Эти новости были тревожными, но не катастрофическими. Нагумо по-прежнему считал, что обладает силами, значительно превосходящими его по численности, технологиям и умениям, которые американцы могли бы ему противопоставить. И действительно, даже с тревогой ожидая вестей от самолета-разведчика «Тонэ», корабли и истребители Первого воздушного флота нанесли серьёзное поражение нападавшим с Мидуэя, ни один из которых так и не сумел нанести удар. Мицуо Фучида, ветеран Перл-Харбора, служивший теперь командиром «Акаги», позже писал: «К этому времени мы подверглись всем видам атак со стороны береговых самолетов — торпедным, бомбовым, пикирующим, — но все ещё оставались невредимыми. Честно говоря, я считаю, что вражеские летчики не демонстрировали очень высокого уровня мастерства».[889]

Ободренные такими мыслями, японцы теперь рассматривали американский авианосец не столько как угрозу, сколько как возможность нанести дополнительное наказание неумелым американцам. Прошедшее сражение убедительно подтвердило боевое превосходство японцев. Опасения уступили место решимости — и фатальному ослаблению чувства срочности. Нагумо, уверенный в своём превосходстве, спокойно ждал, пока он восстановит все свои бомбардировщики и истребители на Мидуэе, прежде чем магическим образом повернуть навстречу американской флотилии, все ещё полагая, что ему противостоит только один авианосец. Тем временем он отменил свой прежний приказ о перевооружении и приказал снова оснастить свои самолеты противокорабельным оружием, что ещё больше усилило неразбериху и усеяло полетные палубы кучами взрывоопасных боеприпасов.

Вскоре после 9:00 утра Нагумо изменил курс, чтобы сблизиться с американским флотом и, возможно, даже вызвать «решающее сражение», о котором мечтал японский флот. То, что последовало за этим, было решающим, конечно, но для Японии и Императорского флота это был не сон, а кошмар.

Несколько смен вооружения Нагумо и его промедление с захватом инициативы в значительной степени способствовали его поражению, но на данный момент смена курса оказалась выгодной. Многие американские самолеты, запущенные с «Хорнета» и «Энтерпрайза», а также с «Йорктауна», который поднял своих пилотов в воздух около 8:30, так и не нашли его. Летая на пределе своего радиуса действия, они прилетали в сектор, где должны были находиться японцы, и смотрели только на пустые моря. Многие блуждающие американские самолеты падали с неба из-за нехватки топлива. Те, кому удалось обнаружить японский флот, тщетно пытались прорваться сквозь завесу зенитного огня и роящихся «Зеро», чтобы добраться до японских авианосцев. Вскоре после 10:00 утра группа «Зеро» почти полностью уничтожила торпедно-бомбардировочную эскадрилью с «Йорктауна», когда та заходила на малую высоту для запуска своего оружия. К 10:24 утра Нагумо, похоже, отбил последние атаки. Его гордый флот остался невредим и был готов к массированной контратаке против американцев. На короткий, затаивший дыхание момент казалось, что Япония выиграла битву за Мидуэй, а возможно, и всю войну. Один американский летчик, наблюдавший за происходящим сверху, уже был готов прийти к такому выводу, как вдруг увидел «прекрасный серебряный водопад» пикирующих бомбардировщиков Dauntless, обрушившихся на японские авианосцы.[890] Пользуясь догадками и божьей помощью, капитан-лейтенант Уэйд Маккласки с «Энтерпрайза» и капитан-лейтенант Максвелл Лесли с «Йорктауна» сумели оказаться над японским флотом как раз в тот момент, когда его боевой воздушный патруль «Зеро» был притянут к палубе для отражения торпедных бомбардировщиков «Йорктауна», и в момент максимальной уязвимости Первого воздушного флота. Когда грозные «Зеро» оказались слишком низко, чтобы быть эффективными, «Даунтлессы» хлынули вниз через чудесным образом открытое небо, чтобы сбросить свои бомбы на обнаженные японские авианосцы, их летные палубы были загромождены беспорядочными рядами восстановленных и разогретых самолетов, змеящимися топливными шлангами и штабелями боеприпасов, оставшихся после различных операций по перевооружению.

