— О чём?

— Бля, Ламар, ты не умеешь хранить секреты! Пруденс меня убьёт, если узнает, что ты знаешь, а теперь знает и он!

— Я не шпион, МакМиллиан, но я хочу знать, что происходит в команде стилистов.

Харди подошёл ближе.

— В конце сезона О' покинет агентство и займётся бизнесом с Пруденс, чтобы основать собственный бренд, но никто не должен об этом знать. Как бы я ни злился на него, если Тилли Ларсон узнает, это может повлиять на Пруденс.

— Значит, Пенни останется одна?

— Нет уверенности, что CK продолжит спонсировать команду, поэтому Пенни, скорее всего, в конце сезона останется безработной.

Пенелопа без работы и с четырьмя тысячами долларов на счету. Грандиозно.

— Думаю, она должна будет освободить и квартиру, — заключил я.

— Точно.

Твою мать, я хотел избавиться от одного беспокойства и внезапно получил три новых.

— Пенни хороша в своей работе, она наверняка что-то найдёт. И у неё будут отличные рекомендации, — успокоил меня капитан.

— У тебя есть профиль в соцсетях, за которым следят почти десять миллионов спортсменов, тебе достаточно чуть её протолкнуть, и она сможет стать стилистом кого угодно, — заметил Харди.

— Я не занимаюсь своими социальными сетями, и на самом деле не знаю, как они работают.

— Спроси моего двоюродного брата, он наверняка сможет монетизировать и это.

— Так и сделаю, но пока давай заключим сделку; прекрати бросать мяч в раздевалке, и я рекламирую у себя новый бизнес твоей девушки, — предложил я.

Ламар улыбнулся.

— Гениальная идея! Харди?

— Да, это может быть решением. И это, определённо, не порадует Тилли Ларсон.

— Итак, у нас есть сделка?

Динамит раскинул руки, сдаваясь.

— У нас есть сделка.

— Молодцы, мои Сосунки! Я так люблю вас, когда думаете головой, а не своими маленькими белыми членами! Сегодня вечером давайте все вместе поедим, для скрепления этого соглашения.

— У меня есть ещё одно обязательство, — оборвал я.

— Эй! — воскликнул с укоризной Ламар. — Сегодня вечером ты ешь с нами грёбаные углеводы, как любой смертный, и ещё выпьешь пиво. Не хочу ничего слышать, никаких оправданий.

Мне пришлось сдаться.

— Хорошо, капитан.

— Хватит, пожмите друг другу руку, скрепляя договор на глазах у всех, и поехали домой. Мои яйца здесь замерзают.

Она

Coney Island

Балтимор, декабрь 2022

Я и роскошный джип с полным набором опций (который я ещё не приняла в дар), припарковались перед Балтиморским Tower. Я выгрузила багажник, набитый всем необходимым для моей коллекции Everlast, и на несколько минут зависла, любуясь автомобилем.

Он был прекрасен, всё то, что я никогда не смогла бы себе позволить.

В салоне пахло кожей, а усилитель руля, боже мой, усилитель руля делал всё таким простым. Не говоря уже о подогреве сидений и стереосистеме с голосовыми командами. И да, несмотря на все преимущества, я не приму подарок, потому что это слишком, даже если и было так необходимо.

Я перевела взгляд на Нилу, припаркованную рядом.

— Прости меня, Нила, я знаю, это предательство, но на улице снег и холодно, а у тебя небольшая проблемка с зимой и тормозами. Я обещаю, что никогда тебя не забуду и поставлю твою фотографию в рамку рядом с бабушкой и дедушкой, но в свою защиту скажу, — джип не мой, я его не принимала, он просто одолжен, — пробормотала я, чувствуя себя немного виноватой.

Нагруженная тканью, я поспешила в свою квартиру; я чувствовала себя переполненной идеями, энергией и счастьем. Всё чаще и чаще на моём лице появлялась идиотская улыбка.

Неужели это происходит на самом деле?

