До моего двадцатого дня рождения оставалось меньше трех месяцев, но я знала, что даже тогда не смогу заглушить шепот и постоянные осуждения.

Из всех доступных женщин лев Айдлвилда выбрал малолетку. Это не мешало мужчинам поклоняться земле, по которой он ходил, а женщинам — желать занять моё место, но, тем не менее, давало им возможность бросать камни.

Я начинала понимать, почему Роуди держал всех, кроме своих родителей, других Королей и теперь меня, на расстоянии вытянутой руки.

Иногда даже этого было недостаточно, и он был вынужден расширять этот радиус настолько, насколько позволял прицел его пистолета.

До «Пустых озер» было тридцать минут езды. Когда мы подъехали к огромному дому у озера, последняя вечеринка уик-энда была в самом разгаре. На самом деле это была скорее перевалочная база.

Люди выстроились у берега, ожидая своей очереди, чтобы их отвезли на одной из моторных лодок к огромной платформе посреди озера. Отсюда можно было разглядеть диджейскую будку, бар и водные горки, с которых пьяные тусовщики съезжали вниз в озеро.

Со смотровой площадки над водой хорошо просматривался Хиллтоп — тщательно охраняемая территория печально известной, но редко встречающейся банды «Девять холмов».

Горы выглядели так красиво во время нашего полета на воздушном шаре. Спустя несколько дней я спросила Роуди, может ли он взять меня туда однажды, и он сказал мне, что я ни при каких обстоятельствах не должна пересекать границы «Батареи», если не хочу, чтобы весь город был охвачен войной. Видимо, у чужаков, забредших туда, где им не место, была привычка никогда больше не попадаться на глаза.

— Вижу, вы двое наконец-то добрались, — глубокий голос, принадлежавший этим словам, был пьяным и знакомым.

Я повернула голову и увидела, как Джорен, спотыкаясь, поднимается к нам по деревянной лестнице, и сморщила нос, прежде чем вспомнила, что нужно притвориться вежливой. К несчастью, он смотрел прямо на меня, поэтому не пропустил моего отвращения и оскалился в ответ.

Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я начала работать в «Гордости Королей», а мы с Джореном до сих пор не потеплели друг к другу. Более того, отношения стали ещё более напряженными с тех пор, как я начала встречаться с его мальчиком. Роуди старался не вмешиваться и не принимать ничью сторону, но я видела, что он начинает раздражаться на нас обоих, поскольку ни у меня, ни у Джорена не было причин недолюбливать друг друга.

Голден теперь регулярно говорил со мной полными предложениями, но Джорена, который считал, что солнце всходит и заходит на его лысой голове, это не беспокоило.

Я не знала, в чем дело, но терпеть не могла его задницу, и это чувство было взаимным, так что мы держались подальше друг от друга.

— Ещё нет и полудня, — огрызнулся Роуди, стоя рядом со мной. — Как, черт возьми, ты уже напился, хотя вечеринка началась всего два часа назад?

Хороший вопрос.

Джорен помахал ему рукой, отчего потерял равновесие и опрокинулся вперед. Он упал бы на меня, если бы не быстрые рефлексы Роуди. Он убрал меня с дороги, предоставив Джорену возможность рухнуть на диван в бело-голубую полоску, где и остался лежать лицом вниз и храпеть несколько секунд спустя.

— Тупая задница, — прошипел Роуди, глядя на бессознательную фигуру своего друга.

Обычно я с ним соглашалась, но сейчас начала подозревать, что в пьянстве Джорена есть нечто большее. Что бы это ни было, судя по реакции Роуди, я также догадалась, что Джорен не делился своими бедами с друзьями.

Мне все ещё не нравилась его задница, но я могла сопереживать, и это было большим проявлением доброты, чем он когда-либо проявлял ко мне. Джорен не был жестоким — просто равнодушным. Я не могла понять, почему это меня раздражает.

Тем не менее я знала, каково это — пройти через ад и чувствовать, что не к кому и не к чему обратиться, кроме как к собственному саморазрушению.

