— Иди и надери всем задницы, Милашка Би.

— Пощады не будет никому, Пенелопа Льюис.

В середине четвёртой четверти я вернулась в раздевалку. Никогда в жизни я не выкрикивала столько оскорблений. Во время этой игры, решающей для выхода команды в следующий раунд, Бо был буквально затравлен защитой соперника, которая не жалела сил на агрессивные приёмы. На Милашке Би сфолили не менее пятнадцати раз, и казалось, что Broncos собираются вывести его из строя любым способом. Волнуясь, с бурлящим в жилах адреналином, я проверила экипировку новичков, а затем Ламара и Бо. Однако в момент паузы я заметила нечто ненормальное. В раздевалке отсутствовал босс, и это было очень странно.

— Что случилось с О'? — спросила я Кармайкла.

— Ему позвонили, и он вышел.

Через несколько секунд появился Бо в сопровождении своих физиотерапевтов и Элвуда. Они обрабатывали его кровоточащую бровь. Несмотря на это окружение, ему удалось поднять руку и подать мне знак «всё в порядке». К счастью, ничего серьёзного не произошло, и, учитывая явное преимущество, главный тренер вытащил Милашку Би с поля, чтобы уберечь от дальнейших ударов.

Волнуясь, я снова оглядела раздевалку. Игра почти закончилась, но О' так и не появился.

Бо вышел из душа, и я направилась к нему.

— Эй, ты в порядке?

Он кивнул. Я подождала, пока он высохнет, и когда пришло время помочь ему надеть рубашку, заметила страдальческое выражение на его лице.

— Ты уверен, что с тобой всё в порядке?

— Один день отдыха, и всё придёт в норму.

Я помогла ему застегнуть рубашку и, разглаживая складки, задержала руки у него на груди.

— Ты кажешься странной.

— Просто устала.

— Я слышал, как ты кричала «говнюки» не менее тридцати раз, пока стояла за скамейкой запасных.

— На меня произвело определённое впечатление зрелище одиннадцати игроков, гнавшихся за тобой, словно ты был добычей, которую нужно убить.

— Я выносливее, чем ты думаешь, — ответил он, поглаживая кончик моего носа.

Из коридора раздался крик, и в раздевалку с криками радости ворвались люди из персонала: этот матч тоже был выигран. К репортёрам первым вышел Бо.

После новичков мне пришлось проследить за игроками O’. Вместе с Кармайклом мы старались справляться как можно лучше и следили за тем, чтобы никто не вышел из раздевалки не в той одежде. И вот когда раздевалка была уже готова, а новички и звёзды могли уходить, мы услышали чьи-то аплодисменты.

Я обернулась. В дверях раздевалки стояла Тилли Ларсон. Рядом с ней — О’ с вытянутым лицом.

— Поздравляю с победой и аплодирую моей замечательной команде! — воскликнула Тилли, глядя нам по очереди в глаза. — Я так горжусь вами... И с сегодняшнего дня у вас будет дополнительная помощь: одевать команду со следующего матча я буду вместе с вами. Вы довольны?

Довольна ли я? Нет.

Потому что, во-первых, она была сумасшедшей. Во-вторых, я должна была не дать ей понять, что между мной и Бо что-то происходит.

Бля, миру только что пришёл конец.

Он

Lover

Балтимор, январь 2023

Пенелопа была молчалива, обеспокоена и явно нервничала.

В чём её проблема? Тилли Ларсон.

Я никогда не думал, что присутствие этого человека будет для неё настолько обременительным, и пока искал решение с Алексом и Энни, я сделал важное исключение, потому что сделал перерыв в тренировках, и заставил Пенелопу сесть в мою машину. Направление — наш старый район.

— Только не говори мне, что везёшь меня к родителям, потому что мне сегодня нужно закончить три наряда, — прокомментировала она, глядя в окно.

— Нет, мы не пойдём к тебе домой.

— Тогда почему ты поехал по дороге к Лунному бульвару?

— Ты всё поймёшь через несколько минут.

— Я хочу понять это не через несколько минут, а сейчас.

— Пенелопа!

Она надулась.

— Прости, но я не в настроении кататься по улицам.