Бо Бакер и Пенни Льюис снова вместе. Первый парень, которого я поцеловала, первый парень, о котором мечтала. И всё произошло идеально, именно так, как и представляла себе. Дуэт были правы, я одна из тех: мне нравилось спорить с Бо, я находила его возбуждающим и считала неотразимым то, что он также был уязвим и мил со мной. Интенсивность моих чувств к нему росла с каждой секундой, это было что-то вроде обогащённого ядра в моей груди, которое превращало меня в атомную бомбу. Неужели я сознательно втягивала себя во что-то мощное, с чем рисковала не справиться? Да, это так, но кайф, который испытывала, не мог быть ограничен простыми страхами.

Оказавшись в своей квартире, я оставила всё на столе, а освободив руки, схватила телефон и позвонила ему.

— Пенелопа…

— Что ты делаешь, Бо Бакер?

— Жду тебя у себя.

— Ты уже поужинал?

— С углеводами, но давай оставим эту неприятную тему и приходи ко мне.

— Приму душ и я у тебя.

Я вымылась со скоростью света и, поскольку планы у меня были чёткие, надела нижнее бельё и шерстяной кардиган, прикрывавший меня до середины бедра. Нет смысла тратить время на выбор одежды.

Я подошла к двери Бо, постучала, и всё волнение улетучилось в мгновение ока.

— Пенни! — Я стояла перед визжащей Энни. Какого хрена она тут делала? — Входи, я открыла дверь, потому что Бо разговаривает по телефону со своим агентом, и закрылся в спальне.

Я вошла, не сказав ни слова, потому что всё, что пришло мне на ум, было нецензурно.

— Ты пришла для примерки новых костюмов?

— Нет.

Мы прошли в гостиную, Бо показался на лестнице, ведущей на второй этаж. Он разговаривал по телефону.

— Мы можем поговорить об этом завтра, сейчас уже поздно. Добрый вечер, Алекс, — сказал он и сбросил звонок.

— Бакер, — почти прорычала я.

— Энни зашла по важному рабочему вопросу, — ответил он, кратко оправдывая это нежелательное присутствие.

— Да, я зашла по поводу вопросов относительно его социальных профилей и…

— Мне всё равно, — перебила я. — Вы закончили?

— Да, конечно, я собиралась уходить.

— Спасибо, Энни, и прости Пенелопу, она всегда нервная после пяти вечера. На неё так влияет луна, — извинился он, провожая стерву до двери.

Когда он вернулся, я совсем не успокоилась, наоборот.

— Ты заверил меня, что она никогда сюда не войдёт!

— Мне нужно было решить важный вопрос. Несмотря на поздний час, я позвонил ей, и мне казалось очевидным встретится у меня дома. И пока мы уже в режиме реслинга, я также скажу тебе, что мне не нравится, как ты обращаешься с этой бедняжкой.

— Этой бедняжкой?

— Да, эта бедная девушка из кожи вон лезет, чтобы не отставать от всех, чтобы мы заработали ещё больше очков в глазах болельщиков, и никто не принимает её во внимание.

— Ты её защищаешь?

— Я защищаю её работу!

Я угрожающе направила на него указательный палец.

— А что, если в моей квартире ты застанешь Элвуда?

— Элвуд с тобой не работает, не делай глупых сравнений. И потом, я не хочу спорить.

— Я тоже. Я пришла с намерением быть с тобой, а вместо этого обнаружила её.

— Ты всё ещё можешь остаться со мной, но, судя по всему, предпочитаешь спорить о ерунде, космических размеров.

— Ты находишь мои соображения ерундой?

— Я нахожу твою ревность бессмысленной и глупой.

— Значит, я бесчувственная и глупая?

Бо фыркнул, уперев руки в бока.

— Я не понимаю, ты настроена больше на спор или на то, чтобы не понимать, что я говорю, или споры тебя каким-то образом возбуждают.

— Ни одно из трёх.

— Тогда как насчёт того, чтобы пойти в спальню, и ты сделаешь мне минет?

Я стояла и смотрела на него в изумлении.

— Будь твой член сейчас рядом с моими зубами, это бы добром не кончилось.

— Я смельчак, всё равно хочу рискнуть.

Я посмотрела на него с угрозой. Бо расхохотался и, не обращая внимания на мой гнев, наклонился вперёд, чтобы укусить мою нижнюю губу и начать чувственный поцелуй. Я попыталась вырваться, но Бо схватил меня за кардиган и притянул к себе. Я снова попыталась вырваться, но моё упрямство длилось всего секунд десять. Я крепко обняла его.