Арбалет! Быстрый взгляд на дом — нет, арбалета нет там, где я его поставил. Значит, тварь, отшвырнув меня, заодно отбросила арбалет, а потом навалилась на Андреева… Напарник не стрелял — значит, произошло всё очень быстро. Я был занят ловушкой, а Андреев, выходит, отвлёкся…
Да чёрт побери! Тварей двое, вон вторая, стоит чуть в стороне, наступив ногой на автомат — видимо, выбитый у Лёхи. Они напали вдвоём, скорее всего одновременно! Я не знаю, кто это, и это вряд ли невидимость — скорее похоже, что чудища покрыты какой-то слизью, которая искажает их форму. Так вот почему я не мог их обнаружить! Особенно сейчас, в этой серости и без яркого света…
Лёха не справится. Тварь явно сильнее его, да и вторая наготове. Что делает вторая? Смотрит за борьбой или следит за мной? Если смотрит — почему не помогает? Считает, что первая сама справится? Некогда разбираться, надо действовать — иначе тут и сдохнем… Я без Лёхи — точно.
Я свёл руки вместе. Не знаю, что это за форма жизни, но лёд действует практически на всех. Главное — не делать резких движений, если тварь видит меня хотя бы краем глаза — разок врежет, и я отъеду… А бить надо с первого раза, так, чтобы как минимум всерьёз ранить и дать шок от холода — тогда шанс есть. Арбалет пока не вижу, да и толку нет, если даже быстро найду его — он заряжен огненным ударом, на таком расстоянии он нас же и пожжёт…
Ну, давай, Владька. Расстояние метра три-четыре, не вздумай промазать!
В последний момент подумал — а если их трое?
Но уже всё — ударило лёгкой отдачей, синеватый заряд ледяного удара ушёл в цель, шарахнув куда-то в центр слизистой туши — той, что прижимала Лёхин автомат. Тварь отшатнулась, заверещала, потеряла равновесие и повалилась вбок — получилось! Убить не убил, но явно ранил!
Я вскочил на ноги — точнее, попытался. Меня поволокло вбок, и я рухнул на колени.
— Молодой, помогай, твою мать! — послышался сдавленный вскрик Андреева.
Угу, а то я сам не понимаю… Но ударить пришлось именно того, что стоял — он ближе, я его видел целиком, а ударь в первого — влёгкую задел бы напарника…
Тварь, которую я ударил, полулежала на земле, продолжая верещать — а может, орала на неизвестном языке. По её телу расползался морозный узор — есть, пошёл шок. У меня несколько секунд. Что делать? Автомат — вон он, если прыгну вперёд — дотянусь, даже из этой позиции, он взведён и патрон дослан, но что толку — в моих руках он не сработает, я же колдун, техника в руках колдунов всегда клинит… И я, не особо раздумывая, швырнул ещё один ледяной удар в того, что придавливал Лёху — теперь я уже не лежу, можно бить более прицельно.
Удар явно получился слабее, чем первый, но тварь вздрогнула, взвизгнула и явно ослабила хватку — Андреев, высвободив руку, врезал ей куда-то, судя по траектории удара — в морду. Рванувшись вперёд что было сил, я покатился по земле, но всё же дотянулся до автомата. Швырнуть его Лёхе!
Уже не надо — мой удар отвлёк тварь, и рука Андреева рванулась к поясу. Ещё мгновение — и прозвучал глухой выстрел, потом ещё один… осечка! Тварь явно ослабла, и напарник старался сбросить её с себя — получалось не особо, скорее всего она тяжеленная… А вот теперь самое время!
Приподнявшись, я бросил Лёхе автомат. Весь в грязище, сработает ли?
Напарник уцепился за рукоятку, приподнял руку… Нет!
Выстрелил он не в тварь, что лежала на нём — а, мне показалось, в меня… и рядом со мной в грязь рухнула вторая тварь, раненная мной первым ударом. Ох ты ж… Ещё секунда-две — и я бы валялся без сознания.
Попытался подняться на ноги — не получилось, рухнул в грязь. Ещё бы, получить по голове или по чему там, потом дать два ледяных удара в полную доступную силу — это вам не чаю попить…
Тем временем Лёха выбрался наконец из-под придавившей его твари. Передёрнул затвор пистолета, выбросив заклинивший патрон, и трижды выстрелил — два раза в ту тварь, с которой боролся, один — во вторую. Только после этого, пошатываясь, подошёл ко мне и, нагнувшись, подал руку:
— Вставай… напарник.
Я с трудом поднялся, тяжело дыша, и только потом понял…
«Напарник». Андреев признал меня за своего!
— Спасибо, — прохрипел я. Связки слушались с трудом. — Что это за нечисть?
