Эммет ответил не сразу.

— Во-первых, потому что эту роль на себя взяла Леона. А во-вторых…

Пока я замерла в ожидании ответа, Эммет как-то невесело улыбнулся, протянул руку через стол и потрепал меня по голове. Этот жест с его стороны всегда означал проявление заботы.

— Ты выглядела так, будто хотела провалиться сквозь землю, если кто-то поднимал эту тему. Чувствовала себя некомфортно. И я решил подождать, пока ты сама не захочешь рассказать. Я не собирался быть настойчивым, потому что уважаю твое мнение и доверю ему. Если ты отказалась от компании, значит, у этого была веская причина.

Вместе с тревогой от влияния прошлого героини на будущее, внутри снова появилось это приютное тепло, которое мог вызывать только Эммет. У меня никогда не было лучшего друга парня, и теперь я знала, как это ощущается. Непоколебимая уверенность в человеке передо мной, который с удовольствием расквасит нос моим недоброжелателям.

Девушка официантка подошла к нашему столику и начала расспрашивать у Эммета о рабочих моментах, и я воспользовалась заминкой, чтобы сосредоточиться на более важных вещах.

Итак, Шейлин Фридман с детства мечтала продолжить дело отца и унаследовать компанию. По словам Эммета, она даже записалась на курсы, чтобы соответствовать статусу. Об этом говорили и учебники, спрятанные в той коробке, и исписанные тетради. Там же я нашла фотографии, сделанные на фоне компании, обратная сторона которых была исписана мотивационными цитатами.

Шейлин Фридман не просто хотела стать директором компании. Она верила, что справится. Пока ее не убедили в обратном.

— Почему ты решила спросить меня об этом сейчас? — поинтересовался Эммет, когда его коллега ушла.

Хороший вопрос.

— Мне кажется, что я где-то допустила ошибку.

— Имеешь в виду, что все-таки хочешь занять место отца в будущем?

— Не знаю… Я… Кажется, уже ничего не знаю.

— Тебе нужна помощь?

Я подняла взгляд. Эммета волновало мое состояние, он был заинтересован в том, чтобы его подруга чувствовала себя хорошо. Но как бы сильно я не хотела получить поддержку, решение о дальнейшем прохождении игры зависело только от меня.

«Ты не должна влезать в эти разборки, — напомнил голос в голове. — Просто пройди игру».

— Наверное, я должна попробовать решить все самостоятельно.

Эммет улыбнулся, и я увидела в его глазах гордость.

— Помни, малышка Шэй, что никто в этом мире не способен тебя сломить. А если кто-то попытается, то мы проломим ему череп.

Я не удержалась и засмеялась на всю кофейню.

— Ты готов пойти так далеко?

— Ради тебя — да.

Я знала, что не только ради меня, но спрашивать сейчас про Леону было бы фатальной ошибкой.

— Спасибо, Эммет. Не знаю, что бы делала без тебя.

— Плакала под одеялом с заниженной самооценкой. — Эммет щелкнул меня по носу. — Ты же помнишь, да? Люди, которые общаются со мной, по определению короли этого мира.

— Помню.

Эммет встал, чтобы вернуться к работе, и я озвучила последний вопрос, которые хотела и не решалась задать.

— Я ездила отдыхать за город только со своими родителями?

Эммет задумчиво посмотрел в сторону, вспоминая.

— Нет. Твоя неприятная тетка и дядя с кузеном тоже там были.

Провести анализ нашего с Эмметом разговора у меня не получилось. Когда я приехала домой, Дженесса предложила мне поехать в Национальный музей Деонта, где сегодня устраивали аукцион.

— Тебе необязательно в нем участвовать. Просто поприсутствовать от имени нашей семьи.

Первой мыслью было отказаться, потому что в реальности я старалась держаться подальше от подобных мероприятий. Руководство Норланда часто устраивало встречи для спонсоров, сотрудников и именитых гостей. Там всегда требовались представители компании, и я никогда не входила в их число.

Но ведь это игра. Чисто теоретически, я бы могла попробовать что-то новое. Открыть в себе другие стороны. Поэтому я согласилась, и вечером того же дня уехала в музей. На этот раз меня отвозил Кристофер, один из личных водителей Колинна. Барту я дала выходной.

