– О-о-о-о... – Он начал мотать головой, снова и снова. – Не думаю, что ты захочешь это услышать.

– Вперед, – сказала Моник.

Она выпрямилась, вышла из моих объятий и скрестила руки на груди.

– Говори, что хочешь. Но будь готов выслушать и то, что скажу я.

Х.Г.П.О.

Моник

Сегодня был целый вихрь уроков о Востоке – политике и стратегии.

Каждую минуту мозг работал на пределе, приходилось учиться на ходу, приспосабливаться к чужим правилам, к чужому миру. Это было изматывающе, жестко, но с каждой новой встречей, с каждым разговором я начинала лучше понимать, насколько сложен этот Восток. И какие непростые у него люди.

Но теперь... пришло время разобраться с Ченом.

И, честно говоря, я сама не понимала, что со мной творится. Возможно, я была слишком голодна, чтобы держать себя в руках. А может, все дело в том, что сегодня утром я была чертовым заложником у Лео.

Как бы там ни было, Чен явно искал ссоры. И я никуда не собиралась отступать.

Я скрестила руки на груди и встала прямо перед Ченом, выдерживая его яростный взгляд без малейшего страха.

– Валяй, Чен. Говори, что хотел.

В его глазах вспыхнула злость, которую он едва сдерживал.

– Ты не понимаешь Восток так, как мы.

– Допустим.

– Ты приходишь сюда со своими идеями, с этим внезапным влиянием, и всерьез думаешь, что можешь все изменить за одну ночь, – он ткнул в меня пальцем. – А здесь веками правят традиции и законы, и они не поддаются переменам так просто.

– Ладно. Возможно, я действительно ни хрена не понимаю в Востоке. Но я понимаю достаточно.

Чен фыркнул и уже открыл рот, чтобы продолжить, но я перебила его:

– Из-за меня прошлой ночью погибли люди…

– Именно поэтому тебе стоит быть осторожней и заткнуться…

– Я не собираюсь молчать о мертвых детях! – рявкнула я.

– Будешь, если я тебе прикажу, – процедил Чен, насупившись. – Больше никогда не смей выступать перед прессой. Подруга «Четырех Тузов», знай свое место.

Последние слова повисли в воздухе, будто выстрел.

Он смотрел мне прямо в глаза, вызывая меня на открытую схватку, докажи, мол, что смеешь возразить.

Я приподняла брови.

– Знать свое место?

– Именно это я сказал…

– Сейчас ты огребешь, – холодно бросила я.

Чен моргнул:

– Что?

– Не смей так со мной разговаривать, нахрен.

– У меня выше ранг…

– Да плевать я хотела на твой ранг! – я уже почти вскакивала с места. – Мне не понравилось, как ты это сказал.

Чен снова моргнул, растерянный:

– Моник, во-первых, ты не можешь так разговаривать со мной как Подруга…

– Я – Хозяйка Горы… в процессе становления, – отчеканила я, глядя ему прямо в глаза.

Он открыл рот, чтобы ответить, но слов не нашел.

А Ху стоял рядом с приоткрытым ртом, будто не верил, что все это происходит на его глазах.

Дак хихикнул в стороне.

Ну что ж... я сказала это вслух. Я решила взяться за эту работу.

Слегка нервничая, я перевела взгляд на Лэя. Он смотрел на меня ровно, без всякой реакции. И мне до чертиков хотелось понять, о чем он сейчас думает.

Зато Чен... к моему удивлению, немного остыл.

– Ты кто, прости? – переспросил он, нахмурившись.

Я понизила голос:

– Я... Хозяйка Горы... в процессе обучения. Ну, типа... Х.Г.П.О.. – ХГПО, – добавила я неуверенно.

Дак снова фыркнул.

Я метнула в него взгляд, он тут же затих и кашлянул в кулак.

Чен замотал головой:

– Не бывает никакой Хозяйки Горы в процессе обучения.

– Теперь бывает, – упрямо ответила я, чувствуя, как плечи наливаются напряжением. – Я решила, что останусь на Востоке. Я хочу стать Хозяйкой Горы... однажды. А значит, мне надо все понять, во всем разобраться. И у меня будет период обучения. И он начался прямо сегодня.

Лицо Чена стало каменным.

– Хозяйка Горы – это не шапка, которую надевают просто так. Типа: «О, какая милая. Надену-ка ее сегодня».

