Я все понимаю, но должен же быть какой-то выход.

Свадьба Рустама назначена на субботу.

Утром в воздухе кружатся первые снежинки. Ветер пронизывает до костей, и я кутаюсь в теплую куртку. Ночью ударил мороз. Заледеневшая земля потрескивает под ногами, навевая странные мысли.

Копать могилы в такой почве тяжело. Хорошо, что от нас не останутся даже кости.

На мне строгий брючный костюм, мало подходящий случаю, но я и не планирую в подружки невесты.

Виктор не одобряет моего решения. Вижу по глазам, намерен снова отговаривать. Отрицательно качаю головой, не хочу тратить на споры последние минуты вместе.

Он крепко меня обнимает, прижимая к широкой груди. Мы познакомились не так давно, но он оказался замечательным братом. Я буду благодарна ему всегда, до последнего вздоха.

Настя не может сдержать слез. Они льются у нее из глаз ручьями. Она вытирает их платком, извиняется, но не может остановиться. Я глажу ее по светлым волосам, успокаиваю как могу.

Вот и все. Время садиться в машину. Бросаю прощальный взгляд на дом брата. Здесь я прожила последний месяц, но он не стал мне родным. Куда сложнее было прощаться с мамой и дядей.

Я приехала к ним на пару дней, не предупредив о своем визите. Знала, они всегда мне рады. Мама словно почувствовала что-то неладное и без конца меня расспрашивала о последних событиях. Как же мне хотелось все ей рассказать и нормально попрощаться. Но я не могла выдать себя. Так и уехала, пообещав скоро вернуться. Хотя прекрасно знала, этого уже не случится.

Машина плавно выезжает на шоссе и устремляется в сторону Саратова. Наутро назначена свадьба, и я там буду. В сумке рядом лежит приглашение. Меня так и тянет его достать. Я протягиваю руку, но отдергиваю в последний момент, словно опасаясь обжечься о роковой конверт.

– Хотите, включу печку? – предлагает водитель, когда замечает, как я кутаюсь в куртку.

Я отрицательно машу головой. Это нервное, в салоне и так жарко.

– Ориентируйтесь на себя, – разрешаю я.

Водителю всю ночь меня везти. Пусть делает, как ему комфортно.

Ближе к утру меня смаривает сон. Я прикрываю глаза и сворачиваюсь клубочком на заднем сидении. Мне снится Рустам и его крупные ладони на моем лице. Он прижимает меня к себе и нежно шепчет в приоткрытые губы: “Рыжик, ты моя”.

Просыпаюсь я оттого, что за окнами брезжит рассвет. Город медленно разлепляет веки, приветствуя меня чередой торговых центров.

– Можем заехать куда-нибудь на завтрак, – то ли спрашивает, то ли предлагает водитель.

Я останавливаться не хочу, но ему нужен отдых. Утвердительно киваю, и мы паркуемся у скромного кафе в рабочем квартале города. Официантка недовольно поднимает на нас голову, явно кемаря за прилавком.

Горячий напиток обжигает язык, но я не чувствую вкуса. В голове стучит единственная мысль: скоро я увижу Рустама.

Смотрю на часы.

– Пора, – тороплю водителя, что в отличие от меня очень даже наслаждается сытным завтраком.

Скоро он высадит меня у загса и будет радоваться свободе.

На место мы приезжаем почти за час назначенного времени. Я выхожу напротив двухэтажного здания в стиле модерн и кривлю губы. Раньше популярный дворец бракосочетания не казался мне таким отвратительно помпезным. Благодарю водителя и ныряю в кофейню напротив здания. Отсюда плохо видно вход, но я и не планирую задерживаться, просто не хочу заранее привлекать внимание.

Нарушая предписание врача, выпиваю очередную чашку кофе. Адреналин зашкаливает в крови. Прижимаю сумку к груди и выравниваю сбившееся дыхание.

Через полчаса начинают собираться гости. Машины останавливаются, чтобы высадить людей, и покидают место. Мне везёт, здесь плохо с парковкой. Но действовать придется быстро.