Лёха вместо ответа подошёл к ближайшей твари, задумчиво пнул, вытер мысок сапога о жухлую траву:
— Похоже, болотники… Вживую не видел их ни разу, а по описанию похоже. Не нечисть, какие-то полуразумные родичи лягушек…
Угу, «полу»-разумные… Твари моментально заблокировали или отбросили оружие. То есть, что это такое — они отлично знают.
Наверное, это явно читалось у меня на лице, потому что Лёха осмотрел автомат, протёр его рукавом и глубокомысленно резюмировал:
— А что такое оружие — отлично знают… хоть, говорят, никогда не пользуются. Вот за что люблю «калаш» — из какой грязи его не вынь, работать будет… Понял, Матвеев, почему мы ничего не видели? Маскировка у них — закачаешься…
По фамилии назвал, а не «молодой», как обычно! Значит, он её как минимум запомнил. Учитывая нелюдимый характер Андреева — это гораздо круче, чем «спасибо». Неужели лёд тронулся? Ладно, не будем торопить события.
— Нам повезло, что их всего двое, — вздохнул я. — И что один отвлёкся…
— Повезло… В инструктаже было, что они индивидуалисты. Живут стаями, но охотятся — каждый за себя. Вот ответы на твои вопросы, на оба сразу… Но вот не ожидал я их тут встретить, никак не ожидал, — Андреев поднял мой арбалет, подал мне. — Проверь… Места у нас болотистые, но не здесь же, рядом с городом. Что они тут забыли?
Я осторожно вынул болт, щёлкнул вхолостую тетивой, опять взвёл — вроде исправен арбалет, работает. Вложил заряд на место.
— Может, еду искали? — предположил вслух.
— Где, в домиках, которые три десятка лет как заброшены? А на природе сейчас толком и не найдёшь ничего. Хотя чёрт знает, что эти твари жрут… Что там с ловушкой на двери, получилось?
Ну вот, сразу к делу… Хотя Лёха прав — нужно сделать то, зачем мы пришли, и мотать отсюда по-быстрому. Эти двое — сдохли они или нет? Впрочем, напарник не волнуется — значит, от них неприятностей можно не ждать, он в этих делах опытнее меня.
— Получилось, можно открывать. Ничего другого не вижу. Вторая, он говорил, внутри.
Не сказав в ответ ни слова, Лёха просто подошёл в домику и рванул на себя хлипкую дверь. Та, жалобно скрипнув, открылась, уйдя нижним углом в грязь. Напарник, не входя, заглянул внутрь, хмыкнул:
— Посмотри, но для начала лучше отсюда. Не заходи. Вон наверху лаз, но там нет люка, фанера только.
Я подошёл, заглянул в дом. Старый рассохшийся диван, стол, табурет, пол из какой-то мягкой плитки, на котором хлюпает вода… Небогато. Сосредоточился — ловушек вроде не видно. Надо смотреть лаз…
Стол мы с Лёхой передвинули вдвоём — и правда крепкий… Ловушку я обнаружил легко — хорошо, когда знаешь, что искать, в щель между фанерой и краем проёма виден лежащий на нём неприметный брусок. Снял быстро, слез со стола — сбросить энергию. А пошатывает, не проходит всё это бесследно, всё же маловато у меня силёнок для активной работы. Тот же Власов, небось, в этой ситуации и не поморщится.
— Ладно, Матвеев, отдыхай, — Лёха уверенно показал мне, чтобы я не входил. — Ты и так вон зелёный уже… Лучше глянь по сторонам, я сам пошарю.
И не боится он, только и подумал я. Хотя, если рассудить здраво, если мы не вернёмся — Аксёнову точно каюк. Коллеги наши его на куски порежут. А так и правда шанс есть. Глядишь, если окажется полезным Власову или Бурденко — ещё и должность получит.
Владька, ты в своём уме? Аксёнов — убийца, возможно, даже маньяк. Да, он может оказаться полезным — несомненно. Но руководство Колледжа просто обязано знать, кто он. Чтобы из-за решётки не вылез. Жив будет — ему уже подарок. Потому что из-за него я мог бы сейчас сидеть в яме… Спасибо коллегам.
Что это?
Два тела, лежащих на земле, стали обретать форму — видимо, слизь их организм вырабатывал, только когда был жив. Сейчас уже местами была видна кожа, и чем дальше, тем больше — коричнево-зелёная, пупырчатая, и правда как у жаб. А здоровые — рост под метр восемьдесят, наверное, и силы соответствующей — как легко один свалил меня, а второй Лёху… Пальцы длинные, цепкие, что на руках, что на ногах. Форма человеческая — две руки, две ноги, голова вон проявилась, безволосая, с огромным ртом и глазами навыкате, сейчас закрытыми. Открытые рты, полные мелких, но острых зубов — такой укусит так укусит… Лёха мастер — у обоих дыры в головах, вокруг которых запёкшаяся чёрная масса, а ведь стрелял он, не видя толком, где у них голова! Ну и тело прострелено — тот, который хотел напасть на меня сзади, получил пулю точно в грудь.
