– Да, Хозяин Горы.

– И я хочу, чтобы ты вернул те долбаные трусы.

Дак уставился в пол:

– Да, Хозяин Горы.

Я перевел взгляд на Чена:

– Что-нибудь еще случилось, пока я спал?

– Опять… ты просто спал? – пробурчал Дак себе под нос.

Чен его проигнорировал:

– Ну… возникли небольшие сложности с твоим так называемым Планом по Расформированию Гарема.

Голова тут же заныла от раздражения.

– И что теперь?

Под каблуком

Лэй

Чену позвонили, и он не успел рассказать мне, что там с гаремом.

Я сосредоточился на пятерых мужчинах, стоящих передо мной.

Ху стоял впереди с ухмылкой, обещавшей боль.

Бойцы, которых он выбрал для спарринга со мной, были не просто воинами. Это была элита, лучшие из лучших на Востоке, у каждого за спиной не меньше сотни убитых.

А значит, движения – выверенные, удары – смертельные, отполированные сотнями сражений.

Справа, на краю ринга, стоял Дак, наблюдая за мной вместе с Болином и Фэнгэ.

– Как самочувствие с утра?

– Отличное.

Дак наклонил голову:

– Прям супер охуительно отличное? Или просто... обычное отличное?

– Почему ты просто не вернул ей трусы?

Дак нахмурился:

– Потому что ты как псих сорвался за телом Шанель, а еще Моник сама сказала не отдавать.

– Ты знал, почему она так сказала.

– Знал.

– И ты просто хотел их себе оставить.

Дак скрестил руки на груди:

– Хотел.

Я развернул корпус в его сторону.

Ху прочистил горло:

– Ты дерешься не с Даком. С нами... Хозяин Горы.

– Ладно, ладно. – Чен закончил разговор и сунул телефон в карман.

– Дак, почему ты еще здесь? Иди к Моник, чтобы у нас сегодня больше не было проблем.

– Уже иду, – вздохнул Дак. – Ну давай, Лэй. Ты, блядь, серьезно? Мы же все хотим знать.

– Поправка. Я знать не хочу, – Чен сунул руки в карманы. – Лэй и так делится с Востоком всей своей жизнью. Я считаю, что у него должно остаться хоть что-то личное.

– Но не это, – покачал головой Дак. – Если он действительно наконец-то потерял девственность, это меняет расклад. Тогда надо обсуждать, стала ли она Хозяйкой Горы и прочее.

Я прищурился:

– Какое еще прочее?

Дак пожал плечами:

– Ну, например, стал ли ты подкаблучником? Нам пришлось бы за этим следить и как-то контролировать.

– Мы не будем обсуждать это сейчас, – сказал Чен, подходя ближе к рингу. – Пошли. Мы выбиваемся из графика.

И все же, как бы мне ни хотелось… я спросил Дака:

– А каково это – быть подкаблучником?

Глаза Дака заблестели от веселой пакости.

Я кашлянул:

– Гипотетически.

На лице Дака расползлась довольная ухмылка.

– Ну, по моему личному опыту, это как будто тебе снова и снова врезают под дых ее киской, но это охуенно приятно. До такой степени, что ты думаешь только о ней и вообще не можешь держаться подальше. Летишь как мотылек на пламя. Полная зависимость.

Я повернулся к Ху:

– Это похоже на правду?

Он фыркнул:

– Больше похоже на то, что ты просто еблан. Но да… в целом, примерно так и есть.

– Нет-нет, – запротестовал Дак. – Еблан – это когда ты знаешь, что баба тебе не подходит, но все равно к ней прешь. А подкаблучник – это когда вообще похуй, хорошая она или нет. Она просто становится всем, чего ты когда-либо хотел. И точка.

Чен перевел взгляд с одного на другого, лицо осталось абсолютно непроницаемым:

– Это пустая болтовня. Пора переходить к бою.

Но я не мог сдвинуться с места, вспоминая, каким был тот день с Моник.

– Вчера…

Дак подался вперед.

Ху опустил руки, выходя из боевой стойки.

Чен приподнял брови.

Я сглотнул:

– Я предложил Моник переехать ко мне во Дворец.

Ринг накрыло оглушающим молчанием, все будто оцепенели, глядя на меня с миксом удивления, уважения и, в случае с Ченом, откровенного ужаса.

