Второй замешкался — и это стоило ему равновесия. Через секунду оба бойца лежали на полу.

Воробушек застыл у входа. Пальцы сжались на ремне, горло пересохло. Он смотрел на чёрную фигуру — и только теперь понял, что это человек. Девушка. Демон. Она поднялась медленно, спокойно, словно знала, что всё под контролем. Её взгляд скользнул по нему без угрозы, но настороженно.

— Привет, — сказала Лекса.

— Здрасьте, — выдохнул он. Пот стекал по виску, но он не двинулся с места.

Он даже не сразу заметил, что к ангару уже бегут солдаты внутренней охраны, реагируя на шум. Лексу это, похоже, не волновало. Она просто стояла в пыльном световом пятне у выхода — как будто всё шло по плану.

Генерал Соколов почувствовал, как кто-то хлопает его по лицу, и с усилием открыл глаза. Всё плыло, голова гудела от боли. Перед ним мелькал силуэт — один из офицеров озабоченно спрашивал:

— Вы в порядке? Сколько пальцев я показываю?

Соколов сосредоточился на дрожащих очертаниях и с трудом перевёл взгляд туда, где стоял Демон и разговаривал с… его бойцом. Зрелище было настолько абсурдным, что мозг отказывался это принимать.

— Да, точно плохо, — пробормотал он глухо. — Мне кажется, кто-то из моей охраны стоит и улыбается Демону.

— Значит, в полном порядке, — раздался знакомый голос.

К нему подошёл Матвей Леопольдович. Он усмехнулся, наклонился и подал руку старому другу:

— Встать можешь, вояка, блин?

Соколов поднялся, пошатываясь. Взгляд метался между Лексой, всё ещё стоявшей у выхода, и Матвеем.

— И как это понимать? — в голосе Соколова звучало искреннее недоумение.

— Что именно? — невозмутимо переспросил Матвей.

— Да вот это! — Генерал указал на Лексу. Его тон был на грани срыва.

Матвей снова усмехнулся. На сей раз тепло, почти с уважением.

— Знакомься, Стёпа. Это наш друг — Лекса. Та самая, что вытащила Томаса Керри из города. Так что…

— Демон?.. — Соколов смотрел на неё, как на галлюцинацию.

Карайченцев подтвердил коротким кивком:

— На поляне высадился вражеский десант, движутся к нам. Я уже думал, что мы опоздали.

— Это точно? — С подозрением глядя на Воробушка, уточнил Карайченцев.

— Точно, — подтвердил тот, стараясь держать голос ровным. — Мы сами видели, поэтому поехали в объезд.

— Плохо, — коротко бросил Карайченцев и сразу перешёл к делу:

— Быстро внутрь! — это уже относилось к Соколову, Воробушку и бойцам «Витязя», которые приходили в себя.

— А вы, — обратился он к Матвею, — любой ценой добирайтесь до станции и восстанавливайте связь. Мы их задержим. На выход!

Команда Матвея двигалась слаженно. Пока он с Лексой бежали к вездеходу у чёрного хода, из-за деревьев выкатились ещё две бронированные машины — группа прикрытия Сулейманова прибыла вовремя.

Томас Керри, Андрей и Крис уже были на местах. Каждый сел в отдельный транспорт, и через секунду машины рванули вперёд.

— Удачи! — крикнул им вслед Карайченцев.

— Успехов, — добавил Соколов, собравшись, несмотря на гул в голове.

Колонна машин унеслась по той самой лесной дороге, по которой генерал проехал менее часа назад. Теперь они покидали базу — возможно, навсегда.

В то же самое время, с другой стороны, у главного входа бойцы прикрытия Карайченцева выдвигались навстречу надвигающимся силам Империи.

Скоро здесь начнётся бой — и каждая минута, которую они выиграют, может стать решающей.

Группа Матвея Леопольдовича мчалась по лесной дороге, стремительно покидая воинскую часть. Три бронированные машины, поднимая клубы пыли, прорывались сквозь густые заросли, торопясь добраться до станции дальней разведки. Впереди ехала машина с Матвеем и Лексой, за ней — два транспорта с бойцами прикрытия: Сулеймановым, Томасом Керри, Андреем и Крисом.

