Эх, Катя. Надеюсь, оно того стоило. И у вас с Рустамом все будет хорошо.

Катя

Тучи разошлись, и за окном вовсю щебечут птички. Лес после дождя пахнет свежестью и мокрой травой. Я вдыхаю аромат полной грудью, и удивленно ойкую.

– Что случилось? – обнимая меня со спины, с беспокойством спрашивает Рустам.

– Малыш брыкается, – укладывая его ладони туда, куда только что пинала маленькая ножка, произношу я. – Чувствуешь?

– Да, – протягивает он, усаживаясь на колени и целуя меня в живот.

Тело наполняется сладостной истомой. Запускаю руки в его волосы. Поглаживаю и притягиваю ближе к себе, когда его губы опускаются ниже.

– Рустам, – произношу я то ли умоляя, то ли протестуя, когда оказываюсь спиной на кровати с бесстыдно раздвинутыми ногами.

Он что-то бессвязно рычит, увлеченно исследуя языком мои влажные складочки. Теряюсь в удовольствии, выгибаю спину, впиваясь ногтями в простыню. Он втягивает в рот самую чувствительную часть и нежно посасывает, заставляя стонать и извиваться. Его теплые ладони ложатся на мою ставшую очень чувствительной грудь, и я окончательно теряюсь в накатившем удовольствии.

Покачиваюсь на расслабленных волнах, когда Рустам укладывает меня на бок. Убирает волосы с шеи и прикусывает нежную кожу. Прижимаюсь спиной к его горячему, мускулистому телу. Его возбужденное достоинство упирается мне между ног, раздвигая покрытые влагой складочки. Он не спешит, скользя по мне головкой. Это так мучительно приятно, что я подаюсь навстречу, подрагивая от предвкушения.

Он проникает в меня плавно. Размеренно движется внутри, растягивая и наполняя. Темп все нарастает, я прикрываю глаза, не сдерживая громкие стоны.

Он тяжело дышит, аккуратно придерживая меня за бедра и разжигая повторно горячее пламя. Его мускулистые руки сжимают простыни, на виске пульсирует венка. С трудом сдерживаясь, он прикусывает мою шею и рычит, позволяя достигнуть вершины первой. Изливается мощно, едва меня сотрясают первые конвульсии.

С трудом восстанавливаю дыхание. Устраиваюсь на его груди, прислушиваясь к тому, как бьется упрямое сердце. Он поглаживает меня по спине, теребя и целуя волосы.

– Я люблю тебя, Катя, – шепчет мне в макушку, заставляя счастливо порозоветь ушные раковины.

Проходит полгода после аварии и наших похорон. Сколько ни старались тогда Рустам и Виктор, но так и не смогли найти убийцу дяди.

– Я не вижу выхода из ситуации, кроме свадьбы Рустама, – обреченно заявляет брат .

– Лучше умереть, чем расстаться навсегда, – вскрикиваю я, пугая его своей горячностью.

Вот тогда Рустаму и приходит в голову идея инсценировать нашу с ним гибель. Задумка безрассудная и очень опасная, но мы ее воплощаем, исчезнув на время из жизни близких людей.

Теперь мы живем уединенно на окраине заброшенной деревни, затерявшейся в диком лесу. Сюда не проложена нормальная дорога, а до ближайшего магазина идти десять километров через лес. В нашем небольшом доме всего одна спальня и кухня, но я счастлива. Мне хватает любимого и его горячего тела, что не дает замерзнуть по ночам.

Для обычной девчонки вроде меня, выросшей в деревне, такая жизнь дается легко, а вот Рустаму часто бывает некомфортно. Его деятельная натура требует размаха.

Чем заняться такому мужчине в глуши?! Он часто уходит охотиться, а с недавних пор начал разводить лошадей и увлеченно изучает книги по коневодству, но я все чаще замечаю в его глазах тоску.

Единственное, что омрачает мое счастье – отсутствие рядом мамы.

Мне бы хотелось разделить с ней радости беременности, поделиться ощущениями и беспокойством за судьбу первенца. Но все, что я могу – это передавать иногда привет через Виктора.

Мы не рискуем связываться ни с кем из прошлой жизни, поддерживая контакт только с ним и обязательно по защищенной связи.

