– Я согласна. Я не хочу ни битвы, ни чьей-то смерти, – я напряглась. – Я что-нибудь придумаю.

Надеюсь…

Удары в дверь стали еще громче, еще настойчивее.

С моей позиции я видела, как Сонг стоял поблизости, а рядом с ним – десять бойцов, готовых ринуться в драку, если потребуется. Еще шестеро окружили моих фрейлин в углу.

А Лео покачал головой:

– Дел невпроворот. Я вообще собирался сегодня отдать тебе свои тетради. Там записаны идеи и стратегии… все, над чем мы с Цзин работали вместе. Это помогло бы тебе увидеть картину целиком.

При упоминании Цзин внутри все сжалось. Несмотря ни на что… мне и правда было интересно узнать больше о женщине, которая повлияла на всю эту систему, даже не подозревая об этом.

Я сдалась в этом внутреннем сумасшедшем споре и призналась:

– Я хочу учиться у тебя, Лео. Все, чему ты можешь меня научить – даже самое безумное – может оказаться полезным здесь.

– Вот это я и надеялся услышать.

– Нам просто нужно, чтобы Лэй понял это.

– Или мы можем тайно увезти тебя…

– Нет. Я не собираюсь ничего замышлять за спиной у Лэя. Что бы мы ни делали – он должен знать.

Лео ухмыльнулся:

– Ты ему подходишь. Цзин была права. Ты именно та женщина, которая нужна Лэю – надежная, добрая, верная… и, что самое главное, умеющая любить.

Я стараюсь.

Мы дошли до нижнего этажа.

Сонг обернулся, лицо было напряженным:

– С тем, как они колотят в дверь… я боюсь ее открывать.

А Лео все продолжал рассказывать о своих планах на меня, будто сейчас не должно было начаться полное безумие:

– Мне нужен хотя бы еще один день, чтобы успеть рассказать тебе больше… ну и, конечно, провести чайную церемонию.

Сердце заколотилось:

– Да.

– Ты должна понять, что речь идет не просто о том, чтобы выжить здесь, на Востоке. Нужно суметь по-настоящему выстоять. Чтобы ты и Лэй могли править и не утонуть в собственной тени.

Вот же засранец, все строит планы… Нам бы вообще-то Лэя успокоить, а не тут мозговые штурмы устраивать.

Лео тяжело выдохнул:

– Цзин была… мастером выживания в мутной воде. Никто не знал этого, потому что на людях она молчала, но в частном порядке была стратег до мозга костей. Ты могла бы многому у нее научиться.

– Лео, хорошо, но сейчас нам нужно сосредоточиться на том, что происходит прямо сейчас, – я заметила одно из больших окон в гостиной… и увидела за ним кучу вооруженных мужчин с мечами.

Блядь.

Я моргнула.

Подожди… Кажется, у меня есть идея.

Я направилась к окну.

Сонг наблюдал за мной:

– Что она делает?

Лео рассмеялся, как безумец:

– Она вступает в свою силу.

Не знаю уж, про силу ли это…

Стук и крики за дверью достигли апогея, и я поняла, что нужно действовать быстро, пока дверь не превратили в щепки.

Я рванула к большому окну в гостиной и увидела, как снаружи бушует толпа, мечи наготове, злость на лицах, все это в сером свете позднего дня.

Черт возьми. К Востоку еще долго придется привыкать.

Вдали я заметила тетю Мин и тетю Сьюзи, их вели, связав руки за спиной. Одежда изорвана, волосы растрепаны.

Вокруг них, не меньше десяти человек.

– Что? Нет! – я сунула фотоальбом Лэю, прижала ладони к прохладному стеклу и резко постучала. – Эй!! Эй!! Сюда смотрите!

Прошло несколько секунд, и гул толпы начал стихать. Головы повернулись в мою сторону.

Я замахала им.

И тут передо мной начала расчищаться дорога.

Лэй появился впереди всей этой громилы-толпы. Лицо искажено яростью. На нем не было рубашки, и мышцы под кожей напрягались, будто все его тело стянуло невидимой, натянутой до предела струной.

Оу, малыш. Я в порядке.

Я замахала ему рукой:

– Лэй! Иди сюда!

Он рванул ко мне, перемахнув через ступени в один прыжок, меч в руке. Подскочил к окну. Сквозь стекло голос звучал приглушенно:

– Мони! Ты в порядке?!

