– Ладно, ладно. – Я выпустила его руку. – Стой. Мы поднялись в спальню, и он начал рассказывать про наших матерей…

– Что было очень умно. Он знал, что у тебя появятся вопросы, и заранее знал, какие именно.

– Понятно.

– И ему нужно было дать тебе настоящие ответы, чтобы ты ему доверилась. Потому что, как только ты доверилась на этом уровне, он смог запустить остальную часть плана.

– То есть… чайную церемонию?

– Именно.

– Но почему не провести ее сегодня?

– Ты уже догадалась, кто еще два человека должны быть за столом завтра? – Лэй поднял семь пальцев. – Пятерых мы знаем: ты, мой отец, дядя Сонг и тетки. Кто еще?

Я распахнула глаза:

– Ты.

Лэй кивнул:

– И Чен. Сейчас он – Заместитель Хозяина Горы.

Вдруг все стало обретать смысл.

Лэй направился к следующей лестнице – на третий этаж.

Я пошла за ним:

– Но ведь ты бы в любом случае не согласился проводить церемонию сегодня.

– Ни за что. Я бы попытался убить его. Как и собирался, как только увижу.

– А к тому моменту, как ты его увидел… он уже успел убедить меня, насколько важна эта церемония.

– Вот именно.

Мы начали подниматься по ступеням.

Пазл начинал складываться.

Лэй продолжил:

– А если ты уверена, что церемония – это правильный шаг… угадай, кого ты убедишь в этом?

Я нахмурилась:

– Тебя.

– С ним всегда все глубже, чем кажется. – Лэй провел рукой по волосам. – Дело не в желаниях в их прямом смысле. Все сводится к контролю… и к тому, чтобы выстроить сцену для чего-то большего.

Когда мы дошли до главной спальни, Лэй на секунду замер, огляделся и тихо выдохнул:

– Вау. И это он тоже переделал.

– Да.

– Все новое… совсем другое. Современно. Стильно. – Лэй кивнул. – Не плохо, отец. Совсем не плохо.

– А зачем он все это поменял?

– Он хотел произвести на тебя впечатление. И сделать тебя счастливой. – Лэй посмотрел на меня. – Ты счастлива?

– Да… по крайней мере… думаю, что да. – Я медленно обвела комнату взглядом. – Мне не нравится, что мной сегодня играли.

– Добро пожаловать в семью. Это Восток. Здесь все не то, чем кажется.

– Мне это не нравится.

Он встал передо мной:

– Тогда мы все изменим.

– Мы. – Я посмотрела на него. – То есть… церемонии не будет завтра?

Лэй рассмеялся:

– Как раз наоборот. Мы точно ее проведем.

Я моргнула:

– Серьезно?

– Конечно. Это важно.

– Подожди. – Я покачала головой и отступила на шаг. – Почему ты вдруг с этим согласен?

Усмехаясь, он подошел к моей кровати. Но он не просто сел, он рухнул на нее всем телом, раскинувшись на мягком матрасе и уставившись в потолок.

Я подошла, легла рядом с ним на кровать и уткнулась в его бок:

– Ты собираешься сказать мне, почему теперь так горишь желанием провести чайную церемонию?

– Начнем с того, что сегодня испытывали не только тебя. Меня тоже. – Он повернулся ко мне лицом, и в этих чертовски притягательных глазах сверкнула нежность. – По идее, я не должен соглашаться на эту церемонию. Это значит сыграть по его правилам. Но как я могу сказать «нет»… если каждое его движение сегодня било точно в мою любовь к тебе. В мою жажду обладать тобой.

– В смысле?

– Для начала тебе стоит понять, что на самом деле символизирует чайная церемония.

Я приподняла бровь:

– Окей… расскажи.

Чай как искусство соблазна

Моник

Лэй развернулся ко мне, поднял руки и коснулся моей головы, мягко перебирая короткие волоски.

– Волосы снова отрастают, – заметил он.

– Ага.

В его глазах промелькнула озорная искра.

– Хочешь, я снова побрею тебе голову?

Я фыркнула:

– Почему это прозвучало так... чертовски пошло?

– Потому что стоит мне только представить, как я брею тебе голову, член у меня в штанах уже начинает вставать.

– Ты ебанутый извращенец.

