Эта фраза и натолкнула меня на мысль, как единственным изящным финтом заполучить себе ту самую свежую кровь и подложить изрядную свинью барону Луцкому, да сделать это так, чтобы комар носа не подточил. Мой план Марк Антонович горячо одобрил, попутно подсказав несколько технических моментов, на которые стоило обратить внимание.

«Так что насчет женщин? — мой ментальный сосед не унимался. — Эх, помнится в юности я за ночь отмахал двадцать верст пешком, только чтобы поспеть в гости к одной горячей зазнобе».

«Слушай, ты, озабоченный старикашка. Я собираюсь идти спать, и тебе советую заняться тем же самым. Насладись прекрасной поверхностью этого кожаного дивана, посмотри сны и пусть тебе приснится самая знойная женщина в мире. Постарайся до утра меня не отвлекать, — вздохнул я. — Прямо вот собери всю свою силу воли и мысленно дай себе по губам, если до рассвета вновь захочешь поболтать без моего на то желания. Мы договорились?»

Голос в голове умолк, из чего можно было заключить, что Марк предпочел со мной не ссориться. Пока не ссориться. Ох…

Я уже проваливался в сладкую дрему, как меня вновь побеспокоили. Я открыл глаза и сквозь сонный прищур увидел сидящего на груди Цапа. Суслику явно не терпелось поделиться со мной новыми картинками. Пришлось уважить фамильяра.

Я наблюдал, как Вроцлав, Василиса и Иоланта после моего ухода обосновались на кухне. Вроцлав поточил ножи, принялся чистить овощи, но Василиса решительно отобрала из его рук морковь, заявив, что это варварство так издеваться над неповинным корнеплодом. Замотала вокруг себя передник и принялась показывать мастер-класс. Этим тут же заинтересовалась Иоланта, и Вася, подобрав ножик ей по руке, принялась показывать, что и как делать. Вроцлав, убедившись, что его помощь девчонкам не нужна, добыл толстую тетрадь и учета и принялся корпеть над цифрами, пока Иоланта под руководством Василисы чистила первую в своей жизни луковицу.

Всё бы ничего, но об этом я уже знал и так. А вот где, спрашивается, носило Цапа весь вечер, пока я ужинал, и почему он явно не хочет мне ничего о том рассказывать? Да и сейчас выглядит так, будто вновь готов куда-то удрать?

Впрочем, неважно. Дайте мне наконец-то поспать, дорогие мои!

Кажется, я всё-таки вырубился, хотя у меня было ощущение, что меня вновь совершенно беспардонно разбудили! Сумерки за окном сменились полноценной ночью, а дверь в кабинет тихо скрипнула, пропуская кого-то, кто явно не хотел, чтобы я знал о его присутствии. Да что же это такое, прямо как прокляли меня и мою надежду на крепкий спокойный сон!

Я напрягся туго свернутой пружиной с тем расчетом, чтобы перехватить руки незваного гостя, но тут…

Смех и грех. Ночной пришелец споткнулся о лежащую рядом с диваном лопату и грохнулся об пол, где и застыл.

Я встал и зажег свечи в канделябре, чтоб рассмотреть, кто это сюда пожаловал.

Передо мной лежал навзничь парень лет эдак двадцати трех совершенно не примечательной внешности. Его русые, словно припорошенные пеплом волосы при ближайшем рассмотрении отливали рыжиной. Правая рука все еще судорожно сжимала нож. Как банально!

И всё бы ничего, вот только из-под его головы расплывалось густое кровавое пятно. Ещё секунд через сорок над телом появилось еле заметное зеленоватое облачко, а я услышал:

— Тлюка капустная, надо было до рассвета подождать, я же в темноте не вижу! А теперь нашумел, пацан проснулся. Матеуш будет недоволен. Не видать мне денежек, тлюка!

— Не видать, — согласился я, — потому что ты, парень, мертв.

— Что? Я же просто думаю! Ты меня слышишь? — изумленно донеслось от облачка. — Ты не можешь меня слышать!

— Еще как слышу. Ты откуда взялся такой бойкий?

— Из-под Бреста. Приехал за тетку наследство получать, так обманул душеприказчик, одни долги за ней остались, да халупа старая. Решили на меня всё повесить, но я не дурной, не повелся на уговоры, пусть сами это наследство на себя берут. Искал деньги, чтобы обратно уехать, услышал, что герцогу нужен …

Тут несостоявшийся киллер споткнулся, а я продолжил фразу:

— Убийца ему нужен был, чтобы от среднего сына избавиться. Кстати, откуда знал, что тебе в кабинет идти нужно?

