Сила, наполнявшая ее, существенно прибавила и скорости, и выносливости – иначе бы она, конечно, не смогла так нестись, да еще тащить на себе восьмидесятикилограммового волка. Или сколько уж он там весил? Ян в виде человека, кажется, вытягивал под центнер, или около того...

Времени подумать об этом совершенно не было.

Ася сосредоточилась на беге и на том, чтобы избежать ловушек. Они-то были повсюду, и кажется, вся природа этого места ополчилась против нее, стараясь не допустить к черному дому. Но он приближался, и с каждым скачком – иначе этот способ передвижения назвать было и нельзя – Ася чувствовала его прохладу и сырой запах.

Погребом тянуло, старой картошкой, пыльными, давно прокисшими банками, загнившей капустой. Букет был так себе, но мама сказала – беги в дом – и Ася туда бежала. В конце концов, дом – это портал. Она справится, даже если никто не сможет помочь. Теперь просто обязана.

Сзади почему-то начали стрелять.

Ася надеялась, что хотя бы в воздух. Впрочем, доверия к послу Гондураса у нее теперь существенно поубавилось.

Потом стрелять начали из дома.

Совершенно точно не в нее, а в тех, кто был сзади.

Ася взбодрилась, ее прикрывали.

Ей показалось, она даже увидела рыжеволосую голову в окне, а еще какое-то оружие. Хорошо бы, пулемет!

Ян вдруг скрипнул:

- Готовься!

- К чему? – задыхаясь от бега, уточнила Ася.

Над головой проносились пули. Кто-то орал и матерился позади, в лесу гремело и ухало. Откуда-то выкатились маахисы, слава богу, хотя бы не под ноги, и выстроились в стену – за ней.

- Кавалерия прибыла, - подумала девушка устало.

Дом был прямо перед ней. Она бросила в окно Яна – и его тут же поймала мама.

- Бегом сюда! – нетерпеливо крикнула она. – Я не могу к тебе выйти.

Что Ася и сделала, уцепившись за протянутую ей крепкую руку. Мама втащила ее в дом, и сразу все стихло.

Стало прохладно и сыро, по углам росли грибы, везде – паутина.

- Молодец, - похвалила мама. – Успела.

- Кто они? – тяжело дыша, спросила Ася.

Она привалилась к сырой стене, нимало не заботясь, скольких пауков лишила труда всей их жизни. Легкие горели огнем, руки тряслись, перед глазами плавали разноцветные круги вперемешку со звездочками. Сил не было вообще.

- Кто ты? – не дождавшись ответа на первый вопрос, задала второй Ася. – Почему ты не можешь выйти?

- Оставь мать в покое, - Ян, которого уложили на лавку, подал голос. – Ей и так нелегко.

- Сейчас посмотрим твою рану, - с явной благодарностью сказала женщина. – Не скули.

- И не собирался, - хмыкнул волк. – Ничему меня жизнь не учит.

- О чем вы вообще? Эй! Меня слышит хоть кто-нибудь! – возмутилась Ася.

- Подожди минутку, - попросила мама. – Я перевяжу лапу твоему другу и попробую что-то объяснить. Что смогу, конечно.

- А эти, на берегу?

- Здесь их можно не бояться.

- Чертов Мартини! – рыкнул Ян. – Опять в ту же ногу...

Поговорить им не дали. Уровень шума снаружи существенно увеличился. Ася даже предположила, что враги пригнали танк на осаду черного дома-портала. Но были еще крики, грохот, топот и рык – очень впечатляющий.

- Вовремя, блин, - заметил Ян, изображавший коврик на топчане.

- Как всегда, - вздохнула мама. – Асенька, ты глянь, что там творится. Только аккуратно.

- А что там может быть? – уточнила она на всякий случай, но делать нечего, отлипла от стены и осторожно подошла к окну, посмотреть.

Под ногами скрипело битое стекло, банку со свечкой уронили на пол – слава богу, она потухла – наверное, когда мама стреляла через окно, все эти детали обстановки сразу перестали иметь для нее какое-либо значение.

- Там, ну, всякое, - протянула Ася, пытаясь найти цензурный аналог давно любимому определению.

- Должен быть «пиздец с разрушениями», - с готовностью подсказал Ян. – Если я что-то в этой жизни еще понимаю.

- Он и есть, - согласилась девушка.

