Она могла получить и меня, и свою работу, могла получить и то и другое, а вместо этого меня ликвидировали ради вероятного трудового договора.

Это случилось снова: кто-то выбрал себя вместо меня.

Нас.

Потому что я был уверен, в какой-то момент — мы, бля, были.

— Просто скажи мне, как сильно я должен надавить, — спросил мой агент.

— Я же сказал, сам с ним поговорю.

Мы продолжили свой путь в Вашингтон в тишине. В кабинете одного из роскошных частных апартаментов отеля Ritz нас ждал Кей Морган, владелец Miami Dolphins. Эта встреча требовала максимальной конфиденциальности, поэтому мы встретились на нейтральной территории, вдали от посторонних глаз.

Мы добрались до места назначения, и Алекс первым вошёл в комнату.

— Рад вас видеть, мистер Морган, — начал он. Мужчины пожали друг другу руки, затем Морган пожал руку мне.

— Поздравляю с MPV.

(Прим.пер: В американском футболе MVP - Most Valuable Player - это титул, присуждаемый самому ценному игроку в регулярном сезоне Национальной Футбольной Лиги).

— И с Супербоулом, — добавил я, бросая вызов его самолюбию болельщика команды, противника Балтимора.

— Я не сделаю комплимент ворону за Супербоул, никогда не буду. Спортсмены часто, противники всегда. — Мы расположились напротив него. — Я перейду сразу к делу, если вы не против, потому что мне меньше чем через час нужно лететь в Майами. Я никогда не общаюсь с игроками лично, для этого у меня есть координатор по кадрам, и вы отказались от встречи несколько месяцев назад. Но то, что вы мне предлагаете, — это непростой контракт, и я хочу сразу всё увидеть чётко. Разумеется, то, что мы здесь скажем, будет носить строжайший конфиденциальный характер, поэтому давайте поговорим спокойно, ясно и без секретов. Таким образом, сможем покинуть эту комнату с решением.

— Согласен, — сказал я.

— Начну я, если вы не против: почему ты передумал? Проблемы с новым владельцем?

— Новые владельцы проявили себя наилучшим образом.

— Проблемы с командой или с каким-то тренером?

— Проблем нет.

— Тогда почему ты хочешь уйти?

— Вы должны спросить меня, почему я хочу перейти в Майами.

— Я уже знаю, почему ты хочешь приехать: деньги и возможность что-то оставить после себя.

Я горько улыбнулся. Неужели он хотел, чтобы я стал наёмником? Я бы стал им для кого угодно.

Потому как вкладывать душу в дело не стоило ни хера как на поле, так и в жизни.

— Так почему мы говорим о намерениях, когда должны обсуждать только деньги? — спровоцировал его я.

Кей Морган продолжал смотреть на меня, ничуть не смущаясь.

— Ты злишься по какой-то конкретной причине или просто проснулся в плохом настроении? — спросил он.

— Второе.

— Я бы сказал, первое.

— Я здесь не для того, чтобы говорить о себе, а о том, как я играю.

— То, как ты играешь, также зависит от того, кто ты.

— Мои проблемы не связаны с профессиональной динамикой. Я просто хочу уехать из Балтимора.

— Похоже на побег.

— Я никогда не убегаю.

— Это всё ещё похоже на побег.

— Мы здесь для того, чтобы это не выглядело как побег, верно? — Вмешался Алекс, разряжая напряжённую атмосферу. Не хватало, только чтобы этот чёртов Кей Морган занялся психоанализом.

— И вот в чём дело, МакМиллиан: чтобы вырвать Милашку Би у Ravens всего через шесть месяцев, даже если твой клиент готов отказаться от половины своей обычной зарплаты, мне придётся выложить около ста миллионов в Балтиморе, и, что ещё хуже, отдать им приоритет как минимум в трёх следующих драфтах. Уверен, вы понимаете ценность этого соглашения и последствия, которые оно повлечёт за собой.

— Это деньги, которые вы получите обратно, — указал я.

— Ты не трастовый фонд, Бо Бакер, и в студенческом футболе может появиться кто-то лучше тебя, плюс ты можешь получить травму в любой момент, — парировал он.

