Юный дракон затягивал портупею, проверяя оружие, и старательно прятал глаза от эльфийки, которая провожала его приготовления тоскливым взглядом.

— Погодите, — и все-таки Лориэн не выдержала. — Я тоже лечу с вами.

Она подошла к Антрасу и положила руку ему на плечо:

— Родной отец без колебаний отдал меня на растерзание Пустоте, отрубил голову моей лучшей подруге и подсыпал яд моему жениху. У меня никого больше не осталось, кроме тебя. Я хочу лететь с тобой. Не за твоим королем, а с тобой. Можно?

Антрас ничего не ответил. Он лишь крепко обнял Лору и прижал к себе.

— Вот ведь как получается? — Рик упер руки в бока. — Вы все несчастные-благородные, а я один такой эгоист. У меня, между прочим, тоже никого не осталось… кроме вас. — Он подошел к Тианне и смерил ее хмурым взглядом сверху вниз, — Полетели спасать твоего дракона.

Ти просияла:

— Спасибо! — и бросилась Рику на шею. — Всем вам спасибо.

— Я думаю, уже нет смысла прятаться — полетим по воздуху, как подобает крылатым, — Антрас кивнул сестре. — Я возьму двоих седоков, а ты — этого, — юноша покосился на наемника, который после столь яркой благодарности Тианны сиял, точно начищенная бляшка от ремня.

Тианна кивнула брату в ответ:

— Тогда по коням и в путь…

Черный дракон летел выше облаков, выше горных вершин, выше всех. Самый грозный хищник, самый опасный: ему не было равных ни в небе, ни на земле. Многие отчаянные бросали вызов королю драконов, и все они терпели поражение. Черный дракон был лучшим среди стаи, сильнейшим магом, могучим воином. По его венам тек живой огонь, само Негасимое Пламя.

Когда-то давным-давно капелька животворящего Огня упала на брошенное, никому не нужное драконье яйцо. Эта малая искорка согрела умирающего под каменной скорлупой драконыша, подарив ему вторую жизнь. Малыш, появившийся на свет из яйца, опаленного Слезой Пламени, был черен словно уголь, и в нем струилась такая сила, о которой многие могущественные чародеи не смели даже мечтать. Так появился на свет Черный Огонь — Алузар в переводе на лингат, будущий король драконов, владыка Истроса.

И сейчас Черный Огонь стрелой летел к родному Истросу, к горделивым башням Таэр Лет, чтобы заявить свое истинное право на корону и, если потребуется, сражаться за нее.

А может, он просто бежал? Бежал сломя голову, прочь от той боли, что вновь терзала его измученное сердце. Злая ирония судьбы: лживое пророчество сбылось три с половиной тысячи лет спустя для сына Лорана. Он понимал, что не имеет права осуждать их, но все равно чувствовал себя так, словно получил двойной удар в спину. Поэтому он сбежал ночью, усыпив дару и ученика, забрав у них Слезу — не для себя — ему не требовались артефакты, чтобы открывать проходы между мирами, а чтобы помешать им последовать за собой. Для их же безопасности.

Если судьбой предначертано, чтобы Поток его королевы и Поток сына убитого им друга сплелись воедино, значит, так тому и быть. Значит, в этом его искупление. Он думал, что отдать жизнь за ученика, было достаточной платой за злодеяние, но он ошибся. Он должен был отдать нечто большее, чем просто жизнь. Он должен был отдать свою истинную любовь.

Воздух перед черным драконом затрепетал, свиваясь в студенистый клубок, и в ткани мира прорвалась кровоточащая дыра, соединившая два слоя мироздания в один. Не снижая скорости, Алузар нырнул в открытый портал, который сразу же схлопнулся за его спиной.

Алузар достиг бастионов Таэр Лет, когда уставшее солнце медленно склонялось к закату, окрашивая прибрежные скалы и пену прибоя в ярко-алый цвет. В цвет драконьей крови.

Черный дракон пролетел мимо горделивых шпилей, оглашая притихшую столицу громоподобным ревом — он хотел во всеуслышание возвестить о своем возвращении. Облетев вокруг центральной башни замка, той самой, в которой некогда располагалась их с королевой спальня, Алузар опустился на соседнюю скалу. Он расправил крылья, и тень от них накрыла половину города.

