Смотрю на партнера с улыбкой. Слишком крепко сжимает бокал. Вокруг глаз напряженные морщинки. Спит и видит меня мужем своей дочери.

Нет, брат. Лейсан – милая девчушка, но в жены я ее не хочу.

– Посмотрим, – отвечаю ему уклончиво.

– Рустам, ты ввязался в разборки с Сабировым. И это ради женщины, в которой не уверен?

Динар больше не скрывает раздражения. Залпом осушает бокал и со стуком опускает на барную стойку.

– С Сабировым у нас давняя вражда, и она тебя не затронет. Что до девушки, то она моя, и останется со мной. Такой ответ тебя устроит? – выдаю жестко.

Сам понимаю, что позволил ситуации зайти слишком далеко. Девчонка залезла мне под кожу и выедает мозги, мешая здраво мыслить.

Словно норовистая кобылка, все время пытается лягнуть. Но стоит ей немного забыться, и сама ко мне ластится. Хочу ее. Объездить. Приручить.

Горячая малышка. Знаю таких. Раскроется для меня. Подчинится.

От мыслей о ней в штанах твердеет хер.

Ловлю на себе откровенный взгляд блондинки. Покачивает большой грудью, намекая, что на все готова. Нет, детка. Этот стояк не для тебя.

– Мне звонил Нияз. Спрашивал, когда у вас была помолвка, – признается приятель понуро.

А вот это плохо. Придется срочно нанести ему визит. И лучше бы вместе с Катей. Зря ее отпустил. Ох, зря.

Как она прижималась ко мне прошлой ночью. Еле сдержался, так хотелось засадить по самые яйца.

Нельзя. Пусть привыкнет ко мне, расслабится. Хочу услышать, как она будет шептать мое имя. Все мысли только о ней. Ведьма рыжая. Моя.

– Не парься ни о чем. Я все решу, – заверяю приятеля прощаясь.

Возвращаюсь в гостиницу. Там холодная постель.

Раньше бы шлюху на ночь снял. Лежу, о рыжике моем думаю.

Парни говорят: нормально довезли, в целости. Не вырывалась, не пыталась убежать. Умница. Поняла, что со мной ей сейчас безопаснее всего.

Заканчивать с делами надо и к ней.

Утром заезжаю к Ниязу. Встречает его помощник. Уже напрягает.

– Нияз Ахматович занят, – сообщает он.

Вот как. Ну что ж…

Отваливаю. Своих дел хватает.

Парням набираю, чтобы дядю Кати проведали. Выяснили, что к чему.

Нияз сам звонит, долго не выдерживает.

– Говорят ты, племянничек, женится надумал, а родню не известил, – наезжает с порога.

Только я и сам непрост.

– Не хотел смуты наводить раньше времени. Обдумать требовалось, мысли собрать.

– Надумал? – спрашивает требовательно.

– Помолвка на этой неделе. Заезжал утром вас лично пригласить.

– Добро. Завтра сам к тебе приеду на невесту посмотреть, – не спрашивает, сообщает и трубку кладет.

Домой срочно ехать. Катя у меня с характером. А тут сработать четко надо. И начнем, пожалуй, с платья.

Набираю ей. Голос вроде радостный. Зажать бы ее и по аппетитной заднице.

Только день, как уехала, а я уже капец как соскучился.

Прошу платье нормальное купить. Не могу же я ее Ниязу в джинсах представить. Он старой закалки, не поймет.

Домой спешу. По дороге ресторан заказываю.

Все время о ней думаю. На взводе весь. Как бы не завалить ее прямо там. Испугается.

Из мыслей выдергивает телефон.

– Буйный, тут такие дела. Серьезные люди интересуются твоим фраером, – выдает мой человек в тюрьме.

– Сабировы? – произношу очевидное.

– Нет. Тебе бы самому подъехать, разобраться.

Надо бы развернуться, решить вопрос. Но меня ждет она. Девочка моя сладкая.

– Выясни, все что сможешь. Я на днях подъеду.

К ресторану прилетаю. С администратором договариваюсь. Жду.

Время идет. Рыжика нет.

Набираю ее охранникам.

– Какого хрена она там делает? – ору в трубку, не сдерживаюсь.

– Буйный, она в подвал пошла, – лопочет какую-то ересь.

– Куда?