– А ты – причина моего сумасшествия.

– Нет уж.

Он провел ладонями по моей голове. От его прикосновений у меня побежали мурашки.

Он начал вырисовывать на коже нежные круги.

– Ты собираешься отращивать волосы или оставишь голову гладкой?

Я прикусила губу, внизу уже начинало тянуть от желания.

– Я думала отрастить.

– Интересно.

– Почему?

– Интересно, как ты будешь выглядеть, – пробормотал он, не отрываясь от моих волос.

– Тебе нравится, когда я лысая?

Он снова посмотрел прямо в глаза – взгляд теплый, обволакивающий.

– Мне нравишься ты. С волосами или без, вообще по херу. Главное, чтобы ты была рядом.

Сердце ухнуло куда-то вниз, грудь наполнилась жаром.

Я сглотнула.

– Расскажи еще про чайную церемонию.

– Если он и правда хочет представить тебя Востоку по всем традициям, то ему понадобятся новый Хозяин Горы и Заместитель. Старое и новое. Мой отец за равновесие. Он всегда за равновесие.

– Поняла.

– Дальше тебе нужно подумать о подготовке, – прошептал Лэй, и его ладонь ласково скользнула по моей щеке. Пальцы выводили на коже тонкие, почти неощутимые узоры.

– Завтра утром ты пойдешь на кухню. Шеф-повар даст тебе кучу мисок с отборными сухими листьями. Их собрали в саду моей матери.

От его взгляда – теплого, наполненного нежностью и чем-то куда более глубоким, мое дыхание сбилось, а сердце забилось как бешеное.

Я заставила себя не поддаваться прикосновениям и сосредоточиться на разговоре.

– Ладно. А потом?

– Потом ты проведешь с поваром примерно час, перебирая листья. Будешь выбирать те, у которых аромат и качество подойдут под завтрашний смысл. Потому что каждый лист – это символ нового начала.

Вот дерьмо. Это все слишком серьезно. Теперь понятно, почему нельзя было просто взять и провести все сегодня.

Это тебе не пакетик чая в кипяток кинуть.

Я мысленно отметила каждую деталь.

– Когда выберешь листья, – продолжил Лэй, – ты будешь заваривать их в чайнике моей матери. Судя по тому, что я только что видел на кухне, это тот самый чайник, из которого она впервые пила чай здесь, на Востоке.

Я распахнула глаза:

– Ты видел сервиз?

– Видел. И помню не только фотографии с того момента, но и все картины, что отец написал с ним. Одна висит в Большом зале дворца.

– Я хочу увидеть ее сегодня ночью.

– Сходим, – пообещал он и провел пальцем по моим губам, очерчивая их контур медленным, чувственным движением. – Потом ты положишь листья в чайник и доведешь воду до идеальной температуры – не настолько горячей, чтобы обжечь тонкие листья, но и не слишком прохладной, чтобы вкус остался спящим.

– Хорошо.

– Вода должна быть чистой, прозрачной. Когда все будет готово, шеф подаст сигнал, и на кухню придут дворцовые жрецы.

– Жрецы? – переспросила я, удивленно приподняв бровь.

Он усмехнулся:

– Ага. Если ты до сих пор не поняла, Восток не признает простоту. Здесь все должно быть пышно, пафосно и с размахом.

– Ладно. Значит, жрецы приносят воду... и, полагаю, читают над ней молитвы?

– Естественно. Вот теперь ты начинаешь понимать Восток.

– И начинаю понимать, почему Лео не мог провернуть все это сегодня. Вообще никак.

– Времени бы просто не хватило. Я бы там стоял с мечом и сносил головы всем подряд. Даже жрецам, – спокойно сказал он.

Я нахмурилась:

– Лэй.

– Я просто говорю, кто я есть. И как хорошо отец меня знает.

– Ладно.

– Когда вода закипит, ты нальешь немного в чайник, чтобы «разбудить» листья. Этот момент символизирует пробуждение чувств и открытие сердца.

– А кто мне будет помогать?

– Никто. Но за всем будут наблюдать фотографы и щелкать затворами.

– А ты, Лео и все остальные гости где будете?

– В обеденном зале, за столом, – ответил он с усмешкой. – Будем изо всех сил стараться не поубивать друг друга на глазах у камер.