– Ладно. Фрейлины были выбраны отлично. Поэтому я и снял им десять дней.

– Ты снимешь больше.

– Да неужели?

– Да. Особенно если ты рассчитываешь сегодня получить киску.

Он поднял брови:

– Ах вот как?

– Вот именно.

Он опустил руки и сделал шаг ближе. В его взгляде сверкнуло озорство… и нечто потемнее, от чего у меня забилось сердце.

– Ты правда готова отказаться от моего члена, лишь бы спасти моих теток?

– Да, – попыталась сказать твердо, но голос все равно дрогнул от предвкушения. – И это не все. У меня есть и другие условия.

– Прежде чем перейдем к этим «другим условиям», скажи мне вот что.

– Ладно?..

– Что значит быть под каблуком у киски?

Я моргнула и едва сдержала смех:

– Лэй, к чему ты вообще ведешь?

Он не рассмеялся в ответ. Наоборот, лицо стало абсолютно спокойным:

– Какие признаки?

Ну вот уж чего я не ожидала, так это этого поворота в разговоре.

Я тяжело выдохнула:

– Кто-то сказал тебе, что ты под каблуком у киски?

В его глазах вспыхнул опасный, но до жути притягательный огонек:

– Просто ответь на вопрос.

– Ладно. Хорошо. Быть под каблуком – это значит, что мужчина становится покладистым или даже послушным из-за сильного сексуального влечения к женщине.

– А признаки?

– Ну… Наверное… это когда он слишком старается угодить, ставит ее желания и настроение выше собственных, делает все, что она скажет…

– Я веду себя так с тобой?

– Нет. Я бы сказала, ты – властный, контролирующий и до черта упрямый, когда дело касается меня. Полная противоположность мужику под каблуком.

Он усмехнулся, а потом снова коснулся моего лица, нежно обхватив его ладонью. Его взгляд проникал в самую душу:

– Тогда почему я до безумия хочу подчиниться всему, чего ты хочешь прямо сейчас? Почему чувствую, что связан с тобой… желанием. Любовью. Страстью… навсегда?

Его слова повисли между нами, как нечто личное, сокровенное.

– Потому что… – я ухмыльнулась, – ты наконец-то понял, что я умная и всегда права.

– Оу. Вот оно как?

– Именно.

Его пальцы скользнули к моей шее.

– У меня еще один вопрос.

– Валяй.

– Когда мы ехали в машине, и ты спорила с Ченом… ты хотела, чтобы я вмешался?

Я моргнула.

Он снова застал меня врасплох.

Я сглотнула:

– Нет. Я не хотела, чтобы ты вмешивался. Я справилась.

– А если однажды почувствуешь, что не справляешься и тебе нужно, чтобы я вмешался, дашь мне сигнал?

– Какой еще сигнал?

– Положи руку на сердце и посмотри на меня.

В этот момент Лэй сам показал, что имел в виду: убрал ладонь с моей шеи, провел пальцами ниже и остановился прямо на моем бешено бьющемся сердце.

А потом посмотрел на меня с такой силой… что я растаяла.

– Это будет наш сигнал.

– А ты тоже будешь делать так, Лэй?

– Буду.

– Тогда… я приду на помощь. Я, может, и не умею драться, но…

– Ты всегда найдешь способ спасти меня. Ты сильная. И умная.

Я залилась румянцем.

Он все еще держал ладонь у меня на груди:

– То, что ты сказала в машине… эти слова… они многое изменили.

– Какие слова?

– Ты пообещала стать моей Хозяйкой Горы, представлять Восток и делать все, что в твоих силах.

– Да. Пообещала.

– Это ставит тебя в особое положение по отношению ко мне.

Я прищурилась:

– Интересно… продолжай.

Лэй убрал руку от меня и указал на резные перила с драконом:

– Когда отец водил тебя по дворцу, он рассказывал тебе легенду о Трех желаниях дракона?

Я покачала головой, заинтригованная:

– Нет. Не рассказывал. А что за история?

Лэй улыбнулся:

– Именно на ней основан этот дракон. Это сказка, которую мама часто рассказывала мне в детстве.

