Мой пульс учащается, когда я осматриваю окрестности, пока каждый ориентир не складывается в карту. Моя грудь сжимается, когда я медленно осознаю, что нахожусь внутри одного из немногих зданий в этом городе, которое для меня не совсем безопасно.

Отель Маккенонов.

Шум водопада в душе прекращается, заставляя меня двигаться. Я отрываюсь от окна, чтобы найти дверь в этом пентхаусе, и прохожу мимо предметов искусства и кожаной мебели стоимостью, должно быть, в тысячи долларов. Они великолепны, но обстановка слишком индивидуальна для обычного президентского люкса. Это означает, что тот, кто здесь останавливается, является постоянным жителем.

В отеле «Маккеннон».

Не очень хорошо смотрится на фоне «прошлая ночь, должно быть сон».

Когда я, наконец, вижу дверь, я проскакиваю мимо картины и хватаюсь за ручку...

Она не двигается.

Нахмурившись, я дергаю ее изо всех сил, но она снова не поддается.

— Что ты делаешь?

Ровный, глубокий голос заставляет меня замолчать. В нем слышится едва заметный ирландский акцент, и я знаю, что если бы я услышала его прошлой ночью, это либо выдало бы его личность, либо заставило бы меня возбудиться быстрее. Он намеренно скрыл это, чтобы обмануть меня?

Я медленно поворачиваюсь и вижу, что Кайан Маккеннон вопросительно смотрит на меня, приподняв темно-каштановую бровь.

Его слегка загорелая, покрытая татуировками кожа влажная после душа, и капли стекают по груди, стекая в каждую ложбинку его скульптурного тела. Одна капля воды, в частности, на мгновение прогоняет мою панику. Похоть занимает свое место, пока я наблюдаю, как капля исчезает на его поясе Адониса в белом полотенце. Наспех завернутая ткань - единственное, что на нем надето, как будто он понял, что я пытаюсь сбежать, и выбежал, чтобы остановить меня.

— Это действительно был ты. Я думала, это был сон, — шепчу я.

На его губах появляется улыбка, и я внезапно остро осознаю, что на мне нет трусиков.

— Секс со мной так хорош, что кажется сном, да? Думаю, тебе есть о чем мечтать до конца наших дней.

— До конца наших... — Мой голос срывается, и я трясу головой, избавляясь от очень хороших воспоминаний, пытаясь прервать ход своих мыслей.

Когда я снова сосредотачиваюсь на нем, Кайан хмуро смотрит на меня.

— У тебя болит горло.

— Нет, не болит, — вру я, сглатывая, чтобы это не звучало так, будто я говорю сквозь землю.

— Болит. Я точно могу это сказать. Ты приняла ибупрофен, который я оставил для тебя?

Он делает шаг ко мне, отчего я отлетаю к двери, и тычу пальцем в воздух.

— Не беспокойся о моем горле. Важно то, что я не помню, как здесь оказалась. Ты накачал меня вчера вечером?

— Я сделал только то, что должен был. Ты не оставила мне выбора. Поверь, могло быть и хуже.

Он поднимает руку, как будто я дикий зверь, которого ему нужно успокоить, и меня раздражает, что его нежный тон действительно работает.

Но затем его слова доходят до меня.

— Подожди, что ты должен был сделать? Послушай, ты сумасшедший, и мне надо уходить. Я действительно опаздываю на встречу...

— ...чтобы подписать свидетельство о браке? Да, ты упоминала об этом прошлой ночью. Не волнуйся, я позаботился об этом.

Мое сердце замирает в груди. Этот человек говорит загадками, а я слишком страдаю от похмелья, чтобы разгадать их.

— Я выхожу замуж в эти выходные, и сегодня единственный день, когда график Барона достаточно свободен, чтобы подписать наше совместное свидетельство о браке. Моя мама - свидетель, и она ждет меня.

— Черт возьми. — Кей... Кайан потирает свою щетину. — Знаешь, сегодня Хэллоуин, но то, что ты настаиваешь на браке с Бароном Монро, может быть самым страшным дерьмом, которое я услышу за весь день.

