Себе я завтрак уже сделала, у меня сырники. Люблю с кофе и свежей сметаной. Но люблю, когда сырники холодные, а кофе - обжигающий. Поэтому мой завтрак мирно стыл на столе, кофе мужу я уже поставила и убралась к себе перчиками заниматься.

Я слышала, как Стивен включил кофейник — тот сердито пискнул и начал рассуждать о «жестоких методах эксплуатации кухонной техники».

— Замолчи, пока я не установил обновление, — буркнул Стив, открывая шкафчик. Точно, сахар же закончился!

— Я чувствую угрозу, — ответил кофейник с трагическим вздохом. — Как только кто-то говорит «обновление», моя прошивка дрожит от ужаса.

А потом все стихло. Значит, мое вмешательство и не требуется, и разводить этих двоих упрямцев не придется.

Стив долго смотрел на тарелку, потом на дверь в ванную, откуда слышалось журчание воды, потом снова на тарелку.

— Один, — сказал он примирительно, — всего один. Ради науки.

Он взял вилку, разрезал сырник и попробовал.

Вот вы знаете, когда ребёнок затихает — стоит беспокоиться. Но я не знала, что это же касается драконов!

Я закончила с семенами, вышла в гостинную… и застукала своего благоверного за преступной деятельностью. Он поедал четвертый сырник, четвертый! На тарелке сиротливо лежал последний, пятый…

Стив поднял глаза, увидел меня, замер с набитым ртом и начал активно жевать, заталкивая в свою драконью пасть последний кружочек!

Я стояла в проёме, замерев от ужаса и возмущения.

— Стивен! — крикнула я так, что кофейник немедленно выдал всплеск пара от страха. — Ты что делаешь?!

— Э-э… дегустация? — неуверенно сказал Стив, с крошкой на подбородке.

— Дегустация??? Стивен!

— Тревога! Термическая атака! Подавляющее воздействие влаги! Атака! Эвакуация! — заорало с кухни.

Стив от неожиданности зашипел, но удержался от того, чтобы задымиться в ответ.

— Женщина, ты что орешь?! — возмутился он,придя в себя. — Я просто хотел попробовать!

— Мои сырники! — бушевала я. — Ты же сказал, что не завтракаешь “этим непонятным”! Ты же сам заявлял, что не собираешься даже прикасаться к этому… к этим!..

— Я… э… научный интерес. Проверял, не слишком ли жирные.

— Проверил?! — я упёрла руки в бока. — И какой результат, учёный муж? Сообщишь мне?

— Крайне стабильный, — ответил Стив, подняв вилку, как на заседании учёного совета. — Требует дальнейших исследований.

Этого я уже не выдержала и засмеялась. Стив выглядел так комично с вилкой, виноватый и одновременно довольный. Понравилось, видно.

— Ах, исследования, да? Тогда экспериментируй дальше, дракон ты мой.

— С радостью, — сказал Стив, мгновенно забыв про вину. — Кстати, у меня осталась одна баночка меда с горных плато. Попробуем с сырниками? Приготовь еще.

— Нет, — сказала я, отбирая тарелку. — Следующая порция — моя. А мед я не люблю. А ты можешь продолжить экспериментировать со своей… со своим завтраком…

Судя по лицу, это предложение одобрения не заслуживало, только огорчения.

Кофейник задумчиво прокомментировал:

— Если бы вы тратили столько страсти на утренние зарядки, сколько на десерты, человечество уже летало бы на паровых крыльях.

— Мы и так летаем, — сказал Стив, наливая себе еще кофе. — Только не всегда вместе.

А я пошла готовить новые сырники. Двойную порцию. Не зверь же я. Ну правда!

Воскресенье. То самое время, когда весь мир решает, что пора наконец ничего не делать. Стив валялся на диване, листая газетную ленту — длинную, как хвост кометы, но куда более скучную.

Я сидела у окна с книгой. Окна я все-таки с боем помыла, выставив дракона накануне на дневной променад. Теперь и окно, и Стив выглядели крайне недовольными. Ну, Стив понятно. Но окну-то чем я не угодила? Разобрала все нежно, раскрутила и протерла каждый винтик, каждую шестереночку! Все помыла. И даже собрала потом. Подумаешь, пара деталек осталась! Их правда некуда было прикрутить. Я даже кофейный аппарат спросила. Он тоже поддержал мою идею красивые детальки начистить и оставить на память!

