– Я буду себя нормально вести.

– И твои люди тоже?

– За Дака не ручаюсь...

– Нет, ты будешь отвечать за Дака. И за всех остальных тоже. Проследишь, чтобы все прошло охуенно. Ты – Хозяин Горы. Никаких, блядь, отговорок.

– Серьезно?

– Да, Лэй, серьезно. Если кто-то из вас устроит драку перед моими сестрами или вообще на этой территории – вам всем пиздец. А ты не хочешь, чтобы было пиздец.

На его лице расползлась озорная ухмылка, но он промолчал.

– Я уже сказала Бэнксу и всем остальным, чтобы вели себя спокойно.

– А если они начнут?

– Не начнут.

– Ладно. Но... я все равно считаю, что нам с ними нужно будет серьезно поговорить.

Я вздохнула:

– Прямо на барбекю?

– Мы и так давно должны были это обсудить.

– Но именно во время барбекю?

– Мы можем выйти в сад, пока ты показываешь сестрам дом. Это займет немного времени.

Я внимательно посмотрела на Лэя, понимая: под всей этой внешней спокойной решимостью все еще прячется злость. Вряд ли этот разговор пройдет просто на мягких тонах.

Он наклонил голову набок:

– Это устроит тебя, Хозяйка Горы?

– Только разговор.

– Только слова.

– И... хорошие?

– Никакого физического насилия.

– Как я уже сказала: если мы продолжим, то все они станут твоей семьей.

– Это не если, Мони. Мы точно продолжим.

– Тогда привыкай считать Бэнкса и Марси своими кузенами.

Отвращение мелькнуло на его лице, но он тут же стер это выражение.

– Лэй, они тебе не смертельные враги.

– Не враги.

– Значит, пора наладить с ними отношения. – Я снова начала есть. – Я читала всю вашу историю, и, честно говоря, это выглядело по-детски и мелочно.

– Банда Роу-стрит – новички в Синдикате «Алмаз». Всего-то пару лет. А все остальные выросли в этом мире. Поэтому уважать их... сложно.

– Вы все – дети по блату.

– Я не получил трон по блату. Я с детства убивал людей, сраным мечом, – спокойно ответил он.

Я вспомнила книгу про «Четырех Тузов» и кивнула:

– Это правда.

– Я не говорю, что банда Роу-стрит должна вечно пресмыкаться перед нами, но на встречах Марсело слишком много пиздит и топает, как будто в детском саду. Иногда ему стоит просто заткнуться и принять то, что мы даем.

– Но мне кажется, если бы он именно так и делал, ты бы начал его меньше уважать.

Лэй промолчал.

– Как бы там ни было, пора начинать работать вместе. И, думаю, барбекю – отличное начало.

Главное – чтобы там не оказалось Лео.

Я только представила, как одно его появление может довести Марси до мгновенной смерти.

– Работать вместе, да? – буркнул Лэй и впихнул в рот еще ложку еды.

Уголки моих губ дернулись вверх, я сдерживала усмешку от его детского поведения.

– Эх, ну если ты под каблуком, значит, завтра будешь хорошим мальчиком.

– А что я получу за то, что буду хорошим мальчиком?

– Подарок хочешь?

– Хочу киску.

Я хихикнула.

– А если я буду вежлив с бандой Роу-стрит и не причиню им вреда, тогда...

Я прищурилась:

– Тогда?..

– Лэй хочет шоу.

– Черт. Ты собираешься теперь использовать мои же приемы против меня?

– Именно.

– Тогда ладно. – Я протянула к нему руку. – Давай пожмем. Если ты будешь вести себя прилично с бандой Роу-стрит на барбекю – получишь шоу.

К моему удивлению, из его груди вырвался темный, хриплый стон, когда он пожал мою руку.

Одержимый.

Я покачала головой.

Оставшуюся часть ужина мы уже не вспоминали ни Марси, ни барбекю – говорили о другом. Об официальном переезде моих сестер, о том, как вписать их в нашу жизнь, не разрушив ту хрупкую гармонию, которую мы только начали выстраивать.

