Он не видел, как его голова откинулась назад, как тело повалилось за ней, как руки потянули за собой штурвал, а за штурвалом дёрнулся весь Шустрик. Картер ничего этого не заметил. Его внутренний мир замер, будто ушёл в перезагрузку.

Вернулся он не сразу. Сначала — звон в ушах. Постепенно затихающий. А вот боль во лбу — наоборот, нарастала.

Потом неожиданно вернулось ощущение реальности.

Перед глазами Джона, слегка двоившимися (а может, даже троившимися), маячили две рыжих фурии — теперь уже не яростных, а, кажется, испуганных. Или удивлённых. Или и то и другое сразу.

Рядом дрожали два с половиной монитора возле кресла второго пилота, а количество звёзд за обзорным стеклом утроилось. Шустрик продолжал полёт. А впереди, в пустоте бескрайнего космоса, постепенно удаляясь вдаль, плыли ракеты.

Да. Да. Ракеты.

Картер моргнул. Попытался сосчитать. Сбился на пятой. Сделал глубокий вдох, закрыл, потом снова открыл глаза — и в этот момент услышал вопрос. Самый идиотский, какой только мог прозвучать в подобной ситуации:

— Это что… ракеты?

Это спрашивала проснувшаяся принцесса. Фурия. Рыжая, растрёпанная, виновато-недоумённая.

Картер хотел ответить что-то остроумное. Или едкое. Или хотя бы саркастичное. Но вместо этого из него вышло:

— Хм, прикинь.

С поддёвкой, с расстановкой, почти спокойно начал он. Но потом прорвало:

— Конечно, ракеты! Я, по-твоему, чем тут занимаюсь последние шесть часов? В видеоигры играю? Я, между прочим, наши жизни спасаю из дерьма, в которое мы вляпались! А тут ещё ты нарисовалась, дура набитая… Какого лешего ты вообще на меня набросилась?!

Ответ последовал незамедлительно:

— А нечего было меня похищать!

Джона чуть не передёрнуло от возмущения. Он даже поперхнулся словами:

— Тебя похищать? Тебя?!

Он выдохнул, но продолжил уже громче, с напором:

— Это, наверное, к тебе вломились в дом две человекоподобные гориллы в костюмах от Версаче с пистолетами «Бизон»! Это тебе мешок на голову натянули и отвезли в подвал завода, где какой-то психованный миллиардер предложил выбор: либо пилотировать корабль, чтобы свалить с планеты, либо сдохнуть. У него, видите ли, два пилота и один корабль!

Похищать тебя?! Да на кой ты мне вообще сдалась!

Его эмоциональная речь произвела неожиданный эффект: девушка вдруг задумалась, нахмурила брови и слегка сморщила нос:

— Из двух горилл, что к тебе приходили… тот, что шире в плечах и пониже ростом — у него был шрам на правой щеке?

— Ну да, — отозвался Картер, удивлённо.

— А второй… у него такая забавная гоблинская ухмылка?

Картер кивнул, почти с уважением:

— Точно. Я его про себя Гоблином звал.

— Понятно, — сказала девушка. — Первого зовут Крис, второго — Андрей. Они хорошие ребята. Сердятся только если завтрак стащить или в игре смухлевать. Вряд ли ты сделал что-то из этого. Значит, угрозы твоей жизни не было.

— Да ты…

— Погоди, — перебила она. — Давай по порядку. Ты ведь не полный кретин. Понимал, что планета под контролем захватчиков. Выбраться можно только на корабле. Ну и скажи, кто в здравом уме будет убивать пилота? Хорошего, плохого, любого.

Полным кретином Картер себя не считал. Но такой мысли он у себя в голове в упор не видел. Даже близко. Признаваться в этом не хотелось. А подходящего ответа не находилось, да она и не ждала. Продолжила уже увереннее, словно размышляя вслух:

— К тому же… папочка, используя кнут…

— Папочка? — у Джона это вырвалось само собой. Эта девчонка умела удивлять.

— Ну да, папочка, — без тени смущения ответила она. — Ты что, не знал? Меня Лиза зовут. Елизавета Лон, если тебе нужна полная версия. Матвей Леопольдович Лон — мой отец.

— Джон. Джон Картер.

