Сейчас печальный взгляд Гарри был устремлен в землю, его плечи склонились в знак поражения, и я чертовски ненавидел это зрелище.

— В чем дело, Гарри? Поговори со мной.

Он вздохнул.

— Все по-настоящему, сынок. Я закрываю мойку. Я ценю все дела, которые вы, мальчики, посылали старику на протяжении многих лет, но этого уже недостаточно. В колодце все пересохло. Я не могу позволить себе держать это место открытым ни дня.

— Если дело в деньгах, я могу поговорить с остальными, и, возможно, мы сможем дать тебе денег. Сколько тебе нужно…

Гордый зад Гарри отмахнулся от меня, прежде чем я успел закончить.

— Это нечто большее, сынок. Я устал. У меня больше нет сил бороться. Эта корона (примеч. — имется ввиду короновирус) стала последней каплей, — вздохнув, Гарри наклонился, достал из портфеля на земле папку из манилы и протянул её мне. Прежде чем я успел спросить, что это, он сказал: — Я наблюдал, как вы, болваны, годами терроризировали эти улицы и смели называть себя королями, разрушая при этом свою собственную общину. Но я никогда не терял в тебя веры, Роуди Рэй. Я не переставал ждать того дня, когда вы четверо перестанете быть мальчишками и станете мужчинами. И я рад сказать, что вы меня не разочаровали, — тоскливая улыбка на мгновение нарушила его мрачное выражение лица. — Похоже, слухи правдивы, — Гарри протянул шишковатый палец и ткнул меня в грудь. — Действительно, львиное сердце, — он кивнул. — Я знаю, что ты будешь гордиться мной.

Гарри похлопал меня по руке и ушел, прежде чем я успел подобрать хоть одну чертову букву.

Я стоял перед автомойкой и смотрел, как он уходит, а тишина по ту сторону преследовала меня, как измученный призрак.

Я не чувствовал, как зимний ветерок морозит мне кровь, когда, открыв папку, обнаружил там документы на автомойку Гарри, а также право собственности на его бизнес, подписанное в мою пользу, и контракт с его подписью и пометкой.

Не повторяй моих ошибок.

Восемь

Что-то было не так.

Я ощущала это так же отчетливо, как зимний воздух, ворвавшийся в дверь мастерской, когда Роуди вернулся из соседнего дома. У меня было видение, как он терроризирует невинных прохожих, словно радиоактивный монстр, питающий отвращение к людям.

Роуди молчал, держа в руках папку, и расхаживал по холлу, не обращая внимания на похотливые взгляды озабоченных домохозяек и отчаявшихся одиночек, которые часами ждали окончания ремонта своего автомобиля.

Хуже того, я сама оказалась в их рядах.

Роуди ни разу не взглянул на меня, но это не мешало наблюдать, как он проходит мимо стойки регистрации. Он не сказал никому ни слова, направляясь наверх, чтобы закрыться в своем кабинете.

Я почти проиграла битву за то, чтобы последовать за ним и заставить рассказать мне, в чем дело, когда тень упала на мою сторону стола.

— Похоже, звезды наконец-то сошлись.

Испугавшись, я отвела взгляд от окна и обернулась на голос, глубоким, как бездна, но гладкий, как шелк, и богатый, как кашемир, чтобы увидеть его владельца.

Неуловимый четвертый Король.

Последний лев прайда.

Джорен.

Первой моей мыслью было то, что он не такой высокий, как Роуди. Это странное сравнение, учитывая, что не имело значения, был ли мужчина передо мной ростом в три фута (прим. — десяносто сантиметров) или тридцать (прим. — чуть больше девяти метров). Никто бы не заметил ничего, кроме его внешности.

Сказать, что Джорен Дорси был красив — не сказать ничего.

Он был просто прекрасен.

Пожалуй, самый красивый из всех Королей с телосложением Адониса, темной кожей, глазами цвета воронова крыла, ровными белыми зубами, глубокими ямочками, губами в форме бантика и лысой головой, которая, как я знала, когда-то была покрыта копной шелковистых иссиня-черных волос, очень похожих на мои собственные.

