Я злобно усмехнулся.

Отец нахмурился, глядя на нее:

– Но я же объяснил, почему нам нужно провести это время вместе.

Ярость хлестнула по венам.

– Да, ты объяснил, – Мони сглотнула. – Но я все устрою завтра.

О чем, черт возьми, они говорят?

Отец приподнял бровь:

– О?

– Да, – ее голос дрогнул. – Я устрою встречу. На нейтральной территории. Ты сможешь все объяснить мне.

Я никогда этого не допущу. Но скажи ему что угодно, лишь бы он тебя отпустил.

Отец перевел взгляд на меня:

– А ты что думаешь, сын?

Я ответил, стиснув зубы:

– Все, чего хочет Мони, так и будет.

Он покачал головой:

– Не верю я тебе.

– Отпусти ее, и…

– Я не отпущу.

Мони откашлялась:

– Так, стоп, парни. Давайте сделаем вот что.

Мы оба замерли, переводя взгляд на нее.

Мони выпрямилась, несмотря на то что лезвие было у самого ее горла.

– Лео, ты хочешь гарантий и доказательств того, что сможешь уйти в безопасности. Лэй, ты хочешь, чтобы я была в безопасности.

– Черт возьми, еще бы.

– Тогда вот мой вариант.

Я приподнял брови.

– Я поеду с Лео к тем воротам, над которыми мы пролетали. Где эти красивые драконы тянутся в небо.

Я уже собирался вмешаться, но она продолжила:

– Как только мы доедем, я выйду из машины. А дальше... Лео, люди Лэя будут ждать нас там, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

Отец нахмурился, но промолчал.

Мони медленно выдохнула:

– Тогда, Лео, ты сможешь уйти, зная, что тебе ничего не угрожает. Ты получаешь то, что нужно тебе, а Лэй убедится, что со мной все в порядке.

Это пиздец как опасно. Ты не знаешь моего отца. Он может передумать в любую секунду и просто забрать тебя.

Я сжал челюсть, представляя, как она едет в одной машине с ним, пусть даже всего до ворот.

Но в ее взгляде читалась такая уверенность, такая твердость, что я понял: это и ее бой тоже. И она делает свой ход.

Какого хрена? Ему же нельзя доверять.

И тут, к моему полному удивлению, отец долго смотрел на Мони. И... черт подери, мне показалось, что в его глазах мелькнула гордость.

– Вполне приемлемо, – сказал он. – Особенно если мы действительно встретимся завтра.

Мони кивнула:

– Встретимся.

Хуй тебе.

Отец посмотрел на меня:

– Твои люди не вмешаются – ни сегодня, ни завтра.

Я бы согласился на что угодно, лишь бы он подальше убрался от нее.

– Согласен, отец. Они будут стоять в стороне, пока Мони не выйдет из машины. А завтра ты встретишься с ней в безопасности.

Лео перевел взгляд на Мони:

– Хорошо, Моник. Сделаем, как ты сказала.

Он опустил лезвие от ее горла и отступил на шаг.

Мое сердце билось чуть спокойнее.

Но взгляд отца все еще был цепким, просчитывающим:

– Завтра ты не вмешаешься снова?

– Не вмешаюсь.

Его взгляд потемнел:

– Если ты попробуешь что-то выкинуть… погибнут невинные люди Востока…

– Просто уходи, отец.

Мони все еще стояла на месте, чуть дрожа, теперь, когда лезвие больше не касалось ее горла, а он отступил.

Я так хотел протянуть руку и стереть этот страх из ее глаз. Страх, который она изо всех сил пыталась скрыть… но я все равно видел его.

Прости, Мони. Прости за все это.

От любви к ней сжимало грудь. Это было нечто большее, чем просто чувство – дикое, изнутри, будто кто-то рвал меня на части. Каждая клетка во мне хотела только одного, чтобы она была в безопасности.

Губа дрогнула.

– Я не позволю ему увезти тебя за ворота.

– Я знаю.

– Я... – я прочистил горло. – Я сожалею, что не смог тебя защитить.

– Все нормально. Просто... доверься мне, Лэй. Все будет хорошо.

Она задержала на мне взгляд еще на секунду, а потом пошла за моим отцом.

