Значит, дело. Я решительно встала и вышла из комнаты. За три часа я успела:

Насчитать пятнадцать пыльных часов по всему дому. И все показывают разное время.

Сварить кофе. Дважды. Первый раз — себе, второй — кофейнику (он обиделся).

Поговорить с механической кошкой (она не оценила, потому что требовала обращения “мисс”, а я не учла)

И наконец, наткнуться на библиотеку.

И вот тут всё пошло не по плану.

В библиотеке было тихо и пыльно. Видимо, покойный мистер Руперт Флэймурн оставил распоряжение никому не беспокоить его святилище (а то, что он бывал здесь часто, не обсуждается: все вещи здесь расставлены… удобно, есть плед, уютное кресло, даже тапочки стоят!) и это распоряжение неукоснительно выполнялось. Идеальное убежище!

Пахнет лежалыми бумагами, кожей и маслом. Стиви что-то упоминал про эту часть библиотеки, но его это место точно не интересует — никаких книг о паре и его свойствах, никаких труб, никаких шестеренок. “Сплошная эзотерическая ерунда”, — брякнул он однажды.

Ну что ж. Зато тут я точно с мужем не столкнусь.

Только эзотерикой тут и не пахло! Просмотрев каталог, я убедилась в этом наверняка, хотя и так было понятно, что ничем предосудительным в виде вызывания паровых демонов и прочих мистико-страдательных вещей дядюшка Руперт не занимался. Эта часть библиотеки представляла собой собрание артефактов и их копий и огромного количества книг, исследующих и трактующих как сами артефакты, так и их исторический контекст, исследование их происхождения и все прочее. И переводы. Отдельная часть библиотечного собрания была целиком и полностью посвящена теории перевода.

Так, похоже, я открыла для себя новый способ борьбы со скукой и яростью — переводы артефактов. Если быть точной, лингвистика как способ не сойти с ума и не превратить моего дорогого супруга в подушку для булавок — вполне рабочий способ… Займусь-ка я этим, действительно. И перестану думать об этом неблагодарном драконище, и вспоминать его постоянно!

До вечера я разбиралась с каталогом, перетащила в библиотеку свой дневник (раз сюда никто не заходит, значит, можно здесь и хранить мои записки), кофейный аппарат (его ворчливая болтовня вместо радио, плюс привыкла я к его выпадам, да и за кофе бегать не придется), прихватила куб-оракул и устроилась в своем тайном месте. Плед позаимствовала для себя, мысленно обратившись к дядюшке с просьбой и благодарностью. Кресло передвинула. А тапочки и курительные принадлежности протерла от пыли и оставила на месте: все же вещи хозяина… как-то некомфортно мне было избавляться от них. Это я здесь гостья. Да и не мешают они мне… даже уютнее так.

Оказывается, старый лорд Руперт Флэймурн был не просто чудаком, а страстным коллекционером «умных вещей». Целые полки заняты:

свитками, которые сворачиваются и разворачиваются сами, стоит на них дыхнуть;

матовыми кубами, чьи грани мерцают таинственными символами;

колодами карточек со встроенной, как я подозреваю, речевой магией;

КНИГАМИ!!!

И тут мое сердце дрогнуло. Наконец-то в этом доме нашлось что-то, что не шипит на меня паром и не требует немедленного применения гаечного ключа.

Правда, эйфория длилась ровно до той поры, пока я не попыталась это прочитать.

Большая часть надписей была выполнена на древнем языке паромантов — причудливой и абсолютно безумной смеси латыни, инженерного жаргона и каких-то заклинаний, от которых начинается почесуха мозга. Это выглядело так, будто римский легионер пытался прочитать чертеж паровоза, попутно занимаясь спиритизмом. Ну и отлично! Будет, чем заняться.

И я не сдалась. Если я смогла пережить ношение кринолина, то смогу разобраться и в этом. Вооружилась грифельной доской, мелком (найти обычное перо в этом доме механических чудес — отдельный квест) и погрузилась в работу.