— Я готов подписать пятилетний контракт.

Морган кивнул.

— Я в курсе, это будет первый раз, когда ты подпишешь контракт больше чем на два сезона, хотя ты и подписал трёхлетний контракт с Raiders, который позже расторг, но в следующем году тебе исполнится двадцать семь.

— К чему вы клоните? — прервал я.

— Ты не хочешь уходить из-за проблем с командой, так почему же ты покидаешь Балтимор?

— Личные дела.

Он улыбнулся и встал.

— И это именно то, чего я не хотел слышать. Извините, но я не могу вложить более ста двадцати миллионов долларов в человека, у которого есть личные проблемы, требующие решения.

— Мистер Морган, мы, очевидно, не очень хорошо объяснили, — вмешался Алекс.

— Нет, вы выразили себя очень ясно, и я ценю ваше время, но я бизнесмен, а не азартный игрок, а сейчас ты, Милашка Би, игрок. Я знаю, что значит иметь на своих плечах личные проблемы, и это бремя, которое мужчина не может нести, если то, что он делает, требует ясности.

Морган протянул мне руку, и я пожал её, хотя мне хотелось засунуть его грёбаную уверенность миллиардера ему в задницу.

Выйдя из комнаты и снова оставшись наедине со своим агентом, я принял решение.

— Найди мне другую команду на следующий сезон любой ценой.

— Бо, не шути. Обесценивать себя, чтобы уйти — это безумие.

— Найди мне другую команду или подготовь мою речь по случаю завершения карьеры.

Он

Bejeweled

Балтимор, март 2023

Пока сидел в тишине на лестнице своей квартиры и смотрел на эту чёртову рождественскую ёлку, я понял, что никогда ещё не был так привязан к месту, городу, состоянию души.

Я отпил пива и ощутил безумное желание швырнуть бутылку в стекло.

Я был зол, очень зол.

В ярости.

И снова был один.

И прежде всего я больше не был свободен; возможность уйти была не выбором, а потребностью, а потребность побыть одному — не более чем повязка, скрывающая очередную рану. Морган прав, для меня это стало бы побегом, но просто остаться в Балтиморе было немыслимо. Я достал телефон, среди пропущенных звонков не было ни одного от Пенелопы. Она перестала мне звонить уже несколько дней. Это было то, чего я хотел, и в то же время это было совсем не то, потому что физически она исчезла, но, оглядевшись, я понял, что она до сих пор здесь.

И я скучал по ней.

Все попытки прогнать её, убедить себя, что я поступил правильно, оказались тщетными. Обида и разочарование не оставят меня в ближайшее время. Я отнял у неё всё, как и она отняла всё у меня. Я прогнал её, потому что она первая захотела уйти. Но я продолжал смотреть на этот чёртов телефон. Во второй раз кто-то поставил между нами препятствия, и во второй раз кто-то ничего не сделал, чтобы их устранить. И на этот раз этим кем-то оказалась она. Она обманула меня, а затем лишила счастья, к которому я прикоснулся впервые с момента своего рождения.

В дверь постучали, и я просто надеялся, что это не Ламар, потому что мне не хотелось слушать его лекции. Вот почему я избегаю его уже несколько дней.

Открыв дверь, я увидел перед собой Келли.

— Привет, Малыш, — она поприветствовала меня тоном, который не был ей свойствен. Келли вошла в гостиную и остановилась перед рождественской ёлкой, которую я собирался вскоре выбросить. — Ты хранишь ёлку, потому что она нравится Пенелопе?

— Я не хочу говорить о Пенелопе.

Келли обернулась, её глаза наполнились слезами.

— Что случилось? — спросил я.

— Послушай, Бо. Я... я, ну, я не знаю, как тебе это сказать.

— Сказать что?

Она разрыдалась. Келли никогда не плакала, никогда не срывалась. Её хорошее настроение выдерживало все проблемы.

— Что происходит?

— Мне очень жаль, Бо, но твоему отцу не удалось преодолеть болезнь. — Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но быстро закрыл его. — Он, казалось, немного оправился, но потом он нас покинул.

Я вздохнул и просто обнял Келли.