— Привет, — сама дергаю ручку двери, прячу взгляд. — Мы ведь договорились, — не поднимая на него глаз опираюсь руками на сидение и перебираюсь в салон.

Кир выходит из машины и обогнув капот подходи к креслу, складывает его, убирает в багажник, возвращается за руль.

В салоне повисает молчаливая пауза, тишина буквально звенит в ушах. От этого звона становится некомфортно. Я по-прежнему смотрю в пол, не решаясь скосить на него взгляд.

— Как поживает Анна Никитична? — пытаюсь разрядить обстановку.

— Все хорошо. Поливает свои грядки, консервирует огурцы, — не отрывая взгляда от дороги, произносит Кирилл.

— А дядя Слава? У него ведь была операция…

— На костылях пока, но уже гораздо уверенней.

— Олеся выросла, наверное? — пытаюсь улыбнуться, пальцы скручивающие край футболки, слегка подрагивают. Все-таки ощущать его близость слишком тяжело. Наверное, я переоценила свои силы.

— Да не то, что бы очень, — Дровосек пожимает плечами. — Я больше не живу на даче. Видимся раз в неделю где-то.

— А где живешь? — все же бросаю на него тревожный взгляд.

— Квартиранты съехали в феврале, и я перебрался обратно в квартиру. Мне удобней жить в городе.

— Ясно, — бормочу себе под нос. Продолжая замусоливать пальцами край футболки.

Дергаюсь от громкого звука, раздающегося из динамика его телефона, лежащего на панели. Взгляд выхватывает имя звонящего. Дровосек сбрасывает звонок и переворачивает телефон дисплеем вниз. Звонок повторяется. Снова сбрасывает. После третьего звонка недовольно принимает вызов.

— Я работаю, — произносит холодно, его плечи напрягаются, губы сжимаются в тонкую линию. — Закройся в своей комнате и вызывай ментов! Вызывай, я сказал! Я на другом конце города, я не смогу прилететь за пять минут, — Дровосек бросает взгляд на меня, потом по зеркалам, перестраивается в левый ряд, ускоряется. — Тогда я сам вызову!

Я вся превращаюсь в слух, буквально дышать перестаю, чтобы расслышать, что говорит ему некая Яна. До меня доносятся, только слабые всхлипы и жалкое: «Ну пожалуйста, Кирилл! Прошу тебя! Я боюсь…»

Выругавшись себе под нос, Кирилл бросает телефон обратно.

— Я сейчас отвезу тебя в больницу и отлучусь ненадолго. Через час-полтора вернусь. Ты только не уезжай сама как вчера, ладно? Подожди меня, если немного задержусь, хорошо? — беспокойно смотрит в глаза.

— Ладно, — опускаю взгляд.

Внутри закипает ревность. Что там за Яна такая, и что у нее произошло? Если он готов сорваться вот так, к ней на помощь.

— Отлично, — кивает мне и зачем-то сжимает мою кисть, спокойно лежащую на коленях. От его мимолетного прикосновенья шарахает током.

Молчи! Молчи! Только не спрашивай его ни о чем… Смотрю перед собой, пытаясь справиться со своим любопытством.

— Это твоя девушка? Ты поедешь к ней? — голос звучит жалко. Мысленно бью себя по губам.

Кирилл бросает на меня взгляд, медлит.

— Подруга, — произносит в полголоса. И снова утыкается взглядом на дорогу.

— Такая же подруга, как я!? — ничего не могу с собой поделать. Меня несет на какой-то невероятной скорости. Ревность не просто плещется у горла, а уже выплескивается через нос и уши, пеленой застилая глаза.

— Нет. Таких как ты, у меня подруг больше нет, — достаточно спокойно произносит он, но его пальцы крепче впиваются в оплетку руля.

— Каких, таких? Инвалидок?

Кир резко принимает вправо и со свистом тормозит на обочине. Меня немного покачивает вперед, но ремень безопасности крепко фиксирует мой корпус не позволяя клюнуть носом панель.

— Какая же ты дура! Ну почему ты такая дура!? — ремень отстегивается, Дровосек крепко обхватывает мой затылок и упирается лбом в мой лоб. — Я люблю тебя… Люблю! — его губы подрагивают, голос тихий, тихий. — Если бы я знал, я бы приехал, я бы сам забрал тебя. Зачем ты так поступила с нами?