К вечеру, когда в парке за окном зажглись первые паровые фонари, отбрасывая причудливые тени на стены библиотеки, мой мозг был полностью загружен, перегружен и измотан, но я уже могла с гордостью различить несколько базовых конструкций. Это было похоже на сборку пазла в полной темноте, однако я добилась своего. Итак:

"Trek var" — дословно «тяни/направляй переменную». В контексте чаще всего означало «активировать без использования открытого огня». Очень в духе дядюшки — бояться простой свечи, но доверять управление сложному механизму.

"Mordh el-a" — «запечатай/скрой слово». Похоже, команда для сокрытия посланий. Я нашла несколько свитков, которые наотрез отказывались разворачиваться, пока я не прошептала это рядом с их замком-шестеренкой.

"K'tel" — самая интересная и тревожная команда. Переводится примерно как «переводи/преломляй, но осторожно». Предупреждение, которое не сулит ничего хорошего.

Вот так, движимая научным интересом, желанием наконец-то что-то поджечь (пусть даже в академическом смысле), а так же бешеным желанием доказать этому самовлюбленному багнутому дракону и по совместительству моему мужу (пусть и фиктивному), что я тоже чего-то стою, я взяла одну из самых потрепанных карточек. На ней был изображен вихрь из символов. Глубоко вдохнув, я произнесла: "K'tel vori-nam" («преломи/переведи пустоту-имя»).

Эффект превзошел все ожидания. Нет, из карточки не вырвался демон, не полился свет и не пошел пар. Из нее, с резким щелчком, выпорхнула маленькая, ярко-голубая искра. Не магическая, а самая что ни на есть электрическая. Искорка протанцевала в воздухе, жужжа, как раздраженная пчела, и вонзилась в ближайший фолиант под названием «Основы паровой теургии». От книги запахло паленой бумагой, корешок задымился.

Я застыла в ожидании апокалипсиса. Но вместо взрыва произошло другое чудо. С ближайшей полки слетел небольшой, кожанный томик в латунном переплете. Он приземлился на мой подоконник, с трепетом открыл свою обложку и… завел тихую, размеренную беседу сам с собой. И вот тут я поняла, что на сегодня мне хватит.

Разговаривающую книжку и куб-оракул забрала с собой. Дневник тоже не рискнула оставить. Мало ли. И теперь у меня на подоконнике живет миниатюрный оживший словарь паромантского языка. Он периодически открывается, его страницы шелестят, и он что-то бормочет, записывая новые слова на пустые странички. Иногда он останавливается и выдает перл, от которого я плачу от смеха.

Ночь уже на исходе, но спать мне совершенно не хочется.

Утренний шедевр от словарика был таким: он захлопнулся, потом приоткрыл обложку, словно подмигивая, и изрек медным, безразличным голосом:

— «Слово дня: терпение. Определение: добродетель, заключающаяся в перенесении временных неудобств без видимых признаков раздражения. Рекомендация по применению: применимо к твоему супругу. Уровень сложности: высший».

Я чуть не поперхнулась утренним чаем, который, как назло, сегодня имел особенно выраженный привкус смазочного масла. Даже артефакты в этом доме обладают чувством юмора и прекрасно понимают, что происходит? Офигеть, только этого мне не хватало. Казалось, сама усадьба, со всеми ее шестеренками, трубами и говорящей утварью, сговаривалась, чтобы довести меня.

И знаете что? Пока мой муж играет в свои инженерные игры и водит дружбу с заводными куклами, я веду интеллектуальные беседы с говорящей книгой. Пожалуй, мой вчерашний день прошел куда продуктивнее, чем его. И уж точно тише. Без пара и искр. Ну, или почти без. Хотя нет, если и кофейник сегодня заговорит стихами — я точно съеду обратно в столицу. Это будет последней каплей!