Сжавшийся в животе ком тревоги чуть ослаб, но не исчез.

Я повернулся к Чену и Даку:

– Подготовьте людей. Дайте им четко понять, что никакого контакта. Пусть садятся в машину. Я не хочу, чтобы отец занервничал и снова приставил нож к ее горлу. Я не выдержу, если увижу это еще раз.

Дак подошел ближе и шепнул:

– Мы правда позволим дяде Лео выйти за ворота?

– Мне плевать на все, кроме одного, чтобы Мони была хотя бы в паре метров от него.

Чен кивнул.

– А вот когда она будет в безопасности... если получится достать моего отца – делайте.

Я выпрямился.

– Но сейчас мне нужно только одно – вернуть Мони.

Доверие

Лэй

Я сидел, как каменный, на переднем пассажирском сиденье. Каждая мышца в теле была натянута, пока мы неслись по улицам, сливающимся в непрерывный поток оттенков синего.

Дома, выкрашенные в цвета от небесного до темно-морского, выстраивались вдоль дороги, словно сюрреалистичная река неподвижности, в полном контрасте с хаосом, творящимся внутри меня. Люди в одежде цвета лазури, бирюзы и кобальта двигались по тротуарам, будто тени в замедленной съемке.

Мой водитель вел внедорожник с выверенной, сдержанной поспешностью.

Я удерживал голос ровным.

– Не. Смей. Их. Терять.

– Принято, Хозяин Горы.

Я глянул в зеркало заднего вида.

Позади нас тянулась длинная вереница синих машин.

Чен, Ху и Дак сидели сзади. Несмотря на безмятежные выражения лиц, машина звенела от напряжения, его будто можно было потрогать.

Чен только что закончил разговор с охраной на Главных Восточных Вратах. Пока что ворота оставались закрытыми. Их не откроют, пока Моник не выйдет из машины и не окажется рядом со мной.

Я отвернулся обратно вперед.

Впереди, с обманчивым спокойствием, по улицам двигалась машина, в которой ехали Моник, мой отец, дядя Сонг и несколько их верных людей. Я не сводил с нее глаз, пытаясь разглядеть сквозь окна хоть что-то, хоть малейшее подтверждение, что с Мони все еще все в порядке.

Черт побери. Все должно пройти идеально. Ни единой ошибки.

Кажется, я видел ее. Похоже, она о чем-то говорила с моим отцом, но я не был уверен. Каждый раз, когда солнце отблескивало на стекле и заслоняло обзор, внутри меня вспыхивала острая, ледяная вспышка страха.

А что, если отец решит не сдержать обещание?

Одна только мысль об этом жила у меня в груди, ядовитым шепотом сеяла сомнения и подпитывала паранойю.

Если он увезет ее за пределы Востока, я брошу все и помчусь следом. Я не сомкну глаз, пока она снова не будет рядом со мной.

Тревога сжала грудную клетку так сильно, что мне стало трудно дышать.

Я боялся не только за физическую безопасность Мони, я боялся, что прямо сейчас отец что-то ей нашептывает.

Он умеет манипулировать. Его слова всегда звучат, как правда, но за ними прячется целый клубок лжи.

Блядь. Как только она вернется, я поставлю вокруг нее не меньше тридцати охранников. И она больше не выйдет за пределы дворца. Никогда.

Мое тело было натянуто, как тугая пружина, готовая лопнуть в любой момент.

– Лэй, – наконец нарушил тишину Чен. – Все будет хорошо.

– Лучше бы.

Вмешался Ху:

– Когда Моник выйдет из машины, мы сразу берем дядю Лео?

Я сжал зубы.

– Сто процентов.

Чен тяжело выдохнул:

– Думаю, это будет ошибкой.

Я резко повернулся к нему:

– Он приставил к ее горлу, мать его, нож…

– Тебе нужно верить, что твой отец сдержит слово. Если он сорвет сделку, потеряет куда больше.

Я усмехнулся.

– Думаешь, его волнуют потери? У этого человека души уже нет, Чен. Что для него предательство, если оно помогает получить желаемое?

– Дело не в том, что он может потерять. А в том, что он может приобрести, если сдержит слово. Он знает, что поставлено на кон, Лэй. И Моник тоже знает.

Я поморщился.