Да, он был ниже ростом, но в нём было больше мускулов, чем в Роуди. Платиновое кубинское кольцо, которое он носил, покоилось на белой майке под комбинезоном. Он поглаживал бороду, обрамлявшую его губы и челюсть, а эти глаза, похожие на акульи, приковывали меня к месту и ожидали реакции. Если Роуди был сексуальным в своей грубоватой манере, то Джорен был красавчиком насквозь, и я могла сказать, что он это знал.

У каждого из Королей было свое оружие.

У Роуди это была грубая сила, у Рока — хитрость, а у Голдена — молчание.

Соблазнение принадлежало Джорену.

Об этом свидетельствовали его поза и улыбка, то, как он наклонился вперед, чтобы дать почувствовать запах своего одеколона и показать мускулы под формой. Его улыбка была бы искренней, если бы не высокомерный наклон, который не позволял ей дойти до глаз. А если это не сработает, то он наверняка решил, что часы на запястье, инкрустированные бриллиантами, ослепят меня до глубины души.

Мгновенно раздраженная тем, что ещё один властный мужчина пытается мной управлять, я повернулась лицом к своему четвертому боссу.

Я подумала, не обманывает ли его красота, и не скрывает ли он под бородой, которую не перестает поглаживать, струпья и нарывы.

— Итак, я слышал, ты наша новая секретарша.

— Да, — я подвинулась вдоль небольшого пространства, образованного П-образным столом, и встала прямо перед ним. Нельзя было допустить, чтобы он подумал, будто меня пугает его внимание. — Это проблема?

Джорен перестал играть роль и прищурился, пытаясь прочитать меня. Я не могла понять, озадачен ли он моей невосприимчивостью или просто переживает из-за этого.

— Только если ты создашь её.

Полагаю, Рок и Голден попросили присматривать за мной. Очевидно, я не создана для карьеры шпиона.

— Ну что ж. Рада, что всё решено. Считай, что я основательно напугана, — я одарила его слащавой улыбкой, прежде чем дать поцеловать свою черную задницу. — Было приятно познакомиться, босс.

Телефон зазвонил прежде, чем Джорен успел понять, что сотрудник низшего звена отмахнулся от него, поэтому я быстро ответила на звонок. Я всё ещё чувствовала, как он затаился, наблюдая и оценивая… возможно, желая задушить меня.

В конце концов он отвалил, и я сосредоточилась на крике клиента у своего уха.

К тому времени, когда Тьюсдей вернулась с обеда, я успешно вытеснила Джорена из головы. Он слишком легко проникал под кожу, и никакие размышления не могли найти причину этого. Роуди тоже, только не так, как раньше. Я была слишком близка к тому, чтобы позволить ему осквернить меня за мусорным баком в нашу первую встречу.

Джорену я просто хотела воткнуть нож в глаз.

— Как всё прошло? — нетерпеливо спросила Тьюсдей, как только я закончила записывать клиента на прием. — Неплохо, да?

— Нет, всё было отлично.

Я быстро ввела её в курс дела насчет автомойки — так как от Роуди я так и не получила ответа, — пока не зазвонил телефон, и Тьюсдей схватила трубку так, словно от этого зависела её жизнь.

— Мастерская «Гордость Королей», как я могу… О, привет, босс.

У меня свело живот. Это было странно, верно? У меня было четыре босса. Технически, пять, если считать Хадсона, роль которого как управляющего состояла в основном в том, чтобы быть советником Королей и совестью время от времени. На другом конце линии мог быть любой из них, но я почему-то знала, что это он.

— Конечно, — подтвердила Тьюсдей, бодрая как никогда. — Хочешь как обычно? Хорошо, я пойду прямо сейчас. О… Нет, она всё ещё здесь. Да, я дам ей знать. Хорошо. Пока.

Тьюсдей положила трубку, и я притворилась, что не подслушивала, пока она что-то быстро записывала в блокнот с логотипом «Гордость Королей».

— Итак, теперь ты можешь отдохнуть, — объявила она, — но на обратном пути Роуди хочет, чтобы ты забрала его обед «У Фреда».