Когда он вышел из аудитории, там царил ад… Кто-то плакал, кого-то рвало на отполированные парты.
Эрика стояла бледная, как алебастр.
— С тебя еще десять жизней! — бросил ей вампир, проходя мимо.
Записи в дневнике в тот день не было…
Глава 18. Арена города Регин
Мэтресса сидела в своем скромном кабинетике и что-то писала. Мерно тикали часы.
Дневник Эрики Пациент № 22. Запись № 3.
Я должна разобраться в своих чувствах и уничтожить их. Проще всего это сделать расчленив, препарируя явление. Итак, я полностью осознаю, что причина оного — гормональная. Вампир каким-то образом провоцирует выброс огромного количества гормонов у моего организма. Это не любовь, ни душевная привязанность, это просто влечение самого низкого, позорного уровня. И это чувство нужно задавить в зародыше…
Или, может, сдаться?.. Да, это жизнь плоти, тела. Но я, возясь с чужой плотью, совсем забыла про свою. Что видело мое тело, кроме работы и усталости?
Ничего.
Я должна быть честна с собой. Мне было хорошо. Эти воспоминания… Возможно, я могла бы спровоцировать его на что-то подобное еще раз. Но это будет невероятно тяжело, с учетом того, что он начал избегать меня после той лекции. Наверное, обиделся на то, что я назвала его злом.
Я после много думала об этом. А зло ли он? Может быть, он лишь зеркало, в котором отражаются наши пороки? И за зло мы принимаем наше отражение? И хотим разбить это зеркало, уничтожить.
Как бы я хотела, чтобы этой лекции не было вообще… Я не добилась никакого воспитательного эффекта со студентками. Вопреки ожиданию, они не только ли не избегают вампира, а, напротив, бегают за ним стайками. Он с удовольствием болтает с девушками, никакой агрессии не проявляет. В глазах некоторых дев я уже начала замечать нехороший блеск… Бедные мои глупышки. Нужно побыстрее дать упырю то, что он хочет и пусть уходит из клиники. Иначе, я боюсь, он натворит дел, как лис в курятнике.
Скажу ему, что бургомистр согласился с моим предложением.
Жаль ли мне расставаться с пациентом № 22? Да. Жаль. Но он должен идти своей дорогой, ему не место среди людей. Я сделала для него все, что могла. А он для меня? Нет… Но это уже не важно, нужно забыть об этом. Я произнесла такую речь для дев на этой проклятой лекции, что просто не имею права бегать за ним с просьбой о… Кто я буду после этого? Чего будет стоить моя репутация? Пусть уходит. Я должна с ним проститься…
— Алекс, я присяду? — спросила Эрика, найдя упыря в его комнате. Он валялся на кровати и опять что-то читал.
— Да, конечно, присаживайся, — он слегка подвинулся.
Мэтресса несмело присела на край его кровати.
— Я должна сказать тебе кое-что…
— Внимательно слушаю, — холодно отозвался он.
— Я не стану лить воды, не в моих правилах! — резко начала Эрика. — Помнишь, ты сказал, что с меня еще десять жизней?
Вампир кивнул.
— Я договорилась с бургомистром Ксавьером и с мэтром Ольгердом, начальником тюрьмы, они мне все обязаны… — зачастила она. — Еще десять человек. Осужденных. Все мужчины. Они твои. Они все равно осуждены на казнь. Насильники. Убийцы. Бандиты. Завтра тебя ждут в тюрьме. Сделаешь свое дело и уходи из города. Их кровь восстановит тебя окончательно. Больше я тебе ничего не должна! — она задрала подбородок.
— А я тебе?.. — вкрадчиво прошептал вампир.
Сердце Эрики дернулась, прыгнуло, замерло. Что-то горячее разлилось по позвоночнику.
«Это мой шанс…»
— Мэтресса, дедушке в десятой палате опять плохо! — в дверь просунулась конопатая мордашка Марты.
— Да черт возьми, вы можете без меня хоть иногда обойтись или нет???!!! — закричала Эрика.
Вампир нахально улыбался, глядя на эту сцену.
«Что он все лыбится??!! Как я его ненавижу!!! Только работать мне мешает!» — мэтресса тайком смахивала слезы, несясь к дедушке, которого опять рвало чем-то зеленым.