Я задумалась над книжкой. А потом Стив отложил свои бумаги, потянулся и сказал:

— Пойдём прогуляемся.

— Где подвох? — мгновенно спросила я. Просто вы этого дракона не знаете. Всего можно ожидать.

— Без подвоха, — сказал он с невозмутимым видом. — Просто воздухом подышать. Город посмотреть. Может, даже куплю тебе пирожок.

Ого, вот уж пообещал… Понятный подвох. За продуктами пойдем. А бедная Агата как всегда сойдет за ходячее развлечение.

— Ладно. Только не в твой «клуб джентльменов», где все курят сигары и спорят, что лучше — дизель или пар.

— Как скажете, миледи, — ответил он с лёгким поклоном. — Давай прогуляемся до торгового центра? Там лифт новый установили…

А, ну тогда все понятно. Господи, как дети, ей-богу!

— Энтон тоже придет? — уточнила я.

— Энтон? Нет. Зачем нам Энтон? — удивился Стив.

Ну, лично мне возразить было нечего. Я вздохнула и пошла одеваться.

Вечерний город светился и наслаждался паром. Дым от фабрик перемешивался с паром из уличных конденсаторов, и всё это смешивалось с лучами вечернего солнца, кое-где пробивавшегося сквозь плотные массивы облаков, и пахло. Аромат ванили и машинного масла витал повсюду, дополняя картину.

Воскресные улицы оказались забиты народом: кто-то гулял, раскланиваясь со встречными; кто-то жевал, сидя на уличных верандах кафе; кто-то шнырял в толпе праздных горожан торгуя или не всегда торгуя; а механические оркестры играли на углах сквера. Дополняли всю эту какофонию тикающие фонари, а в воздухе, высоко в небе мягко шуршали редкие, как добрые мысли у чиновников, дирижабли. Они лениво скользили между башнями и дымовыми трубами, оставляя за собой шлейф лёгкой сажи и ощущение праздника.

Я всё-таки вынуждена была признать: прогулка — не худшая идея. Хоть что-то происходило, кроме утренних препирательств с кофейником. Мы шли вдоль главного проспекта — широкого, залитого электрическим светом и звоном трамвайных колокольчиков.

— Куда идём-то? — спросила я, обходя мальчишку с механическим воздушным змеем, который вдруг зафыркал и чихнул дымом.

— В торговый центр, — сказал Стив. — Тебе понравится. Там лифты новые поставили — паровые, с музыкальным сопровождением.

— Ты хочешь развлечь меня техникой? — фыркнула я.

— А чем ещё можно развлечь женщину в этом городе? — усмехнулся он. — Цветы пахнут гарью, музеи скучны, театр закрыт на дезинсекцию…

— А тут есть театр? — искренне удивилась я. — А почему музеи скучны? Может, не так уж и скучны? А? Стив, давай сходим в музей?

Стив сморщился и не ответил.

Музеи я и правда люблю. Причем любые. Ходишь в тишине по большому залу, смотришь… на меня такое умиротворение снисходит! И мне совсем не важно, чем любоваться: картинами, старинной вышивкой или доисторическими косточками. Хотя…

Я вздохнула. Да, жизнь в столице Империи романтичной не назовешь. Может и ну его, этот музей? Вдруг там те же паровые аппараты?

Торговый центр «Аурелиум» возвышался, как памятник архитектору-маньяку. Торговый центр поражал. Здание состояло из бронзовых арок, витражей с шестерёнками и бесконечных труб. Каждая труба шипела, бурчала, выпускала пар, словно старалась показать, что и она тоже участвует в культурной жизни общества.

Нас впустили раздвижные двери (вполне как в наших тц, даже странно было такие видеть).

Внутри оказалось жарко, как в котельной. Людей была масса, наверное, больше, чем на улице. Между посетителями сновали механические официанты с подносами, предлагая напитки и закуски. Где-то неподалеку автоматический оркестр играл вальс, явно сочинённый человеком, который терпеть не мог музыку.