У Джой с громким «бах» упало сердце, когда она, не в силах оторваться, смотрела на ее неловкость. Она должна была перестать. На месте Рейны появилась Лета, которая смущалась просто бесчисленное количество раз, когда они были вместе, и, наблюдая за этим, Джой каждый раз немножко влюблялась. Заново.

Тянущая боль мгновенно опоясала грудную клетку, отдаваясь тупыми ударами между ребер. Джет заставила себя улыбнуться. Она приподняла ее лицо за подбородок и посмотрела прямо в глаза, такие же глубокие, чайные, с мелкими черными крапинками, по которым Джой безумно, безумно скучала. Но это были не ее глаза.

А скопившуюся нежность нужно было кому-то отдать. Когда Лета была жива, Джет не была такой тряпкой. И, может, зря.

***

Когда Джой уже допивала свой чай, глядя на играющих в фонтане детей сквозь цветное стекло стен, Рейна выпалила:

— Скажи три неочевидных факта о себе.

— М-м, ладно, — поджала губы она и с лёгким звоном фарфора о фарфор поставила чашку на блюдце. — Иногда я люблю завтракать без мыслей о фактах из моей жизни — это первый. Второй: я считаю тебя жутко, жутко болтливой. Третий… — она откинулась в кресле назад, задумавшись. — Придумала. Я вегетарианка. Ну, а что насчёт тебя?

— Бе, — передразнила ее Рейна, скосив глаза. — Ничего неочевидного, кроме последнего. А обо мне ты же и так всё знаешь. В досье, — она нарочито сделала упор на этом слове, как ни странно, вспомнив это от Эмили, — всё написано.

Джой вздохнула. Если бы под рукой была какая-нибудь белая тряпка, то она бы ею помахала в знак немого извинения.

— Надеюсь, ты понимаешь, что мне нужно было знать, кто ты такая.

— Ну и кто я такая? — промурлыкала она, чуть склонив голову. Солнечный луч из окна напротив коснулся ее лба, и ее смуглая кожа засияла, как золото. Они словно перенеслись во времени куда-нибудь на Лонг-Бич, где всегда все так: лениво, неспешно и пахнет морем.

Джой немного помолчала, перекатывая в памяти факты чужой биографии.

— Рейна Ривера, 2122 года рождения, родилась в Долине, держит кофейню, с АНБ не связана, заболеваний нет. Это все, что мне нужно было знать наверняка.

— Что, и всё? — вскинула брови она. — А где же мои мечты, цели, внутренний мир?

— Я слушаю.

Следующие два часа, в том числе и по дороге к «Сити Холлу», Джой подверглась подробному пересказу, казалось, всей ее биографии. Рейна начала со своих бабушек и дедушек, и сейчас, если попытаться уловить нить ее увлеченного монолога, можно было услышать имена, которые Джой определённо уже слышала раньше. Кара, Нэн, Ванесса, Кэти и ещё, наверное, с десяток… Джой морщилась, силясь вспомнить, какая история к какой девушке относится, но потом Рейна перескакивала на свою бабушку, вспоминая, как прятала от нее все свои отношения и как бунтовала против всех запретов всю жизнь. И, видимо, до сих пор.

Она все ещё не рассказала о себе своей гомофобной родственнице, хотя это тоже бунт, да ещё какой. Поглядывая на восторженную девчонку боковым зрением, она догадывалась, что Рейна банально берегла свою бабушку от мощных потрясений. Потому что больше у нее никого не осталось.

Джет поражали ее эмоции. Детские, гиперболические, она была похожа на ее двух младших племянников, когда те бесились друг с другом. Джой наблюдала с лёгкой усмешкой, ожидая, что этот длинный рассказ будет длиться вечно, но почему бы ей быть против. Она испытывала легкость и покой, ведя машину с болтливой, забавной девчонкой на соседнем сидении.

То, как Рейна набирала в лёгкие побольше воздуха для последующих слов, с каким восторгом или злостью размахивала руками, как не скрывала, казалось, ничего — все это выглядело совсем очаровательно. И, главное, ни на кого не похоже. Лета никогда не выдавала столько слов в минуту, как это делала Рейна. Сравнения болезненно кололи, но у Джой не получалось иначе; и каждый раз, когда она отмечала разбежности, в ее лёгких освобождалось чуть больше места для воздуха.

Чёртовы качели. Время нихрена не лечит — все это дерьмо для блаженных.

— Приехали, — выдохнула Джой, отыскав, наконец-то, место на ближайшей платной парковке.

Рейна тут же переключилась, удивив Джой в который раз за день. Часы показывали полдень, солнце переместилось в самую середину неба, но жарко не было. Джет всю жизнь прожила в Лос-Анджелесе и обожала здешний климат за то, что в летние дни могла обходиться без носильщика вентилятора рядом с собой, а в зимние — не напяливать куртку для того, чтобы спуститься на паркинг.

Рейна схватила ее за руку и с восторгом повела в, оказывается, обновившийся «Сити Холл». Джой не была тут слишком давно и понятия не имела, где найти ролики, где безопасная аллея и где можно случайно не натолкнуться на измазанного в мороженом и сладкой вате ребенка.

— Я всё тут знаю, — подмигнула ей Рейна, заметив настороженный взгляд Джет. — После того, как я переехала в Даунтаун с Долины, мы с Аврил часто тут гуляли. Да и сейчас тоже, когда есть время. Ну, а ты? Ты вообще ездишь куда-то, кроме «Провиденса» и «БМВ»? Джет, расскажи мне что-нибудь, где ты была? Ты была в Японии? Если да, то ты видела панд? Их только восемьсот на Земле осталось…

— Так, стоп, — прервала ее Джой, остановившись у арки «Сити Холла». Она тяжело вздохнула. — Я уже не знаю, на что отвечать. Что с тобой? Это уже даже для тебя слишком, — как можно мягче сказала Джой. Она не хотела ее обижать, но ее сегодняшняя болтливость, обострившаяся после букета цветов, угрожала Джет головной болью на весь день.

Рейна растерянно покачала головой и замолчала, с той же утренней неловкостью глядя на нее. Джой ждала, что она ответит, но она ничего не сказала; видимо, ни одна из придуманных формулировок не звучала достаточно убедительно.

— Все хорошо, — заверила ее Джой, осторожно коснувшись плеча Рейны. — Ты что, волнуешься? Почему?

— Мне кажется, если я замолчу, тебе будет скучно со мной, — она уронила взгляд. — Я не очень понимаю тебя, наверное, ты слишком необычная…

Джой такого откровения вовсе не ожидала. Чем она не обычная? Эта девчонка явно нарисовала себе кого-то другого вместо нее.