Зирос, окрылённый быстрыми и слаженными успехами в захвате городов, наивно полагал, что расправиться с группой сопротивления, скрывающейся в лесу, будет столь же легко. Этот участок казался ему гораздо безопаснее, чем находиться рядом с раздражённым правителем. Имевшиеся в его распоряжении силы и техника создавали иллюзию достаточности, чтобы завоевать имя, славу и уважение. Победителей ведь любят все.

Первые часы карательной акции лишь укрепляли его уверенность. Прятавшиеся в лесу местные жители, хоть и оказывали сопротивление, не могли задержать продвижение отряда возмездия.

Так продолжалось до тех пор, пока внезапно не вспыхнули ярким пламенем висящие в воздухе «Гарпии» и «Когти» — его боевые модули. Их место тут же заняли стремительные квинджеты и перехватчики армии Леды.

«Так они называются… квинджеты…» — вспомнил Зирос, и лицо его побледнело.

Прежде чем охваченные пламенем имперские корабли рухнули на землю, с трёх направлений по его войскам ударил плотный огонь. Это было не партизанское сопротивление, а спланированная операция регулярной армии.

Поле боя превратилось в ад. Орудия Леды, ранее заглушённые лесной чащей, теперь гремели во весь голос. Квинджеты и перехватчики, словно хищные птицы, пикировали на наземные силы, обрушивая на них град плазмы и ракет. Солдаты Харона падали десятками. Броня плавилась, крики боли тонули в грохоте боя. Разрозненные попытки сопротивления оказались бесполезны перед организованной атакой.

Зирос наблюдал всё это с нарастающим ужасом. Его тщательно спланированная операция превращалась в катастрофу. Без тени былой самоуверенности он схватил за воротник растерянного офицера и прорычал:

— Я передаю тебе командование! Держи рубеж, пока не подойдёт подмога!

Он понимал, что оставляет подчинённого на верную смерть, но инстинкт самосохранения оказался сильнее желания прославиться. Оттолкнув офицера, Зирос под прикрытием отступающих солдат бросился к ближайшему уцелевшему транспорту. Его отступление было далеко от триумфа.

К его чести, обещание он сдержал. Уже через несколько минут над горизонтом появились новые звенья имперской поддержки — тяжёлые корабли мчались к месту сражения. Но на этот раз битва будет иной: солдаты Леды были готовы.

Пока на основной линии соприкосновения бушевал бой, Зирос, несмотря на поражение, сохранял холодную голову. Он не считал себя окончательно побеждённым. Задолго до атаки он направил две штурмовые группы по второстепенным маршрутам. Эти отряды — мобильная пехота и лёгкие разведмодули — скрытно обходили основные оборонительные рубежи, чтобы перекрыть пути отхода и устроить засады.

В одну из таких засад на полной скорости летела группа Матвея Леопольдовича. Бронированные машины, унося ключевых фигур сопротивления, полагали, что избежали столкновения с основными силами. Лесная дорога казалась безопасной объездной тропой, но на деле вела прямо в ловушку, расставленную коварным, но пока ещё удачливым Зиросом.

Участок дороги внезапно сузился, словно втекая в бутылочное горлышко между двумя крутыми, заросшими кустарником склонами. Справа тянулся неглубокий овраг, слева возвышались поваленные деревья, образуя естественные укрытия. Местность казалась безлюдной, но эта иллюзия спокойствия была частью замысла Зироса.

Имперцы, укрывшись в зарослях и за валунами, тщательно замаскировали позиции. Тяжёлые автоматические орудия уже были наведены на узкий проезд. Снайперы заняли вершины возвышенностей, а мины, заложенные на дороге, скрывались под слоем листвы.

Как только головная машина с Матвеем и Лексой въехала в узкое место, прогремел мощный взрыв. Вспыхнуло пламя, чёрный дым поднялся ввысь. Машину отбросило вбок, и она встала поперёк дороги, блокируя проезд.

Вторая машина, ведомая бойцом Сулейманова, не успела затормозить и врезалась в перекрытую бронетехнику. Почти сразу по обеим машинам ударил шквальный огонь из засад.

Третьей машине, в которой находились Томас Керри, Андрей и Крис, удалось остановиться у края дороги, за валунами. Но и по ней начали стрелять.

Горящая головная машина источала дым и искры, сквозь пробитую броню вырывалось пламя. Вторая получила серьёзные повреждения, но её экипаж пытался открыть ответный огонь. В этот момент Крис получил два касательных ранения: осколок задел плечо, а пуля царапнула бедро. К счастью, оба ранения были неглубокими.