- Это что за хрен с горы? – наконец, обретя способность говорить, прорычал он.

Ася подавила первый свой порыв – прыгнуть в холодильник и закрыться в нем. Да и сцена обещала быть интересной. Вот только, однако, не поздоровится папиному бывшему командиру.

Драться Ян Дворжак умел, и умел хорошо. Об этом Ася знала не понаслышке, мало того, пусть и ненавидела теткиного любовника лютой ненавистью, уважать его научилась. Потому что когда к ней возле школы привязалась банда каких-то дебилов и попыталась отнять телефон, Ян нарисовался из ниоткуда, вальяжно вышел из своего вусмерть лифтованного «Лэнд Крузера» и без лишних прелюдий хулиганов раскидал. Заняло это у него чуть меньше минуты. Никто не встал.

- Поехали, подвезу до дома, - обратился он к Асе. – Да не бойся. Ленок за тебя мне яйца оторвет.

Очевидно, это должно было Асю утешить, но скорее утешило зрелище ее самой, пафосно уезжающей на крутом джипе от стада поверженных хулиганов. Больше в школе к ней не приставали. Вообще никто. Слух о том, что ее парень – криминальный авторитет, распространился быстро и укоренился очень прочно. Развеивать его Ася благоразумно не стала, а иногда, чтобы подновить впечатления у особенно зарвавшихся соплеменников, специально просила Яна забрать ее из школы.

- Ты кто такой, я спрашиваю? – Дворжак танком въехал на кухню.

Ковальский, наконец, оставил в покое тарелки.

- С какой целью интересуешься? – нежно осведомился он.

Начался обмен фразами, из которых Ася поняла лишь половину, и то, не смогла точно истолковать. Временами то один, то другой поглядывали на нее и делали жест, значивший «уйди отсюда, и побыстрее».

Когда бандит засучил рукава олимпийки, а Ковальский отбросил за спину волосы, Ася, наконец, последовала этому совету. И очень вовремя. Стоило ей шагнуть в зал, мужчины сцепились.

Минут пять в кухне грохотало и ревело, потом стали доноситься маты вперемешку с воплями «выкуси, десантура!» и дальше в том же духе. Впору было бежать за полицией или хотя бы звонить тетке. Ася уже схватилась за телефон, когда вдруг воцарилась тишина. Такая густая, что в ней можно было оглохнуть.

Тишина длилась.

На исходе второй минуты Ася решилась заглянуть на кухню.

Поверженный бандит лежал на полу, сжимая в слегка дергавшейся руке сковородку. На его груди восседал Ковальский и со вкусом, методично душил.

- Хватит! – рявкнула Ася. – Где потом труп прятать будем?

- Придумаем что-нибудь, - утешил Ковальский, поднял голову и посмотрел на девушку.

В карих глазах плескались безумие пополам с диким звериным восторгом.

- Хорошо размялись, - прохрипел с пола Дворжак. – Ты кто, парень?

- Флотские мы, - рассмеялся Ковальский. – Ты тоже молодцом, десантура.

- Десантура? – осторожно переспросила Ася.

Она давно перестала что-либо понимать. Папин командир отпустил теткиного любовника, оба, кряхтя, поднялись с пола. У одного под глазом синяк, у другого весь рот в крови, одежда порвана, а о том, во что кухню превратили, даже говорить не хотелось. Целыми, похоже, остались только стены, да незыблемая громада холодильника.

- А ты что думала, я на помойке себя нашел? – оскалился Ян.

- В спортзале самозародился, - отмахнулась девушка. – А на помойке тебя нашла тетя.

- Нифига подобного, - вздохнул бандит, подобрал с пола чайник и поставил на плиту.

- Лучше за водкой сходим, - предложил Ковальский.

- Вот это уж без меня! – возмутилась Ася. – Мне вообще в школу пора. Давно.

- Вот и сходи. В школу, - хохотнул Ян. – Как раз к последнему уроку успеешь.

- Тогда в магазин. К подруге. В кино. На северный полюс.

- Договорились.

- Кто за водкой? - настоял Ковальский, утирая разбитые губы.

- Позвоню сейчас, все принесут, - Дворжак зашарил по полу в поисках выпавшего и куда-то закатившегося мобильного телефона.

На этом Ася решила, что с нее достаточно, и поспешила покинуть театр военных действий, злорадно размышляя о том, что скажет и сделает скорая на расправу тетка, обнаружив вечером двух пьяных мужиков на собственной разгромленной кухне.

