— Эй, Бо, — крикнул Ламар. — Твоя очередь.

Я подошёл к тележке и схватил свою клюшку. Помощник поставил мяч, а я сосредоточился на ударе. Я выполнил его не особо стараясь, и мяч оказался далеко от лунки.

— Какой паршивый удар. ​​

— Не начинай.

— Ты близорук?

— Я пассивно присутствую на этом мероприятии.

— Сосунок, дыши воздухом, тебе пойдёт на пользу.

— Я и так достаточно надышался.

Ламар усмехнулся.

— Ты прав, и не знаю, заметил ли ты, но я даже не упомянул тот факт, что твой плюс один — не Пенни.

— Спасибо, что не надавил на больное место, и я отвечу взаимностью, не заставляя тебя чувствовать себя плохо из-за того, что твой плюс один — О'.

Ах да, каждый игрок должен был привести кого-то на это замечательное мероприятие. Моя спутница (Келли), сидела за открытой барной стойкой в ​​ожидании, когда всё закончится. Компанию Ламару составил бывший руководитель команды стилистов Тилли.

— Я шантажировал О': от меня новый спонсор его нового бренда в обмен на его участие в этом турнире.

— Он не похож на спортивного типа, — заметил я, указывая на О', который, сидя в гольф-каре, потягивал напиток и болтал с девушкой Харди МакМиллиана, его партнёром.

— Нет, не спортивный, но мне так нравится его раздражать. Оскар! — закричал Ламар. — Какая милая шляпа на тебе сегодня. — О’ сердито посмотрел на него.

— Как скажешь.

— Да, я так говорю.

Мы пошли к его мячу, и Ламар обнял меня.

— Какие у тебя намерения с Пенни?

— Она больше не хочет иметь со мной ничего общего.

— На месте Пенни, после сцены перед твоей дверью я поступил бы так же.

— Это называется сыпать соль на рану.

— Я знаю, но рану нужно продезинфицировать и зашить.

— Ты беспокоишься о следующем чемпионате?

— Я беспокоюсь о своём новом друге Бо, которому насрать на чемпионат. У меня теперь есть это замечательное кольцо, так что в течение года мы можем даже не попасть в плей-офф.

— Менталитет победителя, в этом нет сомнений...

— Менталитет на паузе. Ну и как мы собираемся это исправить? Ты собираешься сидеть и ничего не делать, продолжать бомбардировать её звонками, открывать свою постель другим девушкам?

— Ни за что, я хочу её.

— И что ты делаешь, чтобы решить проблему?

— Я пытаюсь, но она не кажется очень доступной. Почти каждый день стучу в её дверь, Пенни не хочет меня видеть, и тем временем пытаюсь исправить беспорядок, который устроил.

— Романтичный до тошноты? Потому что, я имею в виду, Пенни не кажется мне таким типом.

— Ты же говорил мне, что девушкам нравятся простые жесты!

— На ранних стадиях ухаживания, а не когда речь о втором шансе.

— Поскольку у тебя, похоже, есть план на каждый шаг, скажи мне, что я могу сделать.

— Вернуть ситуацию в то состояние, в котором она была до ссоры.

— Спасибо за банальный совет.

— Это совсем не банально, так что скажи мне, могу ли я тебе чем-то помочь.

— Хочешь мне помочь? Убеди её снова полюбить меня, верни ей работу мечты и квартиру в Tower.

— Не знаю, смогу ли я выполнить все три пункта, но последние два не будут проблемой.

— Квартира в Tower?

— Просто спроси Энни. Её семья купила и небоскрёб.

— Хорошо, а ты знаешь кого-нибудь в Everlast?

— Ты шутишь? Я знаю всех в Everlast.

Она

Look What You Made Me Do

Балтимор, июнь 2023

Наконец я смогла встать, хотя бы и с помощью тутора и двух костылей. Я даже смогла подняться по лестнице и спуститься вниз. Прогресс был очевиден день за днём, и через неделю вместе с братом я преодолела расстояние до парка в конце улицы. Находиться на открытом воздухе, обретение независимости было первым из миллиона шагов, которые мне предстояло сделать, но О' дал мне правильный совет: я заслуживала лучшего и заслуживала работу, которую действительно хотела.

Мне нужно было сосредоточиться только на этом.