Именно поэтому я была достаточно безрассудна, чтобы последовать за анонимной запиской в это львиное логово. Я оставила все, чтобы найти Королей, и до сих пор не знаю, почему. Меня это перестало волновать несколько месяцев назад, и не только меня.

Я ничего не слышала о Неразделенной после предупреждения.

— Если хочешь, я могу присмотреть за ним, — предложила я.

Последние два дня научили меня тому, что вскоре внимание моего парня будет разделено между тем, чтобы следить за мной и обожаемыми подхалимами, которые отчаянно хотели его внимания.

Ещё меньше времени у него уходило на то, чтобы выследить меня после того, как я уставала наблюдать за ними и занималась своими делами. Почему бы не избавить его от лишних хлопот и не остаться там, где Роуди знал, что сможет найти меня позже?

— Черт возьми. Где, блядь, Джада? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Моё сердце упало, а в ушах зазвенело при звуке этого знакомого имени.

Джада.

Может ли это быть та самая девушка с фотографии? Может ли Джада быть Неразделенной? Я уже догадалась, что отправителем должен быть кто-то, кто лично знаком с Королями — кто-то, кто знает все их секреты. Кто может быть лучше, чем девушка, которая так долго была их центральной фигурой?

— Я здесь, — промурлыкал сияющий голос мгновение спустя.

Я проследила за звуком, что-то в моей груди тянуло к нему, пока мой взгляд не упал на статную красавицу, идущую к нам на золотых каблуках.

Сексуальный красный купальник, в который она была одета, имел разрезы по бокам, чтобы продемонстрировать плоский живот и золотистый цвет кожи. Вьющиеся медные волосы, которые я помнила по фотографии, теперь были прямыми, без единой выбившейся пряди, и было ясно, что купальник предназначен только для показа.

После того как наши волосы были уложены, пот, вода или любая другая влага являлись абсолютным запретом для чернокожих женщин.

Влажность на юге была настолько сильной, что я даже не заморачивалась в летние месяцы, предпочитая носить волосы распущенными или заплетать в косы. Однажды я попробовала нарастить волосы, но продержалась не больше недели, после чего бросила это занятие.

— В чем проблема, Оуэн? — спросила она, остановившись перед нами.

Ревность, такая же зеленая, как глаза Роуди, подняла свою уродливую голову от того, как непринужденно она стояла так близко к нему и произносила имя, которое дала ему мать. Тот факт, что Роуди не поправил её, как обычно делал, только подстегнул пробуждающегося внутри меня монстра. Даже друзья не называли его Оуэном, предпочитая вместо этого О или Роуди.

Я глубоко вздохнула, напомнив себе, что Джада знала его дольше, чем я, намного дольше. Возможно, за годы до того, как он получил свое прозвище.

— В чем проблема? — язвительно отозвался Роуди, жестом указывая на потерявшего сознание Джорена.

Взгляд Джады едва скользнул в его сторону, прежде чем она отмахнулась от Роуди.

— С ним все будет в порядке. Дайте ему выспаться, и через пару часов он будет в сознании.

Её внимание переключилось на меня, и она улыбнулась.

— Ты, должно быть, Атлас. Я много о тебе слышала. Я Джада. Жена Джорена.

Моя улыбка дрогнула.

Жена.

Я знала, что Джорен женат, но не знала, что это была девушка с фотографии. Он почти не упоминал о ней — никто из них не упоминал, — и она никогда не заходила в мастерскую. До этого момента она даже не показывалась на глаза все выходные.

— Приятно познакомиться, — выдавила я из себя с натянутой улыбкой. Это не было ложью. Просто в моей голове бушевало слишком много противоречивых эмоций, чтобы сосредоточиться на чем-то, кроме их подавления.

Даже сейчас я видела любопытство во взгляде Джады, когда она пыталась сохранить на лице вежливую улыбку.

Ради всего святого.

Я надеялась, что Роуди не трахал и её.

Нет.

Это было бы слишком банально даже для него.

Я уже начала откланиваться под предлогом того, что хочу выпить, когда раздавшийся неподалеку спор задержал мой быстрый уход.