Понимаю, что он всего лишь игровой персонаж, но в последнее время я так нагрузила его своими вопросами, что мне стало совестно.

— Позвоните мне, если вам понадобиться моя помощь, госпожа, — сообщил он перед моим отъездом.

На самом деле, я не думала, что мне вообще понадобится помощь.

Перед входом в музей я поздоровалась с организаторами мероприятия, двумя пожилыми сестрами, которые много путешествовали и собирали по всему миру древние экспонаты, и узнала, что выставка музея занимала все этажи. Поэтому я могла просто гулять, наслаждаться своей собственной компанией, и по возможности, выписать чек с солидной суммой денег, которая уйдет на реставрацию самого старого крыла.

Об этом меня попросила Дженесса.

А еще она сказала, что мне достаточно побыть там хотя бы час, показать себя и просто быть приветливой. С этим уж я могла как-нибудь справиться.

Кристофер остался в машине. Здание музея было оцеплено несколькими охранными службами, и на каждом этаже я видела как минимум пятерых мужчин в черной форме. Кристофер все равно дал мне определенные указания, но позволил погулять по музею одной.

Я взяла брошюру, которую мне вежливо предложила сотрудница музея, сразу выписала чек и направилась к главному залу, от которого в разные секции уходили коридоры.

Здесь были отделы Греции, Рима, Египта, Африки и Азии, Европы, Северной Южной Америки. Отдельное крыло выделили для валют разных стран. На четвертом этаже раскинулась шикарная оранжерея с различными экзотическими растениями, а все восточное крыло третьего этажа, которое выходило за пределы здания и было украшено красивым куполом, занимала библиотека.

Я посмотрела на карту музея, которая висела напротив шикарной лестницы, застеленной красным ковром. Мне хотелось провести время с пользой, расслабиться и не думать о сложных вещах. Я поднялась на второй этаж, аккуратно ступая по темному ламинату туфлями на широком каблуке, и зашла в отдел, посвященный Древнегреческой мифологии. У меня не было конкретной цели. Я просто прогуливалась по коридорам, здоровалась с людьми, с которыми, судя по всему, была знакома, и разглядывала красивые картины и экспонаты.

Родители иногда брали меня с собой на подобные встречи, когда я еще была подростком, но из-за их ворчливых замечаний разглядеть красоту выставок не представлялось возможным.

Сейчас все ощущалось по-другому. Даже я сама, глядя на себя в зеркало, видела другую версию Шейлин.

«Она нравится тебе, — твердил голос в голове. — Ты хочешь остаться ею. Ты бы даже хотела… остаться здесь».

Однажды утром я проснулась с пугающим желанием оказаться взаперти внутри этой истории. Всего несколько секунд, которые обнажили сокровенное желание. Несколько секунд, после которых я взяла себя в руки и напомнила о том, что новелла — выдумка. Люди вокруг и вся моя жизнь были придуманы.

Я остановилась перед картиной женщины, которая была одета в бесформенную накидку из полупрозрачной ткани на фоне густого леса. В руках она держала копье, а лучи солнца красиво падали на ее вьющиеся светлые волосы до плеч. Губы растянулись в улыбке, которая показалась мне неуместной для атмосферы и немного безумной.

Перед глазами всплыл образ Жаклин.

Интересно, могла ли она как-то следить за тем, что происходит в новелле? Если ей по силам отправить в человека в собственную игру, то эта женщина явно способна на жуткие вещи. Почему-то я представила ее в нелепой пижаме с альпаками, с убранными наверх волосами, в мягких тапочках, сидящей перед телевизором и смотрящей за моими страданиями. Она бы ела карамельный попкорн из глубокой тарелки, запивала бы все это газировкой и хихикала каждый раз, когда я попадаю в неловкую ситуацию.

— Если ты слышишь меня, Жаклин Хобс, — шепнула, глядя в насмешливые глаза на картине. — Знай, что после моего возвращения я устрою тебе разнос и не посмотрю, что могу вылететь из компании.