На следующее утро, не попрощавшись, вампир ушел в город. Эрика долго сидела на его пустой кровати. Подбородок ее дрожал…
Прошло несколько сумбурных, полных обычных забот дней. Наступило утро пятницы. За окнами валил сентябрьский ранний снег… Эрика завтракала в столовой клиники в полном одиночестве, когда к ней несмело подошел сторож Стефан. Он стоял, большой, сутуловатый и неуверенно мял шапку в руках.
Эрика вопросительно посмотрела на него:
— Чего тебе, Стефан?
— Мэтресса, я это…Сказать хочу… Показать…
Эрика вздохнула. Стефан отличался редким косноязычием и долгими прелюдиями и вступлениями.
— Что стряслось, Стефан? — нетерпеливо воскликнула она. — Ради чего ты мне позавтракать спокойно не даешь?! Умирает, что ль, кто?
Стефан переминался с ног на ногу.
— Жинка моя давеча была на рынке в Регине… Кур продавала…. Жирные куры в этом году откормилися…
— Господи, за что?!.. — воскликнула мэтресса.
— Так вота весь Регин оклеен такими бумажками, — невозмутимо продолжал Стефан. — Офиша, стал быть… — и он положил перед ректоршей кусок ярко раскрашенной бумаги. — Я скумекал, может показать надыть…
— Афиша, — машинально поправила Эрика и бросила взгляд на «бумажку».
«Офиша» гласила:
Жители города Регин, спешите видеть!!!
Только на нашей арене!!!
И только в эту пятницу!!!
Десять осужденных за кровавые убивства и печально знаменитый Линделльский Упырь сойдутся не на жизнь, а на смерть!!!
В полдень!!!!
Вход 5 крон!!! Принимаются ставки!!!
Не пропустите сие зрелище!!!
Эрика захлопала глазами, силясь вникнуть в смысл прочитанного.
— Господи… Как же так… Бургомистр же обещал… Какие еще ставки…
— Какой сегодня день, Стефан? — в ужасе прошептала мэтресса.
— Дык… Пятница.
Эрика взвилась. Вскочила. Закричала раненой волчицей:
— Запрягай!!!! Живо!!!! В город!!!!
* * *
Толстый благодушный бургомистр Ксавьер, скрестив руки на объемном чреве, внимательно слушал разбушевавшуюся мэтрессу монастыря Блэкбор.
— Как вы могли??!!! — орала Эрика. — Мы же с вами договорились, что он убьет ваших моральных уродов и уйдет спокойно восвояси!!! Я же вам поклялась, что он не тронет ни одного невинного человека!!! Как вам в голову пришло такое блядство, бургомистр??!!! Вы же умный человек!!! Это же эрул, верховный вампир!!! Возможно, последний на этой планете!!!
— Так-то оно так… — миролюбиво начал бургомистр. — Что вы так раскипятились, уважаемая госпожа?! Это же упырь! Ничего ему не станется. И он нажрется кровищи, и народу потеха, и казне прибавка! И всем хорошо!!!
— Да вы не понимаете!!! Он был ранен и ему не хватит сил выстоять против десяти сильных вооруженных мужчин! Какое у него будет оружие?
— У упыря-то? Да никакого, — пожал плечами Ксавьер.
Эрика упала в роскошное кресло бургомистра. Зашептала:
— Никакого оружия… Ксавьер, вы обрекли его на верную смерть… Он же мне доверял…
Она остекленевшим взглядом смотрела куда-то перед собой.
— Все хорошо будет! — бургомистр обнял Эрику за плечи. — Вы сами все увидите! Пойдемте! Скоро начало! Я обещал семье потеху. Да что вы плачете-то, госпожа? Это же нечисть, убивец!!! Убиваем же мы волков, и никто не рыдает!!!
— Если он умрет, я сворачиваю практику и уезжаю из вашей ублюдочной дыры!!! Лечите себя сами!!! — с ненавистью произнесла мэтресса, поднимая на бургомистра заплаканное лицо.
— Хорошо-хорошо, как скажете! Пойдемте!!! Скоро начало!
Арена города Регин была построена для нехитрого увеселения ярмарочной толпы, что собиралась в городке сем по четвергам и пятницам. Развлечения обычные, скромные — бои быков, травля хищников, иногда, бывало, сойдутся тощие бродячие рыцари в благородном поединке или дюжие деревенские парни примутся, на потеху краснощеким девкам, крошить друг дружке зубы и плющить носы. Трибуны, наскоро построенные, воняющие собачьей мочой и пролитым пивом, заполнялись обычно лишь наполовину.
