— Будем надеяться, она не подведёт тебя в нужный момент, — хмыкнул я, осторожно поправляя перевязь с поясом. Её конечно неплохо подогнали, но при долгой ходьбе она всё равно умудрялась слегка сползать.
— Будем надеяться, что он не настанет, — поправила меня девушка.
Вскоре лес поредел и закончился. Отряд вышел на поляну, посреди которой стояла полуразвалившаяся избушка. Крыша её давно покосилась. Тронутые мхом и гнилью ставни тихо поскрипывали на ржваых петлях. Окна смотрели безжизненными провалами глазниц. Некогда крепкая дубовая дверь теперь лежала грудой гнилых досок прямо напротив чёрного зёва входа. Над ней неторопливо крутился вихрь из пожухлых, опавших листков. Трудно было сказать, одна ли это из ловушек урочища или же банальное завихрение воздуха.
— Поющая хата, — пояснил проводник, указав рукой в сторону полуразрушенной избы, — Когда-то тут жил один из городских охотников с женой и детьми. Весьма удачливый. Но одним прекрасным утром он просто пропал, вместе со всеми домочацами. Куда — не знает никто. Одни говорят — они услышали зов урочища. Другие — просто ушли в иные края, искать лучшей жизни. А третьи рассказывали, что ежели встать на закате на краю поляны и прислушаться, то и по сей день можно услышать, как внутри избы женщина поёт колыбельную. Но я бы не советовал вам так делать.
— Почему? — тихо поинтересовалась девушка, невольно прислушиваясь к звукам окружающего мира.
— Потому, что те, кто так делал, потом уже не возвращались, — мрачно бросил проводник, повернулся и потопал вперёд.
— Фух… Мать твою, наконец-то болота закончились, — шумно выдохнул Альберт поравнявшись с нами. Он немного помолчал, вытер со лба пот тыльной стороной ладони и посмотрел на нас, — Мы что-то важное пропустили?
— Ничего по существу, — я покачал головой, — К хате не подходите, внутрь не суйтесь и вся недолга. И бодрее ногами перебирайте. У нас мало времени.
— Да нам бы передохнуть, — он снова вытер пот со лба и слегка сдвинул шапель на затылок, — Сюзанна…
— Не вывозите — поворачивайте назад, пока не поздно. Это ещё цветочки и нянькаться с вами там никто не собирается, — сухо ответил я, перехватил поудобнее пику и потопал вперёд.
Альберт скривился и хотел было кинуть в мою сторону презрительный взгляд, но попал им точнёхонько в мою спину. Айлин тоже многозначительно хмыкнула и спокойным шагом направилась следом за мной, легко взяв мой темп. Колдуну же пришлось запихнуть свою гордость в то самое место, где не светит солнце, и, дождавшись подружку поспешить следом за нами, тихо матерясь себе под нос и то и дело вытирая проступающий на лбу пот.
По правде говоря это был мой косяк. Мне, как командиру следовало проявить жёсткость и заставить их тренироваться наравне с нами. Но в последнее время на меня и так столько всего навалилось, что проще было поверить им на слово и не заморачиваться хотя-бы по этому поводу. А теперь, похоже, нам всем придётся разгребать последствия этого проёба.
Проводник шёл по узкой, заросшей тропе, пролегавшей аккурат мимо входа в избу. Когда-то наверняка ей пользовался местный мясник или скорняк, выкупавший добычу у охотника. Сейчас же от тропки осталось одно лишь название. И то, только потому, что там где она пролегала трава была совсем мелкая, а не по колено, как на всей остальной поляне.
Проходя мимо входа в избу я всё-таки не удержался. Осторожно заглянул внутрь. И тут же отпрянул, судорожно стиснув руки на древке копья. Из чёрного нутра избы, пропахшего сыростью, плесенью и запустением, на меня посмотрел кто-то. Вернее что-то. Интуиция абсолютно чётко сигнализировало, что это нечто не было живым существом. Да и вообще сущностью способной осознавать себя. Не имело ни формы, ни размеров, ни облика. Оно просто там было. И как только я посмотрел в его сторону, оно меня увидело. Потянулось ко мне. Медленно. Неуверенно поползло вперёд, осторожно огибая крохотные пятнышки дневного света, пробивавшиеся через обветшалую крышу.