— Так мне Матеуш, герцог в смысле, все расписал. Сказал, что данные проверенные, пацан по ночам в кабинете дрыхнет, инфа соточка.

Похоже, утечка про кабинет была от Бартоша, которому я изрядно попортил копчик, когда тот по примеру сегодняшнего неудачника пытался со мной расправиться. Что ж, неуважаемый Бартош, ничего личного, но твоя семья среди моих арендаторов больше не числится, и ты узнаешь об этом в самое ближайшее время. Не усек с полпинка, поймешь в свободном полете, крыса ты зловредная. Ступай вслед за Новаками и облизывай их дальше, как привык. А твои соседи в подробностях будут осведомлены, за что именно я на вас так взъелся, чтобы тоже впредь думали, прежде чем против хозяина усадьбы козни замышлять.

— А ты, выходит, не брезгливый, раз за такое дело взялся, — заметил я.

— Деньги были нужны. И вообще, с чего ты взял, что я мертв? Я тебя знать не знаю! Соврешь и недорого возьмешь.

— А ты на пол посмотри, журавль мой подбитый. Кто это там такой красивый лежит и паркет кровушкой заливает?

— Тлюка! — завопил дух, когда сообразил, что я не вру. — Тлюка, тлюка, тлюка!

— Ну что, останешься здесь привидением? Буду над тобой глумиться ежедневно, ты же отсюда деться не можешь, ведь приведения к своему месту смерти накрепко привязаны.

Я произнес эту фразу максимально злорадным голосом, потому что у меня появился одна безумная идея, но действовать нужно было очень быстро.

— Нет! — убийца-неудачник пребывал в истерике. — Только не привидение!

— Тогда, — я распахнул перед ним дверь-портал, — беги туда, пока я добрый, и чтоб духу твоего здесь не было.

Облачко моментально втянулось в проем, я получил ожидаемый откат и прибавку сил. Вот и славно, потому что силы мне сейчас ой как понадобятся.

Я принялся исцелять лежащее передо мной тело. Семь потов сошло, пока поврежденные сосуды срослись, пролитую кровь вытеснило наружу, а черепушка вернула свою форму. Себя-то лечить куда проще, но у меня, увы, не было иного выхода, кроме как расходовать последние ресурсы в попытке не дать конкретно взятому трупу стать невозвратными потерями.

Затем я запустил сердце и уже второй раз за сутки расставил вокруг световые маяки, после чего принудительно выдернул душу Марка Антоновича, отправив её по маршруту «голова Демьяна — новое тело».

Это была чистой воды авантюра, но другой подобной возможности могло и не случиться, поэтому я делал все возможное ради того, чтобы мой безумный план увенчался успехом.

Увы, мои старания, похоже, пропали втуне. Но ведь вроде бы все прошло удачно? Я лично видел, как зеленое облачко отправилось по световому коридору, растворилось внутри тела и оттуда больше не появлялось. Что же не так? Я слишком долго провозился с исцелением, и сердце за это время успело умереть? Почему парень не приходит в себя? И где сейчас душа Марка Антоновича?

Я принялся прокачивать грудную клетку, краешком сознания отмечая, что тело по-прежнему теплое и окоченения нет, а значит, ещё не все потеряно. За окном медленно вступал в свои права рассвет, и тогда я, чувствуя, как драгоценное время песком сочится между пальцев, в отчаянии воскликнул:

— Да скажи ты хоть слово!

И тут губы лежащего передо мной человека скривились в задорной усмешке.

— А я все ждал, когда ты меня попросишь.

— О чем попрошу?

— Поговорить с тобой. Сам же сказал: «Мысленно дай себе по губам, если до рассвета вновь захочешь поболтать без моего на то желания». Вот я и держался из последних сил.

Услышав это от воскресшего Марка Антоновича, я был готов его прибить, а затем снова откачать и вернуть к жизни.

— И как давно ты пришел в себя?

— Да я, собственно, никуда и не уходил. Ты уже дрых без задних ног, а мне не спалось, я размышлял. Давно уже меня столько впечатлений не было, надо было их осмыслить, упорядочить. Потом началась эта история с юношей, в теле которого я сейчас нахожусь. Затем ты старался оживить это тело. Действовал, кстати, грамотно, даже не буду спрашивать, где ты такому научился. А я мысленно аплодировал тебе и все ждал, когда ты вновь дашь отмашку на наше общение.