Однако расправа не состоялась. К тому моменту, как делать в гостях стало абсолютно нечего, и пришлось все-таки вернуться домой, джипа у подъезда уже не наблюдалось, а в квартире стояла тишина. Ковальский мирно спал на диване в зале, накрытый пледом, а на кухне прибирался отец. Шкафы, которые Ася в последний раз видела валявшимися по всему полу вперемешку с содержимым, уже висели на своем месте, более того, у одного была починена вечно провисавшая дверца. Стол и посуда тоже выглядели вполне благополучно. Отец, в одних трениках, на карачках ползал с тряпкой.

- Привет, - не поднимаясь, тихо сказал он. Коса елозила по мокрому полу. – Не шуми только, хорошо?

- Попробую, - Ася прошла на кухню, закрыла за собой дверь и села на табуретку, подобрав ноги. – Хотя вряд ли получится. Знаешь, столько вопросов. Только не пойму, с какого начать. Как-то все уж очень странно и внезапно. Как в дебильной комедии какой-то.

- Ты про это? – Сорьонен сделал абстрактный жест рукой, должный обозначать, очевидно, кухонный погром, Ковальского или его самого.

Ася пожала плечами.

Спросить можно было о чем угодно, но она вместо этого разглядывала тощую длинную фигуру, продолжавшую с остервенением драить пол.

«Теперь, по крайней мере, ясно, в кого я такая высокая» - подумала девушка. – «И волосы у него, наверное, в молодости были такие же».

Кроме волос и неимоверной худобы, бросались в глаза татуировки. Раньше их рассмотреть не было возможности, потому что топлесс папа по квартире не гулял. Не художественные они были, хотя определенного изящества и не лишены. Криминальные? Может быть. Следовало посмотреть в интернете, что значило, например, рогатое чудище. И это вот что – луна, солнце, или вовсе какая-то свастика? Ничего хорошего, определенно.

- Есть хочешь? – прервал ее размышления Сорьонен.

- А есть что?

- Есть. Я суп сварил.

- Да ты что!

- Послушай, - отец выжал тряпку и бросил ее у входа, после чего сполоснул в раковине руки и уселся за стол, изрядно при этом сгорбившись. – Мне еще сложнее, чем тебе. Веришь?

- Нет.

- Ну, возможно, и правда, не стоило приезжать. Но ты не волнуйся, мы ненадолго.

- То есть как это? А Ковальский про жилье говорил.

- Ну да, общежитие предоставляют на время. Потом на пенсию выйду, придется как-то самому устраиваться.

- На пенсию? – Ася с сомнением взглянула на отца. – Сколько тебе лет, папа? Пятьдесят? Шестьдесят?

- Сорок три, вообще-то. Но на пенсию уже можно.

- Боже мой, про какую же фигню мы говорим!

- Давай поговорим про другую… фигню, - нерешительно сказал Сорьонен. – Предлагай.

- Хорошо,- Ася выдохнула.

Спросить, что ли, про волка на кухне? Или это слишком? Впрочем, она уже не была уверена в том, что действительно что-то видела. Может быть, это все-таки сон, которым ее подсознание ответило на шок...

Впрочем, вопрос у Аси все-таки нашелся.

- Этот твой Ковальский – он кто такой?

- Мой друг и коллега, - вздохнул отец. – Он тебе не понравился?

- Да нет, почему. Вполне даже понравился. Я просто не думала, что бывают такие военные.

- А кто тебе уже успел сказать, что мы военные?

- Пока тебя не было, Ковальский набил морду Яну… это лю… парень тети Лены. Знаешь его?

- Заочно.

- Эдакая тестостероновая горилла, гопник-переросток. Пацан на районе и все такое. Понимаешь?

- Я бы удивился, если бы он с ним спокойно поговорил.

- Они и поговорили, потом. А сначала кухню разнесли и друг друга под хохлому расписали.

- Я заметил.

- Ну и вот, когда они дрались, он сказал, что флотский.

- Пошутил.

- Да?

- Да. Не флотский он, а летчик. Палубная авиация.

- Морская свинка, - неведомо к чему вырвалось у Аси.

- Ну да, ни к морю, ни к свиньям, - охотно подхватил Сорьонен. – В любом случае, бывший. И я тоже уже почти. Хватит, отдал долг родине, хотя и не припоминаю, чтобы брал у нее кредит.