В Таэр Лет было немного прирожденных драконов — их племя было немногочисленно. БОльшую часть жителей города составляли люди, эльфы и горняки. Те из них, кто еще не спрятался, заслышав угрожающий рык короля драконов на подлете к городу, спешно искали укрытие: многие не понаслышке знали, что последует за этим.

Черный дракон снова взревел, и эхо его голоса отразилось от прибрежных скал, усиленное многократно. Он набрал в грудь воздуха и выпустил в небо ослепительный поток пламени, на миг затмивший в своей яркости заходящее солнце.

Бывший король склонил голову и сложил крылья. На круговую террасу центральной башни вышли трое: седовласый старик, золотоволосый красавец и бывший первый советник короля. Он же его первый соперник в борьбе за корону и первый побежденный им в честном поединке дракон. Тот, кому, Алузар сохранил жизнь вопреки древней традиции.

— Где остальные? — Алузар рычал, он не хотел оказывать Совету честь мысленного общения.

— Скоро будут здесь, — Кален вышел вперед, собираясь вести разговор от имени Совета. — До меня дошли слухи о твоей безвременной гибели, Алузар.

— Эти слухи, как видишь, несколько преувеличены, Кален, — черный дракон внимательно изучал настроение и эмоции своих собеседников. Они были удивлены, насторожены, но не испуганы.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — несмотря на смысл фразы, радости в голосе старейшего дракона не было ни капли. — Зачем ты прилетел?

Алузар глухо зарычал. Подобный вопрос явно говорил о том, что поединка не миновать. Совет не был рад его возвращению.

— Я король Истроса и вернулся в свое королевство.

Молчавший до этого Орланг, не выдержал:

— Какой же ты король — сбежавший из королевства, бросивший свой народ?!!

— Тебе, принцесса, никто слова не давал, — Алузар прорычал с такой пренебрежительной издевкой, что Орланг вмиг завелся, воздух вокруг него задрожал, предвосхищая появление дракона, но Кален, положив руку ему на плечо, вынудил его остановиться.

— Не нужно оскорблений, Алузар. Орланг прав, ты уже давно не король Истроса. Бремя власти лежит на Совете старейшин, мы заботимся о своем народе, и народ нас любит. Ты зря вернулся в Таэр Лет, Черный Огонь. Тебя здесь никто не ждет.

Алузар опустил рогатую голову — он ждал подобных слов, он знал об их несправедливости, но все равно услышать их было больно, ведь толику правды они в себе несли.

— Заботитесь о народе? Потихоньку скармливая его тварям из Пустоты? — Алузар пророкотал, все также не поднимая головы.

— Не тебе об этом рассуждать — ты был первым, кто пожертвовал свою часть Негасимого Пламени Пустоте.

— Я ошибался, — Алузар поднял голову. — Нельзя гасить Пламя Пустотой.

— Великий Алузар признал свою неправоту? — вновь не выдержал Орланг. — Это что-то новое. Сегодняшний день войдет в анналы истории, — золотоволосый дракон презрительно поджал губы.

— Он в любом случае в них войдет, — Алузар угрожающе зарычал. — Согласно древнему обычаю, я бросаю вызов Совету. И пусть корону получит сильнейший.

— Бросаешь вызов Совету? — Кален удивленно и даже насмешливо вскинул брови. — Всем нам?

— Всем, — черный дракон расправил широкие крылья и вскинул гордую голову.

Ловенгар, что все это время стоял в молчаливом раздумье, проговорил:

— Ты обречен, Алузар. Тебе не победить нас всех, и ты прекрасно об этом знаешь.

— Испугался?!! — Алузар одним сильным прыжком взмыл в небо.

Орланг тут же принял драконью форму: он был изящен и тонок, и весь словно покрыт сусальным золотом. Заходящее солнце вспыхивало на его драгоценной чешуе, распадаясь на мириады маленьких солнц. Золотой дракон — самый прекрасный из всех. Он взлетел вслед за Алузаром.

Седовласый Кален сокрушенно покачал головой, взглянув на Ловенгара:

— Пусть небеса будут свидетелем, я не желаю его гибели, но это его выбор. Король Истроса имеет право на выбор.

Кален раскинул руки, обернувшись драконом. Он был тяжел и массивен. Грубая шкура его, точно каменная корка, была покрыта наростами и буграми. Вдоль спины тянулся гребень, напоминавший горный хребет в миниатюре. Старейший дракон взмахнул крыльями и неожиданно легко поднялсявоздух.