К горлу подкатил липкий комок страха. По спине пробежали холодные мурашки. Волосы на теле встали дыбом. Интуиция вопила, захлёбываясь собственным криком: опасность, заставляя судорожно сжимать древко копья, будто бы оно было последним, за что мог зацепиться утопающий. И в то же время я понимал… Нет, просто откуда-то знал, что ни копьё, ни арбалет, ни меч не произведут на «это» никакого эффекта. Магия — тоже. Единственный способ избежать опасности — шевелить поршнями, как можно быстрее и дальше отсюда.
— Быстрее перебирайте ногами и не смотрите в избу, — бросил я ускоряя шаг и стараясь больше не глядеть в проём. Я и без того знал, что оно там. Чувствовал его каждой клеточкой своего тела.
— А… — начала было Айлин, но увидев мой взгляд, быстро сообразила, что расспрашивать и спорить не время и тоже ускорила шаг. Даже Альберт и Сюзанна, видимо тоже почувствовав нечто внутри избы, «взбодрились» и быстро догнали нас.
Тропка выводила на небольшое утоптанное подворье. От забора остались лишь с десяток досок. Они, словно пеньки редких гнилых зубов смотрели в низкое, но всё ещё безоблачное небо. Надвратная арка давно покосилась, и казалось вот-вот завалится в жидкую грязь старой дороги, уходившей куда-то в сторону леса. Самих ворот не было. Они просто пропали. Зато на низкой тёмной перекладине висел небольшой колокол, поверхность которого уже тронула ржавчина. Когда-то с его помощью гости звали хозяина или домочадцев. Теперь же лишь ветер трогал его своими промозглыми пальцами, изредка разливая по округе скрипучий звон.
Сразу за аркой виднелся ещё один «вихрь». На этот раз настоящий. Ловушка расположилась прямо посреди дороги и лениво крутила в воздухе старые пожухлые травинки, жидкие шарики грязи и мелкие камушки. Воздух возле неё едва слышно гудел. Гудел от странного напряжения, скопившегося в одной точке пространства и времени. При нашем приближении вихрь едва заметно ускорился, вытянул в нашу сторону одну из своих прозрачных ложноножек и плюнул в проводника небольшим шариком грязи. Тот ловко увернулся от летящего комка, остановился и повернулся к нам. Выражение лица у него было странным.
— Здесь начинается граница урочища, — бросил он, опершись рукой на надвратную арку, — И здесь же вы оставите все свои регалии. Мне насрать, насколько важные вы шишки там, на большой земле. Тут, — проводник пальцем ткнул себе под ноги, — Ваши титулы, звания и прочее дерьмо стоят не больше грязи из под ногтей. С этого момента главный я. Будете быстро и чётко выполнять мои приказы, тогда, быть может, дойдете до пункта назначения живыми. Даже если приказ будет — идти на руках. Вам всё ясно?
Я молча кивнул. Айлин тоже. Альберт лишь молча вытер со лба крупные бисерины пота. Сюзанна тяжело выдохнула опершись на древко своего копья. Но возражений так и не последовало. Проводник едва заметно улыбнулся и кивнул, указав пальцем в сторону вихря.
— Это — одно из самых безобидных чудес, что нам встретиться на пути. Если не влезть прямо в его центр, то самое худшее, что оно может сделать — плюнуть в вас камнем или комком грязи.
— А если всё-таки влезть? — поинтересовалась Айлин.
— То остаток дня ты потратишь на то, чтобы выбраться из её пут, — пояснил проводник, — Потеряв при этом почти всё барахло, что тащишь с собой. Водоворот очень жадный и крайне не любит расставаться с тем, что в него попало. А дальше, тебя скорее всего сожрут, если не успеешь отыскать укрытие до темноты. Ещё вопросы?
Ответом ему была тишина, нарушаемая лишь гудением вихря, поскрипыванием колокола, да тихим, едва различимым пением, доносившимся со стороны избы.
— Тогда двигаем, — бросил проводник, поворачиваясь к нам спиной, — Идёте за мной след в след. Ничего не трогаете. Ни на что не отвлекаетесь. Если заметите тварь или человека, прежде чем бряцать оружием или пытаться его подстрелить — говорите мне. А и ещё одно… — он на мгновение задумался пытаясь подобрать нужные слова, — В урочище многое — не то, чем кажется. Доверяйте своим чувствам и поменьше верьте глазам. Теперь идём.
