Джой покачала головой, глядя на Рейну; она теперь выглядела взбудораженной. Щеки у нее порозовели, и это было заметно даже на смуглой коже.

— Мы расстались, потому что она хотела, чтобы я переехала к ней, а я сказала нет. Она жила в том гребаном лесу все время! — Рейна возмущенно цокнула языком и посмотрела на внимающую ей Джой. На самом деле Джет готова была слушать что угодно, лишь бы эта неугомонная девчонка сидела здесь, так что она сделала вид, будто бы истории о бывших девушках — это самое первое, что ей хочется слышать от нее. — И при этом работала в «Банке Америки», причем почти самой главной или заместительницей, я не знаю. Вот что она забыла в той дыре? Ты бы смогла жить в лесу?

— Думаю, нет.

— Вот и я нет. Это такая глупость! Хотя у Нэн всегда были какие-то странные заскоки. Например, она ела креветки с мороженым. Ни одна из моих бывших такой фигнёй не занималась. Вот Кэти…

Она говорила и говорила, и спустя полчаса Джой потерялась в именах окончательно. Она кивала, пыталась вникнуть, иногда смотрела на экран, где уже вовсю хлестала кровь из чьей-то ноги; спустя ещё какое-то время безудержного монолога Рейны, Джой поймала себя на том, что глаза у нее то и дело пытались закрыться. Чужие эмоции с грохотом падали на голову, их было слишком много; и в итоге, когда голос Рейны на разных тональностях и крики с экрана стали слышны, как под водой, Джет просто бессовестно вырубилась. В голове закружились беспокойные, темные силуэты.

Когда длинные воспоминания о девушках Рейны закончились (на сегодня), она негромко окликнула Джой, но та не отреагировала. Грудь Джет размеренно поднималась и опускалась, пушистые ресницы слегка подрагивали. Ее рука с чуть выступающими венами расслабленно лежала поперек живота. В своем шелковом черном халате Джой казалась Рейне совсем безобидной, какой-то домашней… Не той, которая может закопать в лесу и притвориться, что ничего не случилось. А вот в костюме — да, такая могла бы. Да ещё и с руками в карманах.

Рейна вздохнула и тоже мирно пристроила голову рядом. Она, наверное, не должна быть здесь. Что такой, как Джой, может быть интересно в такой, как она? Та банкирша, Нэн — у которой тоже имелась целая куча денег, по сравнению с другими ее бывшими, — и с которой Рейна встречалась три месяца, понятно: эта дама была помешана на сексе даже больше, чем сама Рейна, и ей надо было с кем-то удовлетворять свои извращённые желания. Рейна почти никогда не отказывалась от экспериментов, но даже с таким гибким мышлением она не смогла продержаться дольше.

Ну, а Джой? Что за заскоки у неё? Рейна не могла себе логично обосновать то, что она сейчас сидела рядом с Джой Джет, и что они почему-то обоюдно делали вид, что смотрят фильм, хотя очевидно, что он никому из них интересен не был. Джой вон вообще уснула. Слишком беспечно с ее стороны. Нет, конечно, они спали и в первый раз, но все равно это было как-то не так… Ну, не так это было! В мире есть две формы близости, и если физическая для Рей была привычной — люди много на что идут ради этого, то другая — непонятная. Не зря ведь существовало тысячи сайтов, чтобы найти, с кем заняться сексом, но не существовало ни одного, где можно найти человека, чтобы он просто побыл рядом. Боже, Рейна еще никогда не ездила к девушке домой, чтобы в итоге уснуть под фильм!

Какая-то ерунда. Сумасшествие. У Рейны не получалось вложить это себе в голову. Но по неясным причинам она не чувствовала беспокойства. Наоборот: ей было очень даже спокойно и правильно. Необычно.

Она хмыкнула сама себе. Будет что рассказать Грэгу.

Рейна повернула голову к экрану. Фильм скоро закончится, и она тихо уйдет.

И правда: бредок показал эпичный финал уже через пятнадцать минут. Рейна выключила плазму, выбросила пачку из-под попкорна в мусорное ведро для канцелярии за диваном и, аккуратно перегнувшись через Джет, убедилась, что она спит. Да уж, ничего не скажешь. Эта Джой рядом с ней и та Джой с обложек журналов — разве это одна и та же женщина? Когда просыпалась, возможно, да… Но пока ее глаза были закрыты, Рейна словно видела чуть больше, чем она всем показывала.

Рейна включила торшер и нащупала на краю дивана плед. Она прикрыла им голые колени Джой. Здесь было не слишком-то тепло.

Через несколько минут Рейна уже почти коснулась ручки двери, чтобы уйти домой, как вдруг услышала… Кто-то хныкал? Сначала она не поверила очевидной мысли — что это Джой, а не она просто забыла закрыть окно и соседку обидел муж. Но, конечно же, это было понятно. Джой что-то снилось.

Рейна застыла, ожидая, что она перестанет, но не дождалась. Совесть не позволяла ей уйти и оставить её с кошмарами наедине — так всегда поступали с ней самой, и для Рейны не было ничего страшнее. Она тихо вернулась и аккуратно присела рядом. Джой ворочалась и хмурила брови. Мычала что-то, не раскрывая губ.

Разбудить или нет?

— Лета, — вытолкала из себя Джой. Она дернулась сильнее, чем до, но не проснулась.

Скоро Рейна заметила, что ее ресницы становятся мокрыми, а потом собравшаяся в уголках влага стекает к виску. Она снова что-то заговорила, и когда ее руки судорожно сжали плед, Рейна потянулась к ее плечу. Одно маленькое прикосновение заставило Джой широко распахнуть глаза. Она резко оторвалась от спинки дивана и, тяжело дыша, видимо, не особенно понимая, что произошло, смотрела то на потухшую плазму, то на Рейну.

— Я уснула, да? — нервно спросила Джой. Она начала вытирать слезы так, словно должна была сделать это, пока никто не заметил. После этого она посмотрела на Рейну более чем осознанно, невзирая на то, что едва успела открыть глаза. — Прости, я… Чем закончился фильм?

Рейна повела плечами, в упор глядя на Джой.

— Что тебе приснилось?

Джет замерла. А потом покачала головой.

— Всякая чушь, — так не хочет говорить? — Так что, те девушки из гадючника выжили?

— Вроде да, — ответила Рейна. — Мне тоже было неинтересно.

Она решила не спрашивать о Лете. Это ведь было бы нетактично, да? Мысленно Рейна сделала себе пометку, что ей надо больше почитать о Джой Джет. Не факт, что там пишут правду, но хоть что-то реальное должно же в интервью быть. Рейна чувствовала себя голой, незащищённой, не зная о ней, по сути, ничего, а о себе постоянно что-то болтая. У нее не особо получалось сдерживаться. Да и зачем что-то скрывать? Чего ради?