Чувствую, с приятным вечером я поторопился. Не дает мне расслабиться Катенька. По заднице очень получить хочет. Это я ей устрою с удовольствием.

– Идет, – шепчет мне охранник запинаясь.

– В машину и везите сюда, – рявкаю.

У входа в ресторан стою, боюсь, мебель переломаю с бешенства.

Твою ж … Напротив мой спорткар останавливается. Паркуется так, что у мужиков рядом челюсти вываливаются. Открывается дверь, и выходит она.

В черном с головы до пят. Грудки в кружево затянуты, так в руку и просятся. Подол по земле волочится. Она его приподнимает, а там ножки стройные. И шляпка эта на рыжих волосах. И как ее не оттрахать после этого?

То самое платье, что производит странное впечатление на окружающих.

Катя

К ресторану выруливаю, спешу. Мало платья с вызовом, так еще и опаздываю. Рустам будет злиться. Хотя, что там скрывать, именно этого я и добивалась. А теперь вот боюсь.

Паркуюсь по-быстрому, из машины выскакиваю. Рустам у входа стоит, на арку облокотился лениво и за мной наблюдает. Рассматривает.

Что-то недоброе в его глазах мелькает. Опасное. Сжимаюсь вся, но вида не подаю. Юбку длинную приподнимаю и гордо к нему вышагиваю.

Смотрит в глаза. Долго, внимательно, словно испепелить пытается. Сердце в груди птицей загнанной трепыхается. Только взгляда не отвожу. Выдерживаю.

Рустам отворачивается, первым в ресторан заходит. Я за ним плетусь, подол аккуратно приподнимаю. Мне это платье завтра Маше отдавать в целости и сохранности.

На первом этаже люди на нас оборачиваются, рассматривают.

Мы выше поднимаемся. На застекленную мансарду выходим. Здесь пусто, один столик на двоих накрыт. Рустам мне стул пододвигает, ждет, когда я с платьем справлюсь и напротив устраивается. В меню утыкается, карту вин изучает.

Я тоже со стола меню беру, только на блюдах сосредоточиться не получается. Почему он молчит? Даже не поздоровался. Я думала ругаться будет, за платье выговаривать. Ответную тираду подготовила, а он ни слова, как воды в рот набрал.

Кошусь на него, от этой тишины мне совестно делается. Ну что он в самом деле из-за платья обиделся?

Мужчина меню откладывает, в сторону смотрит, словно меня и нет за столом. Спокойный весь такой, безразличный.

Официант к нам поднимается. Что выбрали, спрашивает. Рустам что-то себе заказывает, а я все определиться не могу.

– А вы что посоветуете? – у официанта спрашиваю.

– Возьмите фузилли с рагу из морепродуктов, – предлагает он.

Соглашаюсь не думая.

– И фисташковый десерт с чаем, – добавляю к заказанному.

На столе потрескивают свечи, приятно благоухают свежие цветы, а мы так и сидим в молчании. Нервничать начинаю, на стуле ерзаю.

– Рустам, – наконец, не выдерживаю. – Почему ты молчишь?

На меня взгляд переводит.

– А какой реакции ты ждала? – спрашивает. – Если невеста оделась черной вдовой?

– Почему вдовой? – произношу растерянно.

– А что весь этот маскарад означает?

– Это стиль в одежде такой - викторианская готика, – отвечаю с обидой.

– Мне нравится, – вдруг говорит. – Поменьше бы пуговиц и сразу в постель, было бы здорово. А вот как я тебя завтра дяде в таком виде представлять буду, ума не приложу.

– Как дяде? – опешиваю.

Он про дядю ни словом не предупредил.

– Дядя Нияз приедет на обед с моей невестой знакомиться. А у меня тут такая готика.

– Так ведь я же не знала, – пытаюсь извиниться. – Сутра за другим платьем поеду. Нормальное куплю.

Слушать меня не хочет, губы поджимает, отворачивается.

– Тяжелый моральный ущерб ты мне нанесла, Катя. Нормально извиниться надо, с компенсацией.

Не пойму, куда он клонит. Извиниться готова, хоть сейчас.

– Прости меня, пожалуйста, – произношу послушно.

– Ко мне иди, – командует и за руку к себе тянет.

Подхожу настороженно, но не сопротивляюсь. Резко подхватывает и на колени к себе усаживает. Опомниться не успеваю, поцелуем на меня набрасывается.