Он мои руки перехватывает и над головой ремнем фиксирует. Одной ладонью бедра удерживает, другой попу разминает.

– Расслабься, Рыжик, так легче будет.

Не слушаю его. Понимаю, сейчас удар последует, напрягаюсь вся. Только он не спешит, оглаживает. Резкий шлепок опаляет внезапно, я выгибаюсь, вскрикиваю, а он обратно руку кладет. Снова массирует.

Второй рукой грудь мне сминает, сосок между пальцев зажимает и трет. Дрожу всем телом, извиваюсь. Еще шлепок. Теперь по другой ягодице. И снова поглаживания.

Всхлипываю в голос, раскачиваюсь. Внизу живота горит все, жгутом скручивается. Между ног влага выступает, состояние мое возбужденное выдает.

Рустам мокрое кружево вниз стягивает, под трусики мне забирается. Смазку по бархатным складочкам размазывает.

– Не готова, говоришь? – шепчет, нежно целуя в шею. – Ты уже вся мокрая, моя Катенька. Не бойся. Хорошо все сделаю, аккуратно.

Я как в тумане. Слушаю его, не сопротивляюсь. Все эти ужасные вещи позволяю с собой вытворять, как заколдованная.

Еще немного, и поздно будет мозг подключать.

В дверь колотят.

– Рустам Фархадович, – зовет охранник. – К вам приехали.

Рустам рычит злобно, но меня не отпускает.

– На хер всех посылай, – кричит раздраженно.

– Это Виктор Бегунов. Говорит: срочное дело.

Рустам грязно ругается, заставляя меня морщиться, но отпускает.

Хватает с тумбочки махровый халат, заворачивает в него, не забывая облапать.

– Мы с тобой еще не закончили, – произносит строго.

Меня всю потряхивает от пережитого позора. Я обхватываю себя руками и забиваюсь в угол, пока Рустам отодвигает комод и открывает охраннику.

На лице мужчины читается любопытство, но он не позволяет себе даже взглянуть в мою сторону.

– Приехал четверть часа как. Мы вас у себя сначала искали. Потом поняли, что вы с невестой, – рапортует сдержанно.

– Иди в мою спальню, Катя. Я быстро, – командует Рустам тоном не терпящим возражений.

Я плетусь по длинному коридору, надеясь, что Виктор сумеет задержать его надолго.

В комнате пусто и чисто. Кровать стоит неразобранной, и я сажусь на самый край, боясь спровоцировать Рустама на активные действия.

Он возвращается через пять минут по-настоящему злой. Бросает на меня короткий, голодный взгляд и сообщает хриплым голосом:

– Придется тебе сегодня спать одной. Но имей в виду, завтра мы продолжим с того самого места, где закончили.

Меня сразу отпускает. Пусть недолгая, но все же отсрочка.

– У Виктора что-то случилось? – спрашиваю взволнованно, все же он мне не чужой.

Не требуется большой смекалки, чтобы понять: просто так на ночь глядя он бы не приехал.

Для Рустама мой вопрос звучит, как красная тряпка для быка.

В считаные секунды он оказывается около меня, хватает за подбородок и заставляет посмотреть в глаза:

– С какой стати тебя интересует Виктор? – спрашивает с подозрением.

– Ты уезжаешь, я волнуюсь, – шепчу я в ответ почти искренне.

Он скалится. Поверил ли?!

– Это правильно. Ты моя, Рыжик. И никаких других мужиков у тебя не будет.

В его глазах загорается лихорадочный блеск, и я не на шутку пугаюсь.

В горле застревает ком. Рустам ведь не собирается запереть меня в своем доме навсегда?

Мужчина уезжает. Я забираюсь в постель, на всякий случай не снимая халат. Долго ворочаюсь с боку на бок, не в состоянии уснуть. В голову лезут странные картинки и образы. Мне, то снится, как Рустам жестко наказывает меня, шлепая по горящей от шлепков попе, то доводит до исступления поцелуями.

Просыпаюсь я одна в пустой постели, со странным ощущением томления внизу живота. Половина Рустама не смята. Видимо, он так и не вернулся домой.

Завтрак приносит уже знакомая служанка.

– У меня в комнате ночью окно ветром разбило. Пришлось перейти сюда, – поясняю я смущенно.

Девушка даже бровью не ведет. Держится очень вежливо, но отстраненно.