Я продолжил вести машину, пока мы не добрались до моего старого дома. Тогда я вышел из салона, обошёл капот и открыл дверь со стороны пассажира. Мы пересекли подъездную дорожку и подошли к крыльцу.

— Разве там не жила семья с тремя детьми?

— Ты правильно сказала, жила.

— Ты купил дом?

— Месяц назад.

Мы вошли, и Пенелопа стала осматриваться. Дом уже очистили от всей мебели; на полу виднелись следы, оставленные архитектором и указывающие направление предстоящей работы: стены, которые нужно было снести, и стены, которые нужно построить.

— Ты ведь не хочешь переехать и жить здесь? — спросила она, наморщив лоб.

— Почему ты спрашиваешь таким тоном?

— Потому что это не район богатых людей.

— Прекрати сейчас же вести себя как стерва. Я здесь не для того, чтобы спорить, а пытаюсь отвлечь тебя. Ты знаешь, мне нелегко говорить о том, что я делаю и чувствую, но я делаю над собой усилие и делаю это ради тебя.

Она с сожалением посмотрела на меня и обняла.

— Ещё раз прости.

Я вдохнул аромат её волос; Пенелопа Льюис обладала способностью обезоруживать меня самым извращённым образом. Мне нравилось готовиться к войне с ней, но ещё больше нравилось сдаваться и позволять ей побеждать.

— Прости, Бо, но меня терзают кое-какие мысли.

— И как ты относишься к возможности поделиться ими?

Она подняла на меня глаза.

— Ты купил мне машину, и я не хочу, чтобы ты сделал то же самое с моей работой. Я должна справляться сама, своими силами, иначе я буду выглядеть как человек, которому помог известный парень, а этого я не хочу.

Я вздохнул и покачал головой: почему она всё усложняет, и особенно почему она всё время хочет справиться с чем-то в одиночку, когда вдвоём мы могли бы решить за секунду?

— Я понимаю это до определённого момента.

— Тебе не нужно понимать, тебе нужно принять. Пообещай мне не вмешиваться, и прежде чем ты скажешь «нет», я хочу, чтобы ты знал: я не хочу, чтобы ты что-то предпринимал.

— А я хочу быть уверенным, что если у тебя возникнут трудности, которые не сможешь решить, если ты почувствуешь себя потерянной из-за работы или чего-то ещё, ты отбросишь свою гордость и придёшь ко мне.

— Я обещаю тебе. Теперь и ты пообещай мне.

— Хорошо, Пенелопа, но делаю это неохотно.

— Я тоже делаю не всё, что мне нравится. Например, ем ту псевдопасту из прозрачной резины. Но я всё равно зажимаю нос и глотаю её, — ответила она, схватила меня за руку и потащила в гостиную, окно которой выходили на улицу.

Мы продолжили осматривать первый этаж, и, оказавшись перед окном, выходящим в сад, она указала на пустое пространство.

— Здесь ты можешь поставить своё пианино.

— Пианино будет только в случае необходимости. Пойдём наверх.

Я повёл её на второй этаж, где раньше находились спальни и где я проводил дни, подглядывая за ней, а ночи, мечтая о ней.

— Я никогда не поднималась сюда.

— Твой дом был лучше моего, в этом царило только одиночество и немного надежды.

Мы вошли в мою старую комнату. Пенелопа указала на обои с изображением плюшевых медведей.

— Полагаю, это очень скоро исчезнет.

— Уберут все следы того, что здесь было, и всё снесут.

— Ты купил дом в качестве шоковой терапии? Собираешься снести все стены, будто это твоё прошлое?

— Более или менее. Здесь создадут открытое пространство, будет надстроен целый этаж и комната над гаражом. Изначально планировалось снести всё строение, но архитекторы сказали, что фундамент хороший и это пустая трата денег и времени.

Пенелопа снова огляделась.

— Ты уверен, что вся эта работа имеет смысл, если не знаешь наверняка, останешься ли в Балтиморе?

— Инвестиции в недвижимость всегда имеют смысл.

— Лунный бульвар стоит твоих инвестиций? Ты это имел в виду, говоря о своём будущем? Будешь покупать старые дома и ремонтировать их?

— Нет, когда я говорил тебе об инвестициях, я имел в виду человеческие инвестиции. Это будет дом для детей, которые в нём нуждаются.