— Ты разговаривал с папой? — проглотив ком в горле, пытаюсь справиться с непослушным голосом.

— Да…

— Я вчера сказала тебе правду, — закрываю глаза не в силах смотреть на него.

— Мне все равно, — так же тихо шепчут его губы.

— Не ври… тебе не может быть все равно, — пульс гулко колотится в висках. Чувствую привкус соли во рту. Прикусила щеку. Больно.

— Ты просто ошиблась.

— Я тебя предала.

Он отрицательно качает головой.

— Прекрати, — большим пальцем гладит мое лицо. Как кошка трусь щекой об его ладонь. Чувствую, как с ресниц срывается горячая капля и тут же стирается его пальцем.

— Я бы не простила тебе измену, — еле шевелю онемевшими губами. — И ты меня не прощай, — отталкиваю его от себя, быстро стирая с глаз набежавшую влагу. — Поехали. Тебе еще, на другой конец города мчаться.

Словно по заказу его телефон снова вздрагивает. Отворачиваюсь к окну всматриваюсь в суетящийся городской пейзаж.

Стараюсь не слушать его нервный голос, односложно отвечающий на вопросы звонящей.

Сегодня доктор снова зол на меня. Не знаю, подход у него такой или только со мной он ведет себя так грубо. Но от сегодняшнего занятия я устала гораздо больше чем от вчерашнего. Врач будто почувствовал, что мои мышцы пытались проснуться и с невероятным остервенением пытал меня весь сеанс.

— Алика, ты не пойдешь до тех пор, пока сама этого не захочешь, — произнес он мне вслед, заставив меня лишь коротко кивнуть ему и скрыться за дверью.

Дровосек не заставил меня ждать. Успел вернуться до того, как я покинула кабинет врача.

— Домой, — спокойно скомандовала я, будто он и правда просто мой водитель.

— Давай погуляем по набережной?

— Не хочу.

— Нельзя все время сидеть в четырех стенах.

— Я устала.

— Мы не долго.

— Я же сказала, не хочу! — сев в машину, я сразу ощутила чужой аромат.

Приторно цитрусовый, им пользуется невероятное количество девушек. И что они только в нем находят? Похоже она сидела в машине. Боже… Как мне справиться с этим?

— Тогда заедем в «Орион» на часок. Чика должна быть свободна.

— Да делай, что хочешь!

Полностью раскрываю окно, жадно глотаю свежий воздух. Слезы жгут глаза. Какая она? Уверена, что красивая. Да какая разница какая? Она точно не врала своему парню, что сидит в кафе с подружками, в то время как фоткалась для портфолио. Не говорила, что раньше ляжет спать, потому что приболела, а вместо этого сидела в кресле визажиста и собиралась на вечеринку. Не пила алкоголь принятый из рук сомнительного мужика, которому нужно было улыбаться. Не кокетничала с ним, желая заполучить контракт, по условиям которого должна была еще минимум на два месяца задержаться в Москве.

Я была готова на это. Собиралась поставить Дровосека перед фактом. А потом приехать обратно и просто соблазнить его, заставив забыть о моей маленькой лжи, как о недоразумении. Да, я хотела помочь маме, но не меньше я хотела попробовать себя в роли модели. Настоящей модели, с которой заключила контракт именитая компания.

Я могу сколько угодно обижаться на маму. Обвинять ее в том, что она подставила меня. Она ведь не могла не знать, чем должно было закончиться мое общение с тем уродом. Гораздо больше я должна винить себя, за то, что надела розовые очки и вела себя как глупая наивная идиотка.

Дорога до конного комплекса занимает не меньше часа, все это время я притворяюсь спящей. Так проще. Так гораздо проще… Вот бы впасть в летаргической сон или кому.

Мне не отделаться от него и поездок в это место, похоже тоже не избежать. Можно попробовать позаниматься на другой лошади и с другим человеком. На ум моментально приходит Роза. Ведь у нее тоже есть лошадь, а вчера мы неплохо пообщались. Попробовать с ней подружиться?

Мысли мельтешат в голове, в то время как он раскладывает мою коляску, верчу головой по сторонам. В окне здания, около которого мы припарковались мелькает знакомый силуэт. На крыльцо выбегает Роза. Веселая цветущая, в нежно голубом поло и в белых узких брючках. Она улыбается и машет мне, а потом резво бежит по ступенькам вниз. Здороваясь уже вслух.