– Ремонтом уже занимаются. Хозяин распорядился, чтобы вас сразу после завтрака в город отвезли за покупками, – сообщает она, напоминая о предстоящем визите дяди Рустама.

На этот раз к выбору платья подхожу ответственно. Рустама не хочу подводить. А еще не могу забыть слова Лейсан, что я ему не пара.

Злюсь. Пусть я и сама так думаю. Но это только мне решать.

К Маше заезжаю, костюм “черной вдовы” отвожу.

– Впечатлился твой кавалер? – спрашивает девушка насмешливо, аккуратно складывая наряд.

– Он оказался не большим любителем готики, – выдаю глубокомысленно, а у самой мурашки по коже, когда вспоминаю, как Рустам расстегивал на мне платье.

Маша ухмыляется, ждет подробностей.

– Не сейчас. Опаздываю, – отмахиваюсь я от подруги. – В следующий раз обязательно расскажу.

Выбегаю на улицу. Там меня ожидает охрана. После шума, устроенного ночью, веду себя тихо, покладисто. За руль не рвусь. Возить себя водителю позволяю.

Дома сразу в свою комнату убегаю. Там уже окно заменили и убрали все. В платье наряжаюсь, волосы аккуратно в скромный пучок укладываю. У зеркала верчусь, взгляд в пол репетирую.

На часы поглядываю. Время к обеду приближается, а Рустам так и не вернулся. Беспокоиться начинаю.

Слышу, ворота открываются, машины заезжают. И судя по звуку не одна. В окно выглядываю, надеюсь Рустама увидеть. Во двор три внедорожника заруливают. Площадка перед домом наполняется охранниками. Они все тщательно осматривают, и только после этого из машины выбирается немолодой мужчина с сильной проседью темных волос. Получше его рассмотреть пытаюсь, на носочки встаю.

Он голову поднимает, прямо на меня смотрит. Я от окна отскакиваю. Сердце в груди бьется бешено. Непростой у Рустама дядя. Ох, не простой.

Выходить одной к нему не хочется, но что делать. Я за невесту здесь. По этикету встретить гостя обязана, пока хозяина нет. Набираю в легкие воздух, считаю до четырех и спускаюсь в холл.

– Здравствуйте, – произношу с улыбкой, а у самой губы подрагивают.

Мужчина окидывает меня недовольным взглядом, скользит глазами, как по мебели.

– Рустам скоро будет, – произношу, захватывая его внимание. – Я его невеста – Екатерина. А вы, наверное, дядя Нияз. Проходите в гостиную, пожалуйста.

Осматривает меня холодно. Разворачивается и бросает через плечо:

– Передай племяннику. Если он не может сам меня встретить, я его тоже видеть не желаю.

Всю прыть свою подключаю, перед дверью встаю, выход загораживаю.

– Простите, пожалуйста. Я так волнуюсь. К Рустаму ночью друг приехал. Они куда-то вместе отправились. И с тех пор не звонит, не пишет. Как бы не случилось что-то ужасное, – лепечу, протягивая к мужчине дрожащие руки.

За Рустама и правда волнуюсь. Не мог он не знать, что дядя обидится, но не приехал. Значит, действительно случилось что-то серьезное.

Мужчина меня внимательно слушает, сканирует ледяным взглядом.

– Здесь жди, – командует.

Сам к охране выходит. В окно вижу: приказы раздает. По телефону кому-то названивает. Ругается.

Чем дольше на это смотрю, тем сильнее паника внутри поднимается. За Рустама переживаю.

Мужчина возвращается. Я в кресло забиваюсь, он напротив меня усаживается.

– Все в порядке с ним. Не в свое дело встрял, – произносит загадочное.

Мне подробности узнать хочется, но под его недобрым взглядом в горле застревает ком. Сижу как мышка, даже дышу через раз.

– Разрешите, вам напитки предложить, – выдавливаю из себя испуганно.

Столько прислуги в доме, а тут, как все вымерли.

– Не дергайся, – выдает мне короткое и сразу хочется замереть, с креслом слиться.

Он голову поворачивает, в дверях экономка появляется. Как из воздуха материализуется.

– На стол накрывай, – командует мужчина. – Хозяин скоро подъедет.

У женщины даже идеи не возникает ослушаться. Кивает и снова растворяется.