За пять минут пикирующие бомбардировщики, не менее чудесным образом получившие первые американские попадания за день, смертельно ранили три японских авианосца. Все три корабля охватило пламя бензиновых пожаров. Kaga и Soryu затонули ещё до захода солнца. Akagi был затоплен в течение ночи. Из великолепной флотилии авианосцев Первого воздушного флота только «Хирю» остался, чтобы нанести контрудар по флагману Флетчера, избитому «Йорктауну», который на рассвете 7 июня наконец-то окутало море. Сам «Хирю» был настигнут американскими флайерами во второй половине дня 4 июня и затонул на следующее утро. Нагумо потерял четыре из шести авианосцев, с которыми он атаковал Перл-Харбор всего полгода назад. Спрюэнс благоразумно воздержался от преследования оставшихся японских кораблей, которые отступали на запад, где он столкнулся бы с линкорами Ямамото — быстрыми, мощными, обученными ночью и жаждущими мести — как раз с наступлением темноты.

На Мидуэе американцы вернули японцам трюк с внезапностью и хотя бы частично отомстили за Перл-Харбор. Со временем стало очевидно, что они сделали гораздо больше. Они продемонстрировали неэффективность высокоуровневых бомбардировок движущихся кораблей. На Мидуэе у знаменитых «Летающих крепостей» B–17 был безупречный послужной список промахов по авианосцам, линкорам, крейсерам, эсминцам и транспортам. Мидуэй также окончательно возвестил о наступлении новой эры морской войны, в которой решающими элементами стали авианосцы, а не линкоры. Как и в Коралловом море, противостоящие надводные корабли не подошли друг к другу на расстояние видимости или выстрела. Авианосцы показали, что они могут проецировать огневую мощь дальше за горизонт, чем любое предыдущее устройство в истории морских сражений, и что военно-воздушная мощь, при правильном применении, является смертоносной при атаках на другие корабли. Мидуэй также подтвердил ценность этих странно одетых офицеров разведки, хотя криптоаналитики никогда больше не сыграют такой драматической роли, как в этом решающем бою.[891]

Когда хаос боя улегся, открылась главная истина Мидуэя: всего за пять минут невероятной, беспричинной милости богов битвы пикирующие бомбардировщики Маккласки и Лесли сделали не что иное, как переломили ход войны на Тихом океане. До Мидуэя японцы имели на Тихом океане шесть крупных авианосцев класса «флот», а американцы — три (четыре вместе с «Саратогой», которая возвращалась из ремонта на Западном побережье во время битвы у Мидуэя). Потеряв всего один американский и четыре японских авианосца, включая их авиагруппы и многих превосходно подготовленных летчиков, Мидуэй в точности перевернул соотношение авианосцев и поставил Императорский флот Японии в невыгодное положение, от которого он так и не смог оправиться.

В качестве бонуса японские высадки на Атту и Киска в Алеутских островах, хотя и были успешными, принесли практически неповрежденный упавший истребитель Zero на острове Акутан. Тщательно проанализированный инженерами-авиаконструкторами Grumman Aircraft, он послужил вдохновением для создания F6F Hellcat, истребителя авианосного базирования, специально разработанного для того, чтобы превзойти Zero. Hellcat поднимался быстрее и выше, летал и пикировал стремительнее, маневрировал проворнее и нес более тяжелое вооружение, чем его японский противник. К 1943 году «Хеллкэты» в изобилии выходили с американских авиазаводов и помогли установить господство США в воздухе над Тихим океаном.

Истребитель Hellcat был лишь одним из примеров того, что теперь была подготовлена сцена для самого страшного кошмара Ямамото. Его надежды на короткую войну исчезли при Мидуэе, и на смену им пришла затяжная агония производственной битвы между огромной американской экономикой и гораздо более крошечным японским промышленным предприятием. Другие примеры множатся. За два года после Мидуэя японским верфям удалось построить всего шесть дополнительных авианосцев. Соединенные Штаты за тот же период добавили семнадцать, а также десять средних авианосцев и восемьдесят шесть эскортных авианосцев. Подобные цифры, повторяющиеся в огромном количестве категорий военной техники, предвещали Японии верную гибель, хотя эта гибель была ещё очень далека и томительна в будущем.[892]