– Полностью. Мы просто разговаривали. Серьезно, Лэй, у меня теперь есть ответы! – Я прижала ладонь к стеклу, будто могла дотянуться до него. – Только не ломай дверь, ладно? Она мне очень нравится.

Он вглядывался в меня, и я видела, как его брови хмурятся – наверное, заметил за моей спиной Лео.

– Отойди от него, Мони. Это небезопасно.

Я покачала головой:

– Лэй, послушай меня. Мне ничто не угрожает. Мы с твоим отцом просто говорили. Здесь сейчас нет опасности. Наоборот… я хочу, чтобы ты отпустил Лео и дядю Сонга.

– Что?! – Лицо Лэя перекосило. Он сжал кулаки, жилы на шее вздулись. – Он сдохнет сегодня.

Я отступила.

– Он не может умереть сегодня! Лэй… просто… отпусти его. Я все объясню.

– Вы теперь друзья, что ли? – процедил Лэй.

– Что? Нет! Просто… у меня появились ответы, и все начало складываться, – я пыталась говорить спокойно.

– Рад за тебя, что ты все поняла. А теперь я хочу его смерти.

За моей спиной Лео хмыкнул:

– Он точно сын своего отца. Без сомнений.

Я сглотнула:

– Пожалуйста, Лэй, сделай это ради меня. Пусть отец и дядя Сонг уйдут, и тогда…

– С чего бы мне это делать?

– У тебя скоро битва, и…

– Мне похуй на эту битву! – рявкнул он и махнул своим людям. – Вышибите эту ебаную дверь! Заберите ее!

Грохот усилился.

Я вздрогнула.

– Лэй, остановись!

– Я ему не доверяю, Мони, и ты тоже не должна. Ты не знаешь, на что способен мой отец.

– Знаю…

– Он убивал прошлой ночью!

– Я в курсе, – ответила я, и вина сжала сердце стальными пальцами. – Но…

– Здесь не может быть никаких «но».

Блядь.

Я обернулась к Лео.

Он посмотрел на меня с печальной улыбкой и аккуратно положил фотоальбом на стол рядом.

– Прости, Моник.

– За что ты извиняешься?

И тут он выхватил клинок. Опять. И, как и раньше, я вообще не поняла, откуда он его достал.

Мои глаза расширились. Я медленно отступила.

– Эй, Лео… ч-что ты собираешься делать?

С той стороны стекла раздался крик Лэя:

– Только попробуй ее тронуть, отец! Не смей!! Пожалуйста, не надо!!

– Прости, Моник, – повторил Лео, держа клинок между нами и двигаясь ко мне. – Придется перейти к Плану Б.

Цена ее безопасности

Лэй

Я в ужасе наблюдал, как мой отец прижал холодное лезвие к горлу Мони.

Между нами оставалось лишь тонкое стекло. Хрупкий, бесполезный барьер между ней и нависшей угрозой.

Пожалуйста, Господи. Я не могу ее потерять. Я не переживу этого.

Каждая клетка моего тела вибрировала от яростного, звериного инстинкта, сорваться с места, пробить это стекло, спасти ее. Но вес происходящего придавливал к земле, будто я был прикован цепями.

Я был быстрым. Но у отца – убойная скорость, которую никто на Востоке не мог превзойти.

А еще была простая истина, что он и секунды не задумается, чтобы убить ее.

Я едва выдавил из себя, почти беззвучно:

– Отец… пожалуйста… не трогай ее. П-прошу…

На миг я почти поверил, что он образумится. Что услышит боль в моем голосе. Вспомнит, кем был когда-то.

Но он снова посмотрел на Мони, таким пустым, мертвым взглядом, от которого меня прошиб озноб.

Черт побери.

Я застыл, в ужасе глядя на лезвие у ее хрупкой шеи – оно поблескивало, острое, как сама смерть.

– Отец…

Он повернулся ко мне и медленно улыбнулся. Грустно.

– Обеспечь мне и своему дяде безопасный выход с Востока, и я не трону Моник.

Я сжал зубы.

Безопасный выход? Да ты ебанутый ублюдок. Ты не заслуживаешь ни черта.

Я пришел сюда с одной целью – сразиться с отцом, положить конец его царству манипуляций и страха. Но когда увидел, как близко Мони к смерти, все переменилось.