– И как она связана с тем, чтобы отпустить твоих теток?

– Самым прямым образом.

Я внимательно на него посмотрела:

– Тогда расскажи мне эту историю.

Три желания дракона.

Моник

Лэй посмотрел на дракона:

– Давным-давно одна девочка заблудилась в пещере и наткнулась на опасного, но спящего дракона, что развалился прямо на своих сокровищах. Сначала ей стало страшно, но потом она заметила, с какой спокойной невозмутимостью он спит, и страх сменился любопытством.

Я слушала, затаив дыхание, представляя себе эту картину.

Пещера была огромной и темной, стены блестели от влаги, а в глубине мерцали вкрапления драгоценных камней.

С потолка свисали сталактиты, словно древние люстры, и воздух был прохладным, насыщенным запахами земли и камня.

А в самом сердце этой пещеры я увидела дракона, величественного и пугающего, с синими чешуйками, как на тех перилах.

Он лежал, раскинувшись на огромной куче сокровищ, золотые монеты, сверкающие драгоценности и бесценные артефакты вздымались вокруг него холмами и отбрасывали теплое, золотистое сияние.

Я словно видела, как девочка на цыпочках приближается к нему. Ее крошечные шаги тихо эхом отдавались в этом огромном пространстве, сливаясь с ровным, глубоким дыханием спящего дракона.

Лэй продолжил:

– Глаза дракона были закрыты, его огромная грудная клетка плавно поднималась и опускалась с каждым глубоким, довольным вдохом. Он казался почти умиротворенным, но девочка точно знала: он очень опасен.

– Почему же она не убежала?

– Слишком юная. Слишком любопытная для собственного блага.

Я улыбнулась.

– Но все же она собрала всю свою храбрость и подошла еще ближе, не сводя глаз с древнего лица дракона.

Я перевела взгляд на голову дракона, венчающую перила.

– Она могла разглядеть на его морде следы времени и силы, отпечатанные в каждом изгибе. И несмотря на его грозный облик, было что-то мягкое, почти ласковое в его сне… что-то, что внушило ей: может быть… ей все-таки не угрожает опасность… и тогда…

– Что?

– Она решилась его коснуться.

Я моргнула, представив, как девочка стоит впритык к огромной морде дракона.

И вот она протягивает руку…

Сердце заколотилось так громко, что я почти слышала его в ушах – будто это я стояла в той пещере, тянула руку к смертельно опасному существу.

Лэй продолжил:

– Она приближалась осторожно, стараясь не наступить слишком громко на рассыпанное у ног сокровище и внимательно прислушивалась к ровному сопению дракона. И когда поняла, что дыхание не сбилось и ничего не изменилось, почувствовала облегчение.

Девочка, ты бы лучше оставила этого дракона в покое.

– И вдруг… – сказал Лэй.

Я снова посмотрела на него.

– Дракон открыл глаза.

– Блядь.

Лэй расплылся в ухмылке:

– Он уставился на девочку своими вечными глазами, что сверкали, как звезды на ночном небе… И молчание между ними показалось ей вечностью. Более того, сложно было понять, кто из них испугался сильнее.

– Так, Лэй… этот дракон не вздумает убить девочку.

– И вот… вместо огненного дыхания или яростного рева, как можно было бы ожидать, случилось нечто невероятное, – тихо произнес Лэй. – Дракон выдохнул медленно, и теплый поток воздуха прокатился по сокровищам, развевая волосы девочки. Затем он чуть наклонил голову вбок и взглянул на нее с явным любопытством.

Я тут же представила, как девочка чувствует этот теплый поток, как пряди взлетают и танцуют вокруг ее лица. В ее широко распахнутых глазах, и страх, и восхищение, пока взгляд дракона, полный волшебства, прожигает ее насквозь.

Я улыбнулась:

– Значит, он оказался хорошим драконом?

– Нет, – Лэй покачал головой. – Скорее… любопытным.

– Он заговорил с ней?

– Заговорил. Его голос прогремел по всей пещере: «Кто ты, малышка, и что привело тебя в мое логово?»

Я приоткрыла губы, словно сама услышала этот голос.