С этой целью я вернулась к зарисовкам некоторых моделей и снова взял свою старую книгу с моделями.

— Пенни, чем занимаешься? — спросил отец, появляясь на кухне.

— Рисую модели, чтобы не скучать. Разве ты не собирался на рыбалку с дядей Фрэнком?

— Рыбалка сорвалась, ты гуляла сегодня?

— Нет, жду Гаррика.

— Мы можем пойти, если хочешь.

— Тебе не нужно в школу?

— Нет, на сегодня я закончил. Пойдём в парк и вернёмся до обеда?

— Окей.

Мы вышли из дома и пошли по подъездной дорожке в противоположную дому Бо сторону. Небо начало заволакиваться тучами. Я взглянула вверх и поняла, как страдают люди со сломанными костями, какую они испытывают боль при каждой перемене погоды. На полпути мне пришлось замедлиться и крепче схватиться за единственный костыль, который взяла с собой.

— Хочешь вернуться?

— Нет, я в порядке.

Медленным шагом мы дошли до парка и сели на одну из скамеек. Отец открыл газету, которую принёс с собой, и начал читать и комментировать спортивные новости. Он начал с футбола, намеренно пропустив Ravens, затем перешёл к студенческому футболу, а затем к бейсболу.

Наконец, он закрыл газету и улыбнулся мне.

— Мы с мамой думали поехать в Монтану этим летом.

— Кемпинг?

— Да, кемпинг. Ты хочешь присоединиться к нам?

— Нет, папа, общий душ и сон в спальном мешке больше не так привлекательны.

— Можем забронировать домик у озера, если хочешь.

— Я бы предпочла, чтобы вы с мамой поехали одни и насладились отпуском. Я справлюсь одна, так что можете ни о чём не беспокоиться.

— Хорошо, Пенни, но можем ли мы немного поговорить?

— Мы уже говорим.

— Не о том, что я действительно хочу обсудить.

— Папа…

— Тебе следует послушать Бо и услышать, что он скажет.

— Я не хочу с ним разговаривать.

— Почему?

— Потому что я уже знаю, что он мне скажет. Он извинится, заверит меня, что ему жаль, и он не хотел так со мной обращаться. Но проблема в том, что Бо не знает, что значит сожалеть, он не понимает, что значит любить кого-то и принимать то, что другие думают иначе. Под этим образом хорошего парня скрывается кто-то, способный действовать со злобой, и я не хочу, чтобы он был рядом.

— Тогда поговори с ним, даже если это просто для того, чтобы послать его к чёрту!

— Нет, я хочу быть жестокой и эгоистичной, каким был он по отношению ко мне. И потом, мне необходимо забыть о нём. Слышать всё время рёв его роскошных автомобилей не помогает. Насколько же занозой в заднице должен быть тот, кто столько раз проверяет работу в доме, который даже не его?

— Это его дом, он скоро переедет.

— Ты ошибаешься, это будет своего рода семейный дом.

— После подписания пятилетнего контракта он передумал и переедет на Лунный бульвар. Но мне интересно, почему кто-то такой жестокий открыл двенадцать семейных домов по всей стране.

Я посмотрела на отца.

— Ты с ним продолжаешь общаться? — спросила обвиняюще. Он не ответил. — Не могу в это поверить. Ты на его стороне! — рявкнула я.

— Я ни на чьей стороне, это не игра, это ситуация между вами, которую нужно прояснить.

Схватив костыль, я встала со скамейки и поспешила домой, шагая слишком быстро.

— Пенни, не беги.

— Оставь меня в покое.

Отец догнал меня.

— Он действительно заботится и сожалеет. Поговори с ним и дай ему шанс извиниться.

— Я не хочу тебя слушать, как и этого ублюдка!

— Не беги, ты можешь упасть.

— Не говори мне, что делать, ты ничего обо мне не знаешь, тебе на меня наплевать! — закричала я в припадке истерической ярости.

— Не говори ереси.

— Ересь в том, что ты поддерживаешь того, кто сделал это со мной! Я потеряла всё из-за этого сукина сына, а ты, мой отец, его оправдываешь!

— Я просто говорю, что сесть в ту машину, решила ты!

— Он заставил какого-то грёбаного консьержа вышвырнуть меня из дома, а потом отказался меня слушать. Держу пари, твой подопечный тебе не рассказал!