– Я прекрасно это понимаю, – отрезала я.

– Это тебе не игра.

– А я, по-твоему, шучу?

Он сузил глаза. Смотрел на меня, будто хотел прожечь насквозь, разглядеть, серьезна ли я на самом деле.

Дак вмешался:

– Моник, тут нужно голосование. Это не та должность, в которую просто вваливаешься по желанию….

– Меня уже назначил Хозяин Горы, – спокойно сказала я и повернулась к нему. – Можешь сам у него спросить.

– Я не собираюсь ничего спрашивать у дяди Лео, – Дак вскинул руки, сдаваясь. – Если ты так говоришь, я верю.

Я снова посмотрела на Чена:

– Назначение Хозяина Горы приравнивается к пяти голосам.

Чен нахмурился:

– Наверняка дядя Лео сообщил тебе об этом по пути к воротам.

– Так и было, – кивнула я.

– И что еще он тебе сказал? – прищурился Чен.

– Не твое дело.

– Он держал тебя в заложниках.

– Держал.

– А теперь вы, значит, лучшие друзья?

– После сегодняшнего… я его понимаю, – тихо сказала я.

В тот момент я почувствовала, как по коже пробежал холодок от взгляда Лэя, жесткого, почти ощутимого, как будто он не просто смотрел, а дотрагивался.

Я обернулась к нему.

Лицо оставалось непроницаемым. Никаких эмоций. Ни малейшего намека на то, что он чувствует.

Черт. Ну и что у тебя в голове? Ты злишься, потому что я теперь нормально общаюсь с твоим отцом? Или ты, наоборот, переживаешь? Что это вообще? А главное... что ты скажешь, когда узнаешь про чайную церемонию завтра?

Чен перехватил мое внимание:

– Без обид.

Я закатила глаза и повернулась к нему. Я уже знала, что сейчас он вывалит все самое обидное.

– Что на этот раз, Чен?

– Дядя Лео убил твоего отца, а тебе будто плевать. Что теперь важнее – власть, деньги и жить в этом дворце, чем преданность родному отцу?

Я вздрогнула:

– Пошел ты. Это вообще не так, и ты это знаешь…

– Неважно. Как только Восток узнает, что дядя Лео убил твоего отца, такие вопросы будут сыпаться на тебя постоянно…

– Но от тебя я ожидала большего, Чен! Ты был там, когда я стояла на крыше и хотела спрыгнуть после его смерти! – Я ткнула пальцем в воздух между нами. – Так что не смей мне втирать эту хрень…

– Я буду говорить, что захочу, Подруга Четырех…

– Я – ХГПО! – громко заявила я.

Дак тут же прикрыл ладонью рот, пытаясь сдержать смех, но делал это так отвратительно, что стало только хуже.

И тогда, наконец... заговорил Лэй:

– Что заставило тебя передумать со вчерашнего дня?

Я сглотнула:

– Это долгая история.

– У нас есть время, – спокойно ответил он, пристально вглядываясь в мое лицо. – Но независимо от решающего голоса моего отца, мы должны обсудить, почему ты вдруг так резко изменила курс. И, к сожалению, сделать это придется при моем главном совете. Потому что, в конце концов, я всегда могу наложить вето на голос отца.

Только попробуй.

Я едва не выпалила в ответ, что еще вчера он, черт возьми, лежал в постели и чуть не умолял меня стать его Хозяйкой Горы и жить с ним во дворце.

Но я знала – это ничего не изменит.

И все же… он явно хотел понять, что такого произошло между мной и его отцом, что я так резко изменила мнение.

Как им это объяснить? Это слишком… черт побери, слишком много всего.

Чен кивнул:

– Согласен с Лэем. Нам нужно объяснение.

– Ну что ж… начнем с одеколона моего отца, – выдохнула я. – Именно с этого все началось.

Лэй удивленно распахнул глаза:

– Одеколон твоего отца?

– Когда я была маленькой, у него было два флакона, которых мне никогда не позволяли касаться. Он держал их на верхней полке в шкафчике ванной, как сокровища. – Я опустила руки на колени. – Один, из прозрачного стекла, с теплой янтарной жидкостью внутри и изящной надписью на этикетке. А второй, темный, почти черный флакон, с острыми гранями… и его этикетка еле читалась при тусклом свете, будто это был какой-то секрет.