Брат уверен, за ним до сих пор установлена слежка. Виктор полностью отказался от криминальной деятельности Степана, передав связанные с ней активы семье Избековых. Но Нияз продолжает за ним следить. Подозревает ли он что-то или просто хочет перестраховаться, мы не знаем. Но надеемся, что это скоро пройдет.

– Я придумал, как нам встретиться, – радостно сообщает он в один из дней. – Мы с Настей отправимся на охоту.

На лице Рустама появляется скепсис.

– Прости, Виктор, но охотник из тебя никакой. Да и кто ездит в лес с женой? Мало ли что там может случиться?!

Я с трудом сдерживаю насмешливую улыбку. Пока живот еще не был большой, я неплохо обращалась с ружьем.

Виктор совершенно не обижается на слова Рустама, признавая его первенство в некоторых вопросах. Спокойно поясняет ситуацию:

– В том-то и дело. Все знают, что наши с Настей поездки на охоту больше про желание отдохнуть и уединиться. Было бы подозрительно, если бы я вдруг взял ружье и помчался в лес в одиночестве. А так, небольшой семейный отпуск среди дикой природы.

Мне очень хочется увидеть брата, и я смотрю на мужчину с мольбой. Рустам и сам соскучился по обществу друга. После непродолжительных дебатов мы все же решаем рискнуть и организуем встречу.

Пока мужчины отстреливают на болоте уток, мы с Настей варим на костре уху.

Погода стоит теплая, и мы комфортно живем в палатках подальше от цивилизации и посторонних глаз.

Девушка поглядывает на меня с сомнением, словно хочет затеять о чем-то разговор, но никак не решается.

– Что случилось? – пробую ей помочь, устав наблюдать за беспокойством подруги. – Вы ведь приехали не только для того, чтобы нас проведать, правда?

Она вздыхает и переходит к делу.

– Виктор хочет, чтобы ты выехала заграницу. Он уже подготовил для тебя документы.

Я поднимаю на подругу удивленные глаза. Мы с самого начала обсуждали эту возможность. Если бы я была одна, другое дело. Но Рустам не может выехать по поддельным документам. Его отпечатки есть в общей базе. Слишком большая вероятность выдать себя, либо нам придется пересекать границу нелегально, что тоже огромный риск.

Настя смотрит на меня с сожалением.

– Не хочешь за границу. Мы снимем тебе квартиру в городе. Поживешь под чужим именем, пока не родишь, – настаивает она, а я начинаю понимать, куда она клонит.

Эта тема все чаще возникает между мной и Рустамом. Мне скоро рожать. Пока беременность протекает спокойно. Меня ничего не беспокоит, но чем ближе к сроку, тем опаснее оставаться в лесу.

– Я не хочу расставаться с Рустамом, – произношу глухо.

– Катя, вы и по одному очень яркие люди, а вместе на вас не обратит внимание разве что слепой. Кто-нибудь доложит Ниязу, и наши старания пойдут коту под хвост.

С тоской смотрю в сторону леса. Все я понимаю, но как могу оттягиваю решающий момент. Если бы речь шла только о родах. Первые месяцы ребенку понадобится постоянный уход. Разные смеси, прикорм, таблетки, регулярный осмотр у врача. Как обеспечить ему все это в нашей глуши?! Это вопрос, на который у меня нет ответа. А если я уеду, а что-то пойдет не так, и я не смогу вернуться домой?!

Настен вопрос так и остается без ответа. Я молчу, поглядывая на огонь, а она не решается снова поднять болезненную тему.

Мужчины возвращаются в лагерь с добычей, но на редкость понурые.

Вызывая слюну, от котелка исходит аппетитный аромат. Я разливаю уху по тарелкам, и мы приступаем к еде, стараясь не смотреть друг на друга. На поляне повисает тягостное молчание.

Виктор пробует разбавить тишину шутками об охоте, но беседа не клеится. Похоже, между мужчинами тоже произошел неприятный разговор, и теперь каждый переваривает сказанное.

Такая долгожданная встреча с друзьями приобретает горьковатый привкус.

Рустам поднимает неприятную тему, как только мы остаемся одни. Обнимает меня за плечи, притягивая к себе, и шепчет на ухо.