Наконец, я добрался до места, о котором говорил снайпер. Земля была усыпана следами борьбы — поломанные кусты, отпечатки тяжёлых сапог на мягком грунте. Хуа Гофэн лежал на земле в напряжённой позе, словно даже после смерти пытался защищаться до последнего. Его убили профессионально, уверенной рукой.

Рядом с телом валялся обрывок ткани — тёмный, будто с какой-то униформы. На земле нашёлся отпечаток тяжёлого ботинка с характерным рисунком протектора. Не китайские. Не наши. Но я уже видел такие следы раньше, в учебниках по тактике и контрдиверсионной борьбе. Такие ботинки носили американские морские пехотинцы. Правда, потом они немного изменятся, но не слишком. Таковы пиндосы: зачем портить то, что хорошо работает много лет? У них потому даже знаменитая М-16 не особо изменилась за полвека. Всё та же штурмовая винтовка калибра 5,56 мм.

Но всё-таки грудь сжала тревога. Если несчастного китайца убили, уже не разведка, это зачистка. Я присел рядом с телом, внимательно осматривая окружающую территорию. Следы уходили на северо-запад. Убийцы не торопились, передвигались методично, но уверенно. Тайга будто бы выдавала их направление: сломанные ветки, лёгкие углубления на тропе. Не пытались скрыть свои следы. Им главное бомбу найти. Дальше, можно предположить, вызовут десант побольше. Да хоть целый полк.

Я чувствовал, как начинает расти напряжение. Совсем скоро столкнусь с врагом, о котором только фильмы смотрел да книжки читал. Но самое важное — между советскими и американскими войсками ещё не было прямого столкновения. А может и было. Кажется, в Гражданскую войну. Но это неважно. Мне теперь главное — нанести противнику максимальный урон. А там пусть хоть присылают к Дальнему Востоку весь свой тихоокеанский флот. Встретим подобающе.

Я двинулся дальше по следам американцев, стараясь держаться как можно тише. Каждый шаг был осторожным, движение — выверенным. Тайга вокруг словно ожила: казалось, что каждое дерево, каждая тень следит за мной, подсказывая, что приближаюсь к чужакам. Но было ощущение, что я на своей, родной советской земле. Значит, всё получится.

Сердце застучало оглушительно, когда наконец их увидел. Враги двигались уверенно, без лишней суеты. Камуфляж сливался с окружающей местностью, но на близком расстоянии это уже не помогало. Они были вооружены пистолетами-пулемётами Томпсона М1, которые я хорошо знал по тактическим занятиям. Никаких винтовок, но на поясе у каждого висели ножи, а в кобурах — пистолеты — Кольт M1911. Эти ребята явно знали, что их ожидает. Подготовились.

Их строй поразил слаженностью. Шли плотно, колонной. Боевого охранения, как ни странно, не выставили. Я поспешил вперёд, поднимаясь на склон ближайшего холма. С этого места обзор был лучше, удалось рассмотреть их колонну полностью. Насчитал пятьдесят восемь бойцов. По-нашему — почти рота. Зрелище одновременно пугало и вызывало странное волнение. Серьёзное подразделение. Такие силы бросают туда, где ставки высоки. Смогу ли сделать, что задумал?

Я двинулся вперёд, опережая противника. Решил устроить ему небольшую засаду. По пути, стараясь торопиться и в то же время быть осторожным, установил три растяжки. Дальше обнаружил ствол старого огромного кедра, который повалил ураган, и устроился под ним. Здесь будет моя огневая точка.

Лёжа среди хвои, я вжимался в землю, чувствуя её сырость и холод. Над головой колыхались верхушки сосен, но внизу, среди густого подлеска, стояла тишина, нарушаемая лишь редким скрипом деревьев. Холодок кололся в шею, запах смолы щекотал ноздри, но я не двигался, стараясь слиться с этой живой, настороженной тайгой.

Каждый звук цеплялся за слух. Где-то вдали треснула ветка, но неясно, было ли это животное или люди. Ветки кустарника шуршали под лёгким ветерком, словно кто-то притаился в ожидании. Я вслушивался, напряжённо вглядывался в окружение, пока собственные мысли не ворвались, как гром среди ясного неба.

«Не дурак ли я, в самом деле?» — мелькнула мысль. Один-единственный боец, вооружённый автоматом, да ещё с небольшим запасом патронов, против целой роты американских солдат. Они ведь явно не новобранцы, а отборные профессионалы. Люди, которых сюда забросили, чтобы выполнить важное задание, а не устраивать прогулки по тайге.

