дадут. Кто бы стал упускать такую возможность как ручной бездушник, способный убить любого без каких бы то ни было следов, войти в доверие к любому мужчине без малейшего магического следа? Да никто. По крайней мере уж точно не эта дама. То, что она не самостоятельна в своих решениях, что за ней стоит кто-то могущественный, Имоджин не сомневалась. Это Алена могла не знать и не узнать какую-то провинциальную баронессу, а там и графиню, а Джинни этих акул знала. Не саму Анжье, но есть определенные признаки. Видно же, росла Алеана в богатой семье или бедной, родилась высокой или вышла замуж за титул, умеет справляться со своей магией, сжилась с ней или проявились способности поздно.

Имоджин усмехнулась. Что ж, графиня Анжье, я даже справок наводить не буду. Я итак про тебя все знаю. Тебя выдала твоя позолоченная визитка.

Они не стали ждать ночи. Как только мы успели поужинать и убрать посуду, в двери трактира полетел первый камень, вывернутый тут же из мостовой.

— Надо же! Толпу нагнали, — прокомментировал Льен, смотрящий в щель между ставнями.

— Что кричат? — уточнил Рейф.

— Пока ничего, раззадоривают себя, вижу пару бочек с вином, костры на мостовой развели.

— Главарей видно? Должен же быть кто-то кто руководит людьми, крикунов тоже вычисляй. Митрай, — тот подхватился и подошел настораживая лук, — тех, кто орет и заводит толпу выбивай первыми. Без жалости. Забудь, что это люди, этим людям хорошо заплатили за нашу смерть. Они знают, на что идут.

Тот только кивнул. Парень вообще не отличался многословностью. Он пошел на второй этаж, где занял свою позицию у окна. Оттуда обзор был лучше. Даже когда совсем стемнеет, костры, которые развели подсветят ему мишени.

— Гала, — подозвала я подавальщицу, — иди к охотнику, если увидишь того господина, укажи на него сразу.

Гельвид с мужем уже ушли к окну, выходящему во двор. Если что, мы их услышим.

На некоторое время воцарилась тишина. Люди перед трактиром переговаривались, пили вино, посматривали на тяжелую зачиненную дверь. Брех красноречиво повесил дополнительный замок снаружи. Пока тот камень так и оставался единственным. Правильно говорят, хуже всего ждать да догонять. Напряженное бездействие выматывало сильнее открытой драки. Я решила не терять времени на переживания и уселась за стол прямо посреди зала с книгой. У Льена так и не нашлось ни склянки, чтобы поискать существо, оставившее следы перед трактиром этой ночью. Если оно вообще в этой книге есть. Кровопийцу же мы не нашли. Это могло означать все, что угодно. И то, что кровь действительно бралась для ритуалов, и то, что такого нет в этой книге, и то, что подобного и вовсе не существует.

А вот оставившего следы я-таки нашла.

— Льен, — позвала я, — иди-ка сюда.

Рейф сменил его на наблюдательном посту у окна, а воздушник подошел ко мне.

— Похожи. Очень.

— Что там? — спросил Рейф.

— Ягхровы псы или Псы Грани. Хотя никакого отношения они к Хозяйке Грани не имеют.

— Рина, ты можешь читать без своих комментариев? Или хотя бы пересказать быстро и своими словами? — Рейф был не в духе. Это понятно, но я все равно укоризненно на него посмотрела.

— Прости. Нервы, — бросил тот.

— Может тогда помолишься? Ты же маг, держи себя в руках, — пробурчала я. Хотя сама тоже была напряжена. — Итак. Ягхровы псы — это магически измененные собаки. Такое может сотворить лишь маг с определенной направленностью, а именно, владеющей некроэнергией. Проще говоря, некромант. Начинает менять собак он еще со щенячьего возраста. Растит себе и воспитывает под себя. Они уже не живы по сути. Выглядят как огромные псы, питаются исключительно силой хозяина, а потому основную часть времени проводят в спячке. Конечно, иначе он намается силы на них тратить. Выпускает только для исполнения заданий. На нас собирался натравить, но охранку пересечь не смог. Как убить? Порубить на куски, сжечь или убить их хозяина. Кто бы сомневался! Кстати, у них лапы с развитым пятым пальцем, отлично лазают по стенам, цепляясь когтями, могут даже что-то в лапах удержать. Странно, на что им этот палец? Можете мне одну не совсем в куски порубить? Чтоб более-менее целое осталось, я потом посмотрю.

— Ри, ты их изучать собралась?

— Так интересно же! — на меня посмотрели как на идиотку, а Брех тот вообще диковато покосился.

— Вся в отца, — усмехнулся Рейф, — я с ним хоть и мало знаком, но жажды знаний в нем больше, чем во всех теоретиках Императора.

— Надеюсь, он успеет… — настроение резко испортилось.

Мы снова заняли свои наблюдательные посты. Брех ретировался на кухню, где вздрагивал от каждого шороха в печной трубе. Я устроилась у камина, куда периодически подкидывала полешки, Льен и Рейф у окна, другие оставались в комнатах второго этажа.

— Схожу, проверю как там ребята, — через полнара Рейф не выдержал и пошел наверх.

— Кажется, началось какое-то шевеление, — почти сразу отозвался Льен. И тут же послышались крики с улицы.

— Да что ж это деется, люди добрыяяя!!! Ведьма черная мужа моего загубила! Всю кровушку из него выпила, а ей и нет ничего? Так она скоро и за вашими детками придет! — услышала я женский голос.

— С козырей зашли, — отозвалась я, подходя к Льену. Он уступил мне место у щели между ставнями.

Из толпы вышла дородная растрепанная баба в драном платье. Мясистые щеки ее были испачканы сажей, пальцы на руках скрючены птичьей лапкой, а нетвердая поступь выдавала определенную степень опьянения.

— Деточек наших смоктать пришла! Трактирщику небось приплатила, чтобы черное дело свое твориииить! — продолжала загонять себя в истерику баба. Из толпы раздались одобрительные крики и в стены полетели камни.