— Новая фаза? — поинтересовался Шерлиан.
Зеркальный Хранитель ударил щитом о землю и Ловкачи разбежались по сторонам, спасаясь от мощной атаки по площади. Сразу после этого Хранитель ударил копьем по щиту и за его спиной открылись знакомые нам Золотые Порталы, выпускающие в битву Золотую Армию.
— Что и тут надо печати закрывать? — я зевнул, чувствуя, как накатывает усталость. Сколько мы сражались против дракона? Больше получаса, так мне показалось. Я попытался проверить время, но интерфейс ожидаемо был недоступен. Я состроил кислую мину и налил нам с Шерлианом густого янтарного напитка.
— Нет, — неожиданно ответил Бальтазар. Надоело отмалчиваться или он принял судьбу и смирился с болтунами в наших с Шерлианом лицах? — Каждый убитый золотой воин будет превращен в осколок на щите Хранителя. Когда наберется сотня осколков — его щит превратится в зеркало, куда сможет проникнуть один из Ловкачей.
— Проникнуть и разломать печать? — предположил я.
— Нет. Чтобы уничтожить Зеркального Хранителя и мир, который он хранит, Разбойники обязаны познать то же чувство, что и я.
— Это какое же? — не понял Шерлиан.
— Скорбь, — с ужасом догадался я. Бальтазар ничего не ответил, только улыбнулся краешками губ и продолжил молча наблюдать за сражением.
Когда убили достаточно золотых воинов — тяжелый башенный щит засверкал зеркальной поверхностью. Армия исчезла, а драконоликий припал на одно колено. Ловкачи тоже замерли — сейчас им нужно было сделать выбор. Послать одного героя на верную смерть без шансов на спасение. Рыжий кот не стал ничего обсуждать — его мгновенное перемещение определило судьбу этого героя: он дотронулся до зеркальной поверхности и его душу затянуло в щит Хранителя. Тело тут же почернело, пестрая рыжая шерстка стала темной и почти бесцветной, он здорово похудел, осунулся, склонился и упал на пыльную землю под ноги Зеркального Хранителя.
Поверхность золотого щита вновь стала непроницаемой, воин встал с колена и расправил плечи. Ничего не получилось?
— Трещина! — воскликнул Шерлиан, подскакивая с кресла.
Точно. На золотом щите появилась тонкая, едва заметная трещина, тянущаяся к самому центру. Героическая жертва, отнятая жизнь и всего лишь одна трещина. Я почувствовал, как к горлу подступает комок и попытался тут же «смыть» его порцией алкоголя. Не помогло — только горло обжег и предательские слезы потянули свои тонкие нити из уголков глаз. Я сделал вид, что поперхнулся.
Бой продолжился, почти ничего не поменялось, только теперь Зеркальный Хранитель атаковал куда быстрее и опаснее, его атаки пополнились мощными навыками, бьющими по площади, но для скоростных Ловкачей он пока что опасности не представлял. И вновь сокрушительный удар щита о землю и раскрывшиеся порталы.
— Сколько? — спросил я у Бальтазара, когда зеркальная поверхность щита почти восстановилась.
— Нет фиксированного числа, — пожал плечами Золотой Дракон. — В этом вся прелесть этой битвы. Все зависит от жертвы, от тех чувств, которые испытывает существо, жертвуя свою душу на возможность поранить несокрушимого врага.
Пока он это говорил, хамелеон из семьи Иро-Кае безропотно сделал свой выбор и свалился замертво под ноги Зеркального Хранителя, добавив еще одну трещину. Сама битва была не такой уж и сложной — это факт. Пусть Зеркального Хранителя и не удавалось ранить, он точно так же не мог достать Ловкачей. Вся сложность битвы была в психологическом давлении, в ожидании необходимости жертвовать жизнью в надежде победить босса. Он возвышался как Золотое Божество, как несокрушимый воин, окруженный недостойными врагами.
Мне живо представился Серега в своей черной броне, получивший немыслимое могущество, забрав тысячи жизней. Я ненавидел и боялся этого ублюдка, хоть и понимал свою роль в его выборе. Я знал — настанет час и мне придется сразиться с ним, придется уничтожить монстра, которого я породил. Оставалось только надеяться, что к этому времени я буду готов.