Я фыркаю. Я ничего не могу с собой поделать, и короткий смешок немного ослабляет тревогу в моей груди. Но я все еще чертовски нервничаю. Кайан кажется достаточно очаровательным, но тот факт, что я, возможно, разрушила жизнь своего отца, отдается в моем мозгу, как мигрень. Вся моя семья рассчитывает на то, что я выйду замуж за Барона. Что, если я разрушу все это за ночь в Вегасе с помощью спиртного, мужского ревю и секса на одну ночь?

Насколько банальной я могу быть?

— Мне нужно идти, Кайан, — наконец произношу я вслух.

На его лице появляется хмурое выражение, и он быстро втягивает воздух, прежде чем резко выдохнуть.

— Прости, Лейс. Я не могу позволить тебе сделать это.

Лейс? Он не имеет права называть меня прозвищем. Если не считать ненависти между нашими семьями, мы совсем не знаем друг друга. Мне следовало связаться с ним, когда истек срок действия нашего брачного соглашения, но я была молода и занята бунтарством в Новом Орлеане. Потом, когда он разорвал помолвку, я заблокировала его во всех социальных сетях, потому что не могла видеть, как он веселится, в то время как я была опустошена тем, что меня бросили.

Гнев заливает мое лицо краской, и я ловлю себя на том, что поджимаю губы, когда замечаю, что у него в руке.

Он держит кольцо. Обручальное кольцо Барона. Я опускаю взгляд и вижу, что на моем безымянном пальце левой руки вместо него новое, красивое, простое серебряное кольцо.

Какого хрена?

— Это шутка, да? Ладно, ха-ха-ха, ты меня раскусил. Очень забавный розыгрыш. — Я смотрю на него и протягиваю ладонь. — А теперь отдай мне кольцо. Оно мне нужно.

— Нет, тебе это больше не нужно. — Он подбрасывает его, как монетку, заставляя мое сердце упасть в желудок, пока он не ловит его.

— Серьезно, Кайан? Ты крадешь бриллиантовое кольцо Барона? Разве Маккенноны не миллиардеры?

Он заливается смехом.

— Прошлой ночью я украл свою бубновую королеву. Мне было наплевать на гребаное кольцо Монро.

Пот выступает у меня на лбу, а простое кольцо на левой руке обжигает.

Нет.

В Гвардии я была товаром, который покупали, продавали и обменивали, но вместо этого Кайан Маккеннон украл меня. И я ничего об этом не помню.

Он швыряет обручальное кольцо за спину, и мои нервы сдают, когда оно падает на пол. Когда он с важным видом приближается ко мне, жар в его глазах заставляет мой низ живота переворачиваться, а киску сжиматься, забывая обо всех неприятностях, в которые втянула нас похотливая сучка. Я ненавижу то, как мое тело реагирует на его взгляд, как будто прошлая ночь не была самой большой ошибкой в моей жизни, и я собираюсь совершить еще одну.

— Позвони своей матери, Лейси. Ты не придешь на свою свадьбу.

— П...почему нет? Просто отпусти меня, Кайан. Если Барон узнает... — Я качаю головой. — Мне нужно подписать это соглашение.

— Ты не можешь. — Он останавливается в нескольких футах от меня, чтобы взять стопку бумаг со стола у входа. Он пролистывает их, прежде чем находит ту, которая ему нужна, и поднимает ее, чтобы я могла посмотреть.

Внизу есть несколько подписей: двух свидетелей, судьи, Кайана... и моя. Она немного неровная, но все равно есть.

Видение из моего сна вспыхивает в сознании. Это сцена, в которой мы стоим в полуночной часовне перед священником и судьей, а за нашими спинами улыбается пара случайных пожилых женщин.

— Нет, — шепчу я и отступаю назад.

— У меня есть видео, если ты мне не веришь. — Он достает свой телефон с полки у входа и листает, пока не находит видео.

Я делаю шаг вперед, достаточно близко, чтобы видеть, но недостаточно, чтобы быть втянутой в дикую, магнетическую энергию между нами.

Там, на экране, я в костюме сбежавшей невесты и Кайан в красивом черном дизайнерском костюме. Когда дело доходит до важной части, я расплываюсь в улыбке, с энтузиазмом произнося настоящее имя Кайана и повторяя свои клятвы. Даже я не могу сказать, что меня накачали наркотиками.

Затем священник поворачивается к Кайану, и мое сердце бешено колотится. Я прищуриваюсь, чтобы разглядеть его лицо, но из-за угла обзора это невозможно.