Она кивнула, будто поставила галочку в каком-то внутреннем списке, и продолжила:

Так вот. Если папочка прибегает к кнуту в разговоре, то обязательно — обязательно — использует и пряник. А раз ты о прянике умолчал, значит, он был действительно хороший. Что он тебе предложил? Хотя… стой. Дай угадаю: деньги. Много денег?

Картер внутренне поморщился. Играть в карты с этой девчонкой он бы точно не стал — уж слишком легко она читает людей по нескольким репликам. Отпираться смысла не было. Он честно признал:

— В яблочко.

— Сколько?

— Два миллиона галактов. Расписка в сейфе. Условие — доставить твоё бренное тело подальше от захваченной планеты.

— Ага, — усмехнулась Лиза. — И ты вот так сразу и согласился?

— Нет, конечно. Я дал согласие только после того, как увидел корабль и услышал весь план побега. Кто бы его ни составлял — он был гений. Вероятность благополучно слинять с планеты прямо из-под носа у захватчиков была значительно выше, чем вероятность попасться. А если к этому добавить возможность неплохо заработать… ну, сама понимаешь — слишком уж заманчивое предложение.

— Плюс ко всему, — добавил Джон, потирая затылок, — я был уверен, что вывозить придётся твоего папашу. Так что можешь мне поверить — я даже успел придумать, как его немного… проучить.

— Как? — с любопытством спросила Лиза.

— Прокатить с ветерком. Всё-таки гоночная яхта, перегрузки обеспечены. Хотел устроить ему пару виражей на память. Да не срослось… Пока я набрасывал план полёта, подъехал автомобиль, из него вытащили тебя — и оказалось, что вывозить нужно вовсе не его. А тебя.

— И как тебе это объяснили?

Да очень просто. Сказали, что твоему слову точно поверят. А твоё коматозное состояние преподнесли как заботу о моём здоровье. Тебе, мол, не надо, чтобы перепуганная девка по рубке носилась. Мне — нет. Вот спала бы ты дальше — глядишь, и у меня сейчас голова не болела бы.

В глубине души Лиза уже всё поняла. Без лишних слов устроилась в кресле второго пилота — элегантно, но с той решимостью, с какой садятся за штурвал в самый разгар шторма.

— Ну и куда мы, собственно, летим? — спросила она, скрестив руки и уставившись на Джона.

— На Селену. Система Элизиум.

Лиза кивнула и наконец посмотрела на показания приборов. Текущая скорость, курс… идущие на перехват корабли Харонской империи.

— Это, вообще-то, гоночная яхта, а не посадочный модуль Спаситель. У меня бабушка на электросамокате в магазин быстрее ездила, чем ты корабль пилотируешь. Как ты вообще собирался от них удирать при такой скорости?

Это было особенно обидно — с учётом того, что сам Матвей Леопольдович строго просил быть осторожным на этом участке. Всё это Джон Картер и высказал Елизавете Лон, сидящей в кресле второго пилота, ничуть не стесняясь в выражениях.

Лиза молча выслушала его гневную тираду. Дождалась, пока иссякнет его красноречие, и выдала:

— Хочешь, я покажу, на что этот кораблик способен? Или сам справишься?

Именно в этот момент Джон решил сделать с этой особой то, что до этого собирался проделать с её папашей — прокатить с ветерком. С максимальным ускорением, на какое только способна эта яхта.

— Справлюсь, — ответил Джон. И занялся подготовкой корабля к ускорению.

Лиза тем временем вновь взглянула на показания радара, где по-прежнему отображались пиксели шести кораблей Империи — всё ближе и ближе подбирающихся к их яхте. А чуть в стороне от их курса ярко-синей точкой обозначался ещё один корабль. Он не удалялся, а наоборот — приближался.

Проверка данных заняла у Лизы всего несколько секунд. Она посмотрела на Джона, указала пальцем на синий кружок на экране и произнесла:

— Это же грузовой корабль Обжора. И он идёт к планете.

— Знаю, — отозвался Джон. — Я пробовал связаться с ним и предупредить об опасности, но связи нет. Каким-то образом чужаки заблокировали передачу не только на планете, но и на приличном расстоянии от неё. Они нас не слышат. Как и мы их. Остаётся лишь надеяться, что там, на борту, догадаются: такая странная активность и полное молчание не сулят ничего хорошего — и решат убраться подальше от этой системы.

А теперь пристегнись.