Первой у загса появляется невеста. Укрывшись в толпе зевак, я наблюдаю, как она медленно выбирается из машины, с трудом справляясь с пышным платьем. Белоснежная фата оттеняет темные волосы, уложенные в замысловатую прическу с цветами и блестками. Девушка не улыбается. Лейсан так долго гонялась за Рустамом, а теперь вдруг выглядит так, словно ее ведут на каторгу. Впрочем, мне нет до нее дела. Я жду жениха.

Его спорткар невозможно спутать с другими автомобилями. Он небрежно паркуется на самом углу, откровенно нарушая правила движения. Так мне будет даже проще. Я ухмыляюсь и проталкиваюсь ближе, почти равняясь с машиной. Мужчина открывает дверь, вылезает, но в загс не спешит, словно демонстрирует собравшимся стоимость своего идеального костюма.

Небрежно облокачивается на автомобиль, одаривая гостей презрительной улыбкой. Наши глаза встречаются. Не знаю, что он видит в моих, но в его светится задорная усмешка. Он обходит машину, останавливается вровень со мной.

И в этот момент я достаю пистолет. Люди вокруг испуганно взвизгивают и бросаются в разные стороны.

– В машину, – командую я, целясь Рустаму в лоб.

– Не валяй дурака, Катя. Отдай мне пушку, далеко мы все равно не уедем, – спокойно произносит он.

– Быстрее, – кричу я, заметив бегущих к нам охранников.

Прыгаю в машину и выжимаю педаль газа в пол. Мужчина не заглушил мотор, так что мне требуются считаные секунды, чтобы сорваться с места.

Я несусь по заранее продуманному маршруту.

– Ты сошла с ума, – сообщает мне Рустам весело, но я только крепче сжимаю руль. Нельзя терять ни минуты.

Нас находят. По-другому и быть не могло. Десять темных внедорожников. Я удивляюсь, что так много, и выруливаю к карьеру.

Вдавливаю газ в пол и бросаю последний взгляд на Рустама. Он смотрит на меня со своей потрясающей улыбкой. Сердце счастливо трепыхается в груди. Мотор рычит. Машина вылетает с обрыва. Делает несколько кувырков в воздухе и падает на камни колесами вверх.

Кузов мгновенно охватывает пламя. На краю склона останавливаются машины, кричат люди. Бегут вниз, но не успевают приблизиться, когда, оглушая округу, слышится взрыв. По сторонам летят куски пластика и металла. Воздух становится горячим и густым.

Виктор

Похороны для Кати я организую скромные, просто не могу заставить себя заниматься этим всерьез. Все внутри противится обману. А когда вижу заплаканное лицо ее матери, нервы и вовсе сдают. Я уже готов рассказать ей правду, но на кладбище появляется Нияз.

Мужчина не подходит близко, пристально наблюдает за церемонией издалека. Приходится зажать чувства в кулак и молчать. Женщина не сможет скрыть радость, у нее все эмоции написаны на лице. Как бы ни мучила меня совесть, но рисковать жизнью Кати я не могу.

По этой же причине я и Настю оставляю дома. Они с Зинаидой слишком близки. Замечаю легкое осуждение на лице ее дяди, делаю непроницаемую физиономию и терплю.

Тут не до гордости, жизнь сестры поставлена на карту.

– Зинаида Петровна, если вам что-то понадобится. Любая помощь. Не стесняйтесь обращаться ко мне, – сжимая ее ладонь в своей, предлагаю искренне.

Женщина поднимает заплаканные глаза. Не уверен, поняла ли она, что я ей только что сказал. На меня снова накатывает желание признаться. И опять протрезвляет дядя Рустама. Его человек подходит к Катиной могиле и оставляет огромный венок из живых роз. Сам это сделать мужчина не решается.

Достойная оплеуха, ничего не скажешь.

Я отказываюсь идти на похороны Рустама. Не рассчитываю на приглашение, но Нияз настаивает, чем немало меня удивляет и пробуждает подозрения.

С нескрываемой злостью смотрю вслед его удаляющейся спине. Хотел бы я никогда не знать этого человека, но судьбы наших семей слишком плотно сплелись. Недаром говорят, что ненависть связывает сильнее дружбы.

Зинаида Петровна всхлипывает и повисает на моем плече. Я прижимаю ее к себе, тихонько поглаживая по спине.

Потерпите немного. Скоро к вам приедет Настя и расскажет правду о том, что произошло на самом деле.