– Ты… что сделал? – наконец выдавил Чен.

– Во Дворец. Этот.

– «Цветок лотоса» – прямо рядом с нами. Увидеть ее не составит никакого труда…

– Да, но… – все тело звенело от напряжения. – Я хочу, чтобы она спала в моей кровати. Каждую ночь.

Улыбка Дака из хитрой превратилась в торжествующую:

– О да, кузен, ты официально вступил в клуб подкаблучников.

Чен тяжело выдохнул:

– Лэй, если она переедет, то это уже насовсем.

– Я в курсе.

Тем временем Болин и Фэнгэ полезли в карманы и достали телефоны.

Дак подмигнул им:

– Переводите деньги сразу на мой счет. Не хочу ждать ни минуты.

Болин поморщился:

– Не переживай. Получишь свое.

Ху покачал головой и жестом позвал одного из своих людей принести ему телефон.

Черт, они все реально думали, что я не решусь.

Чен внимательно посмотрел на меня:

– И что она ответила?

Во мне вспыхнуло раздражение:

– Она отказала.

Дак моргнул:

– Серьезно?

– Да, – я провел рукой по волосам. – И… я хотел заставить ее переехать, даже против ее воли, но после того, как она вчера на горе заявила, что Дружит с «Четырьмя Тузами»… я понял, что, возможно, мне стоит быть помягче.

– Вот именно, кузен, – хмыкнул Дак. – Меньше похищений – больше романтики.

Чен не выглядел довольным:

– И что она сказала?

– Она хочет, чтобы переход для нее и ее сестер прошел постепенно. Чтобы все привыкли к Востоку.

Чен кивнул:

– Здравое решение. Она заботится о своих сестрах.

– Еще она считает, что стоит подождать год… потому что думает, что у меня все еще могут быть чувства к Шанель.

Чен снова кивнул:

– И это тоже умно и по-человечески. Она не хочет воспользоваться твоим состоянием, пока ты в трауре. Это хорошо.

– Не согласен. Пусть пользуется мной, сколько хочет.

Чен потер лоб:

– О-ке-е-й.

Дак закивал:

– Черт. Да, ты стопроцентно подкаблучник.

– Ну… – я тяжело выдохнул. – Еще кое-что…

Ху приподнял брови.

Чен моргнул:

– Еще?

– Я сказал ей, что люблю ее.

Дак расхохотался и поднял руки:

– Успокойся уже. Вот почему я и говорил тебе, нужно было все давно скинуть!

– Не думаю, что это бы что-то изменило…

– Да это бы все изменило!

– Но… – я снова провел рукой по волосам, чувствуя себя максимально неловко, но не в силах удержаться.

– Она сделала одну штуку… ну… сам понимаешь…

У Дака отвисла челюсть:

– Какую еще штуку?

– Ну… – я пожал плечами. – В конце она… сжала киской мой член.

Чен округлил глаза:

– Мы не будем это обсуждать. Сейчас.

Я развел руки в стороны:

– Это вообще нормально для всех женщин? Или нет?

– Не для всех, – ухмыльнулся Дак. – Но если тебе попалась такая – держись за нее.

Может, я и правда подкаблучник.

– Черт. – Дак полез в карман и вытащил крошечный пластиковый пакетик с чем-то голубым внутри. – Похоже, придется вернуть.

У Ху отвисла челюсть.

Чен прочистил горло:

– Только скажи мне, что это не ее трусы.

– Тогда я лучше ничего не скажу, – Дак подошел и протянул мне пакет.

– Они все это время были у тебя?! – Я выхватил их из его рук. – Я тебе сейчас, блядь, вмажу.

– Эй. – Дак поднял руки и отступил назад. – Я официально выхожу из нашей маленькой игры. Во-первых, я все равно проигрывал. А во-вторых… я знаю, как ты можешь зациклиться на женщине, с которой у тебя еще не было секса. А теперь, когда ты действительно лишился девственности с Моник, ты уже не будешь играть по-честному.

– Не буду, – я сунул трусики в карман. – Я хочу, чтобы Моник жила во Дворце. И она абсолютно точно – Хозяйка Горы.

– Ладно, – покачал головой Чен. – Давайте отложим это до конца битвы.

– Вот это да, – пробормотал Дак и пошел прочь. – Только про деньги не забудь, брат.