На берегу разыгралось настоящее сражение. В центре его на огромном пне – совсем не таком, как катал по лесу Асю, восседал... скелет. Наверное. Сложно было в куче гнилых не то кож, не то тряпок рассмотреть эту странную фигуру. В руках у него был бубен, и он в него колотил. Рядом – в кольце маахисов, которые, кажется, нападали, а может быть – наоборот защищали, скакал черный волк без лапы, с красными горящими глазищами, из лесу лез медведь – тоже со всей очевидностью дохлый – невероятная вонь от него доставала даже до дома. Кружились вороны, каркая и роняя перья.

- Там скелет на пне и целый мертвый зоопарк, - сообщила Ася. – Волк, мишка, вороны...

- Старый приятель, - хмыкнул Ян.

- Маахисы еще. Не пойму только, за кого они.

- За нас, - пояснила мама. – А еще кто?

В голосе ее слышалась какая-то нервозность.

Ася попыталась подобрать слова, но картина была безумная, и менялось все быстро. Еще недавно, кажется, одни маахисы сдерживали натиск черного шамана, и вот уже из чащи вылетел огромный белый волк. Он был гораздо больше Яна и значительно свирепей, хотя едва ли раньше Ася могла такое представить. Одним ударом лапы он снес с дороги своего черного собрата и кинулся к пню. За ним выскочил... Ленин.

Ленин теперь снова выглядел как динозавр, причем очень кровожадный. На нем верхом, в полной боевой выкладке, восседал Макс Ковальский, вооруженный не то копьем, не то вовсе какой-то рогатиной. С таким вооружением он теснил медведя. Медведь, столкнувшись с динозавром, как-то опешил и, ревя и роняя обрывки мертвой плоти, отступал в лес. У скелета на пне дела тоже шли неважно – волк загонял его в воду.

- Там Маруся на динозавре и огромный белый волк, - наконец, выдала Ася.

- Папаша пожаловал, - процедила мама. – Это хорошо. Дальше справитесь без меня.

- Уходишь? – немного желчно поинтересовался Ян.

- Ухожу.

- Поговорили бы...

- Незачем. Справитесь.

Она шагнула куда-то за печь – и исчезла.

Зато у дверей возник новый гость. Посол Гондураса с окровавленным лицом едва стоял, опираясь на дверной косяк, и смотрел отчаянно внутрь - но почему-то не мог зайти. Может быть, боялся мамы, может, даже подстреленный Ян представлял для него серьезную угрозу. Да и сама Ася тоже уже кое-что умела, если ее как следует разозлить.

- Чего пришел? – тут же осведомился Ян. – То-то я думаю, пропастиной несет!

Де ля Серна усмехнулся.

- Думаешь, у меня был выбор? Не всем так везет, как тебе!

- В чем, хотелось бы знать? – искренне удивился волк и осторожно спрыгнул с дивана. Теперь он стоял между Асей и дверным проемом, поджимая лапу, но вздыбив шерсть и грозно оскалившись. Сомнений не оставалось, если нужно, прыгнет и задавит, а то и клыками рванет беззащитное горло.

- Здоровье, свобода, душа Сида Кампеадора... разве мало? Разве тебе этого было мало!? – закричал посол. – Не отвечай, знаю, мало. Тебе даже любовь досталась даром, хотя все что ты делал, это просто требовал своего, ни на кого не оглядываясь! Надо тебе было – ты и брал, жрал полной ложкой!

Ася встряхнула головой.

Сути этих слов она не понимала, но о чем-то догадывалась.

- Таковы уж мы, волки, - не стал оправдываться Ян. – А у тебя что за душа? Двести лет на тебя смотрю, и все не могу разобраться, была ли она у тебя вообще когда-нибудь.

- Может вы это самое, потом разберетесь? – предложила Ася.

Ее этот диалог очень напрягал, и даже не потому, что снаружи еще шумело сражение: ревели звери, грохотали камни, что-то, похоже, даже взрывалось. Орали матом по-русски и, возможно, по-фински...

По крайней мере, некоторые словечки, доносившиеся с улицы, Ася слыхала от тетки, стоило той уронить что-нибудь себе на ногу или запнуться на даче в темном сарае. Или когда уходил без них, сверкая задом, последний дачный автобус...

- Будет, - вдруг тихо сказал де ля Серна и бросил в дом что-то.

Какую-то грязную тряпку, что ли?

Ян с визгом бросился на перехват, но не успел. Тряпка развернулась в полете черным комком перьев, надсадно каркнула, и мир перед глазами Аси померк.