«Чего ради я собираюсь задницу порвать на британский флаг? — продолжала глумиться собственная голова. — Они же разделают меня, как Бог черепаху, вякнуть не успею».

Мысли вызывали панику, сердце билось так громко, что я боялся, как бы враги его не услышали. Лоб взмок, и капля пота скатилась по виску, замерев у подбородка. Но тут я стиснул зубы так, что больно стало челюсти. «Никаких сомнений, никаких трусливых вопросов. Отставить панику, капитан Парфёнов! Етить твою налево, ты ведь не для того все эти годы шёл по своему пути, чтобы теперь пасть духом», — привёл себя в чувство.

Я глубоко вдохнул, позволяя лесу вернуть мне часть утраченного спокойствия. Запах сырой земли и прелой хвои казался теперь даже успокаивающим. Вспомнил, как нас учили в училище — верить своим силам, использовать каждое преимущество. «Тайга — это мой союзник, не их. Здесь я как рыба в воде, на своей земле, а они… Чужаки. Их навыки бесполезны, если я останусь тенью».

Я осторожно подтянул автомат ближе, прикинул, где могут быть их слабые места. Плотная колонна — удобная мишень, если действовать неожиданно. Не таким зверям зубы обламывали, как нас учили в Рязани.

«Тактика, чёрт возьми, — напомнил я себе, стараясь переключить мысли на деловой лад. — Хладнокровие. Я один, и это преимущество. Им нужно держаться вместе, сам могу раствориться в этом лесу. Они меня не найдут, пока не захочу».

С этим ощутил лёгкое успокоение. Да, ситуация была отчаянной, но не безнадёжной. Главное — не торопиться. Враг был близко, но пока он не знал о моём присутствии. А значит, у меня есть шанс.

Они появились вскоре, не прошло и сорока минут, как я занял позицию. Внутри всё напряглось. Много лет нас настраивали на противостояние с американцами. Но никогда прежде они не становились нашими врагами на поле боя. То есть моими персонально. Теперь предстояло схлестнуться. Лёжа среди хвои, я продолжал всматриваться в колонну, которая двигалась через лес. В руках у врагом были пистолеты-пулемёты Томпсона М1, на поясе висели ножи и «Кольты». Никаких винтовок, только автоматы, которые выдавали подготовку к ближнему бою, к молниеносной атаке.

Вооружение сказало о том, что передо мной не разведчики и не диверсанты. Это десантники, отправленные с чёткой задачей — найти ценный груз и захватить любой ценой. Потому теперь тараном пёрли через лес, не утруждая себя тонкими манёврами. Решили, видать, их командиры, что этого будет достаточно. Настороженные, да, но недостаточно грамотные. Боевого охранения не выставили, вперёд разведку не отправили. Просто шли плотной колонной, будто и не догадывались, что в тайге опасность может поджидать за каждым кустом.

С их стороны это была ошибка. Я знал, как устроен лес, умел слиться с ним, пока они ломали мелкие ветки под ногами, выдавая своё присутствие. Тайга казалась им врагом, не укрытием. Эта уверенность сыграет мне на руку. Ещё раз я оглядел колонну, отметив, как они держатся слишком близко друг к другу. Если подойти с умом, это может стать их слабостью.

— Ну что ж, господа пиндосы, — пробормотал себе под нос, — окропим земельку красненьким?

Я дождался, пока колонна доберётся до первой растяжки. Откуда узнал, что пройдут именно здесь? Всё просто: так пролегла звериная тропа — по дну оврага с пологими сторонами. Там бежал мелкий ручей, и зверьё, видать, повадилось ходить сюда на водопой. Слева же высокая сопка с крутым склоном. Справа — такая же. Моя позиция была на выходе из оврага, там где обе возвышенности выравнивались, и дальше до самого места крушения тянулась более-менее ровная поверхность.

Короткий взрыв гулко ухнул, ударив по барабанным перепонкам. Пятеро американцев, шедших впереди, кинулись в разные стороны, а шестой, что первым топал, рухнул на землю бездыханным. Его нашпиговало осколками от лимонки по самое некуда. Весь отряд посыпался на хвою, выставляя оружие в разные стороны. Решили, видимо, что нападение. Но нервы у парней оказались стальные: никто не выстрелил. Будь менее опытные, принялись бы палить куда попало, а эти только булки сжали.