Но этого Зеркального Хранителя — я не мог ненавидеть, сам не зная почему. Возможно, что-то было в этом движении, когда щит полностью заливало зеркальным полотном и могучий воин больше не мог держать его, спотыкался и падал на одно колено, склоняя голову и готовясь принять свою судьбу. В этот раз Волерпи двигалась к щиту уже не так уверенно и быстро. Весь зеркальный мир замер и Ловкачи молча смотрели ей вслед. Она выкинула свое легендарное оружие в сторону и сняла шлем-личину сороки. Я раньше никогда не видел, чтобы представители Волерпи так делали, да и не подозревал, что это маски. Мне всегда казалось, что это и есть настоящее лицо птиц-мехатронов. Под маской оказалась голова робота с большими птичьими глазами, похожими на медные блюдца. Волерпи взглянула на своих друзей, на Вилониса, ее плечи вздрогнули и она сделала последний шаг, прижимая ладонь к зеркальной поверхности щита.
К трещинам на щите прибавились трещины на самой броне.
Три жертвы, но финал сражения так и не приблизился. Мы молчали, замерли с бокалами в руках, чувствуя напряжение и то самое страдание, ту самую скорбь, которую пытался показать нам Бальтазар Портунус. Не такая уж и сложная битва, долгая, изнурительная и смертельно опасная.
Их осталось всего четверо, а Зеркальный Хранитель начал двигаться намного быстрее. Я не сразу понял — почему. Только позже заметил куски тяжелой латной брони, которые свалились с его тела и теперь лежали, погребенные серым песком этого искаженного мира. Непобедимый воин становился злее, стремительнее, опаснее, по мере того, как оковы золотой брони спадали с него, кусок за куском. Для этого воина битва была такой же тяжелой, как и для Ловкачей.
Ради чего они сражались? Ради чего пытались победить и обворовать Тидлост Хвель? Когда с очередной армией золотых было покончено и Зеркальный Хранитель без сил свалился на колено, я встал с кресла, мой крик застрял в горле, я не мог отвести взгляд от «экрана».
— Останови, — прошептал я одними губами, не в силах крикнуть и заставить Бальтазара слушать.
— Им нельзя останавливаться, — Шерлиан был прав, конечно же прав. Я не имел права перечеркнуть все прошлые жертвы и позволить Разбойникам проиграть. Они сделали свой выбор в тот самый момент, когда зашли в Зеркальный мир.
— Знаю, — ответил я, уже не скрывая слез.
Нырли Ядоклык, та самая воровка-алхимик, создавшая смертельно-прекрасное пойло. Её стараниями мы отлично провели время с Королем Воров, а теперь, теперь настал черед роденти отправиться к зеркальному щиту.
— Не глупи, — ублюдок Бальтазар включил звук только сейчас. Я хотел наорать на него, но слова застряли у меня в горле. Нырли остановила Вилониса, который отказывался смотреть на неё. — Посмотри на меня, Стальной Бог, — она заставила рыжего лиса опустить голову и посмотреть на невысокую роденти. — Ты нужен этим ребятишкам. Нужен этому заносчивому человеку по имени Кир. Но, самое главное, ты вновь нужен своему брату. Слышишь! Они все еще сражаются и они победят. Не могут не победить.
— Откуда ты знаешь? — голос лучшего даггерщика Города Воров дрогнул. Он потерял не трех своих друзей. Он потерял намного большее. Когда Эпоха Звезд пришла в его мир — он сопротивлялся изо всех сил. Стальной Бог был идеальным бойцом, быстрым, выносливым и непобедимым. Но даже ему не удалось остановить пришельцев и их зловещий план.
— Просто чувствую, — усмехнулась Нырли Ядоклык и стукнула кулаком в грудь Вилониса. — Чувствую, как бьется твое смелое сердце, Вилонис Миринис. Тебе не поздоровится, если я узнаю, что ты испугался и проиграл, слышишь? Из-под земли тебя достану!
— Я не проиграю, — уверенно заявил рыжий лис, сжимая свои легендарные ножи. — Я не проиграю, — повторил он, когда Нырли обняла его. — Я не проиграю! — крикнул он, когда роденти дошла до зеркального щита. — Я не проиграю! Никогда!
— Знаю, — тихо прошептала Нырли, касаясь ладонью поверхности щита. — Надеюсь ты сгниешь в крысином аду, Бальтазар Портунус.
Она умерла. Так же быстро, как и все остальные. Ослабевшее, истощенное тело Нырли упало к ногам несокрушимого Зеркального Хранителя. Столько трещин, сколов, золотая скорлупа брони сыпалась на серый песок, затягивающий тяжелые куски подобно трясине. И все же — это был еще не конец. Зеркальный Хранитель поднялся, расправил плечи и приготовился к битве.