Когда ужин подошел к концу, Лэй провел меня дальше по саду. Мы гуляли босиком, укутанные лишь в халаты, обнаженные под ними.

Это было удивительно, словно мы снова стали детьми – без забот, без обязанностей.

Под очередным цветущим деревом сакуры, освещенным мягким светом, он прижал меня к себе и поцеловал с такой страстью, что я едва не взорвалась.

С ним было спокойно. По-настоящему.

Я чувствовала, что принадлежу ему, как никогда никому не принадлежала.

Наша любовь была волшебной.

Поэтичной.

Ночь углубилась, звезды засияли ярче. Персонал убрал посуду и разошелся по комнатам, а мы остались в саду, среди аромата жасмина и гардений.

Вокруг нас кружили светлячки.

И там, в этом саду, мы занимались любовью, наши тела притягивались друг к другу, будто между нами была какая-то невыносимо сладкая, необъяснимая сила.

Наши души сплелись.

Если бы только каждый миг мог быть таким.

Только мы.

Мир исчез. Остались только мы.

Но завтра нас ждал полный бардак, чайная церемония и кровожадный будущий свекор, а еще барбекю между двумя группами людей, которые с удовольствием поубивали бы друг друга.

Я до сих пор не была уверена, понял ли Лэй по-настоящему, что он не имеет права тронуть Марси.

Он действительно отпустил всю эту ревность?

Или она все еще может всплыть позже?

А главное... мои сестры возвращаются.

Переезжают в «Цветок лотоса».

Мы вообще готовы ко всему этому?

Как моя любовь с Лэем изменит наши семейные отношения?

А еще, что принесет завтрашний день?

Какой новый вызов?

Какую еще абсурдную проблему, которую придется решать?

Наверное, я должна была переживать об этом сильнее…

Но в объятиях Лэя все тревоги исчезали.

Оставалась только эта всепоглощающая, захватывающая любовь.

Она успокаивала.

Дарила чувство безопасности.

Защищенности.

Пожалуйста, Господи. Пусть все будет хорошо.

Меч и сердце

Лэй

На следующее утро я стоял в спальне своего дворца, на мне – только синее полотенце, липнущее к еще влажному телу.

Сквозь окна лился солнечный свет, а мысли унеслись к Моник.

Я тихо вздохнул.

Черт. Вчерашний день был просто... все. Хотелось бы снова и снова проживать его, как заевшую, но любимую пленку.

Я вновь и вновь прокручивал в голове ее смех, искрящийся взгляд, тепло ее прикосновений, как заветную мелодию, от которой невозможно устать.

– Подними руки, Лэй, – раздался голос Мастера У. Он стоял передо мной и прижимал к моей подмышке какой-то медный треугольный прибор. – Ага, теперь вижу.

Чен распахнул глаза и подошел ближе:

– Что случилось?

– Пульс Хозяина Горы ровный, – ответил Мастер У, убирая медный прибор.

Я опустил руку.

Мастер У трижды постучал пальцами по моему горлу:

– М-м.

Чен вскинул ладони:

– Он болен?

Мастер У отступил назад:

– Внутри него беспокойство. Он не болен. Просто не в покое.

– Да он просто хочет вернуться в Мони, – усмехнулся Дак от стены.

Я бросил через плечо испепеляющий взгляд.

Он прекратил посмеиваться.

Удивительно, что у Дака вообще хватило сил на шутку.

Он и Ху выглядели так, будто еле держатся на ногах, изможденные, как после боя, прижавшиеся к стене.

Что они там творили прошлой ночью? Надеюсь, не вздумали приударить за фрейлинами Мони.

Как бы там ни было, оба были при полном параде, в официальных нарядах для чайной церемонии, и держались за оружие так, будто ждать беды с минуты на минуту.

Я снова повернулся к Мастеру У и Чену, покачал головой:

– Кузен, я же сказал, что со мной все в порядке. Не стоило звать целителя.

Но Чен явно не был убежден:

– Пусть Мастер У закончит осмотр.

Руки Мастера У зависли над моей грудью.

– Я проверял этот орган у тебя не раз, но сегодня, Хозяин Горы, он не просто бьется. Он гремит.

Чен приподнял брови: