– Я женщина, – объявила она и быстрым рывком отклеила свои накладные усы. – Маскировка у меня такая. Ясно?

Наверное, даже дворецкий Анхеля услышал звуки облегчения, что в унисон прокатились по гостиной.

– Не могла подыграть? – шепнул я на ухо Агате.

– У меня сейчас не самое лучшее настроение для шуток, – буркнула Агата и шмыгнула носом. – «Спасибо» дворецкому Анхеля. Он, между прочим, испортил тулуп дедушки.

Агата двинулась к свободному диванчику, не обращая никакого внимания на любопытные взгляды жандармов, и я последовал за ней.

Дебора, воодушевленная смелостью Агаты, потребовала тоже взять ее с собой. Кричала о том, что готова к маскировке, и что не собирается сидеть сложа руки. Ведь она выслеживала воров дольше всех! После женского и уже такого знакомого «я имею право!», Агата рассмеялась и продемонстрировала свою солидарность. Несмотря на то, что все остальные были против. Особенно, Анхель. Он больше других боялся, что Дебору снова поймают бандиты.

Такая быстрая смена его настроения, от «везите ее обратно к бандитам!» до одержимой заботы, вызвала на моем лице улыбку.

Спустя час Дебора обзавелась огромными круглыми очками и рыжим объемным париком. Под грубым серым платьем появилась очень большая грудь, созданная из двух декоративных круглых подушек. Эти искусственные женские прелести не смогла скрыть даже шуба Анхеля, что предназначалась в качестве верхней одежды. На все мои предложения сделать женские объемы немного меньше, Агата фыркала и утверждала, что так надо.

Оставшееся время я развлекался с нарядом своей невесты. То ласково гладил ее по маленькой искусственной бородке, за что тут же получал по рукам. То с наигранной заботой поправлял ее белые кудри.

Агата поджимала губы, пытаясь сдержать улыбку, и старалась с серьезным видом слушать указания Герхарда.

– А в твоем новогоднем гадании все же была капля правды, любовь моя, – прошептал над ухом Агаты.

– Ты о чем?

– Ну, один глаз у тебя точно зеленый. Блондинка, – я снова коснулся пальцами искусственных белых кудрей, а потом кивнул в сторону ее накладного небольшого живота. – Пышная. Про усики над губой, надеюсь, напоминать не надо?

Агата прошептала насмешливое «идиот» и прикрыла лицо порванным воротом.

– Пора! – объявил жандарм, и Агата потянулась к своим усам, чтобы вернуть их на место.

Я, разумеется, заботливо вызвался помочь.

Мы с Агатой смотрели друг другу в глаза и молча улыбались, пока я лёгкими поглаживаниями приклеивал ей усы.

– Почему мне кажется, что я слышу твои шуточки, даже когда ты молчишь, Нэйт? Я так и вижу их в твоих глазах.

– Тебе кажется, – я рассмеялся и, приобняв Агату за плечи, двинулся к остальным.

Всю дорогу до музея я расспрашивал Агату, чем вызван такой выбор маскировки. Я был уверен, что сегодня снова увижу старушку. Агата сообщила, что когда она перебирала вещи на чердаке в поиске наряда на вечер, то случайно наткнулась на вещи дедушки. На нее нахлынула такая ностальгия, что ей захотелось хоть на вечер снова «оживить» его образ.

Поэтому теперь, можно сказать, я имел представление о том, кто так искусно научил мою невесту играть в карты на деньги.

Все разговоры затихли, когда мы оказались у музея. Герхард приказал своим людям разделиться и ждать указаний, а мы спрятались между ближайших зданий и теперь вели наблюдение оттуда.

Анхель нервничал, Агата секретничала с Деборой, что мне, по правде говоря, совсем не нравилось.

Мы с Герхардом следили за музеем, поэтому узнать, что за женские секретики они рассказывают друг другу, я не мог.

К десяти часам вечера все рассказанное Агатой подтвердилось прямо на наших глазах.

Когда к музею подкатил экипаж с гербом жандармерии, и оттуда показались семь «жандармов», Герхард тихо выругался.

– Это они, – прошептал я, глядя на огромную фигуру Дана, которого невозможно было не узнать.

– Уверен?

– Более, чем.

Перекинувшись парой фраз со сменой, наши воры беспрепятственно вступили на свой «пост». Вот только приступить к делу не спешили, вынуждая нас мучиться ожиданием.

Почти до полуночи они топтались у музея, и когда улица совсем опустела, наконец, поспешили к крыльцу.

– Ну, что там? Что? – в сотый раз шепотом поинтересовалась Агата, и я махнул ей рукой, молча сообщая, что представление начинается.

Шесть жандармов скрылись в дверях музея, оставив только одного стоять на страже…

И почему-то я совсем не удивился, когда этим «счастливчиком» оказался вороватый дружок Агаты.

С его размерами он мог заменить сразу трёх.

– Здоровяк остался на страже, остальные уже в музее, – я повернулся к Агате, Деборе и Анхелю, что топтались за спиной.

– Как знала, – с воодушевлением в голосе произнесла Агата, и я нахмурился. – Не сверли меня взглядом, Нэйт. Это было вполне ожидаемо, что на страже они оставят самого сильного, и кого не жалко, в случае чего, первым подставить под пули жандармов, чтобы выиграть время. Ведь Дан в их шайке новенький. Разумеется, они предоставят ему эту работенку.

– Вы на жандармерию поработать не хотите? – хохотнул Герхард и хлопнул меня по плечу. – У твоей невесты очень цепкий ум, Нэйт.

– Спасибо, но я предпочитаю журналистику, – горделиво отозвался мой «усатый шпион».

– Может делом займёмся? – я продолжил в полумраке смотреть на Агату. Теперь мне ещё больше не нравились их недавние перешептывания с Деборой. Кажется, в чьей-то хорошенькой головке созрел очередной безумный план.

– Надо как-то убрать этого здоровяка, – заявил Герхард. – Чтобы он не смог предупредить своих друзей.

– Идеи?

– У меня есть, – мигом отозвалась моя королева журналистики, и я обреченно закатил глаза. Ведь знал же!

Не дожидаясь одобрения, Агата начала посвящать нас в свой план. С виду он выглядел очень ненадежным. И главные роли в этом спектакле, разумеется, Агата отдала себе и Деборе.

Теперь ясно, о чем они шептались…

– Нет, Агата.

– Да никаких рисков ведь нет, Нэйт!

– Есть риск, что твой план не сработает, и мы потеряем время.

– Может нам просто его тихонько ножичком в бок и все? – кровожадно предложил Анхель.

– Нет! – шикнула Агата. – Не сметь!

– Я не могу понять, вы мои артефакты защитить хотите или преступников, Агата? – возмутился историк.

Понимая, что через несколько секунд тут развернется настоящее противостояние между «спасением бандита, случайно ступившего на скользкую дорожку» и «спасением артефактов любой ценой», я предостерегающие шикнул.

– Пусть женщины попробуют, – отозвался Герхард. – Идея, конечно, абсолютно дурацкая, но риски привлечь к себе внимание минимальны. У нас не так много времени.

Я шумно вздохнул и мысленно выругался.

– Хорошо. Но если у вас ничего не выйдет, любовь моя, то дальше мы будем действовать исключительно сами. Без женской помощи. Ясно? У вас только десять минут для исполнения задуманного.

Агата с готовностью кивнула.

– Готовьтесь, – предупредила она напоследок и, вцепившись в руку Деборы, быстро потянула ее вперёд по проходу между зданий, чтобы выбраться с другой стороны улицы.

Я стиснул зубы, провожая взглядом своего милого «усатого мужичка» и его пышногрудую рыжеволосую спутницу.

Если честно, то я совсем не представлял, как это безумие, предложенное Агатой, будет выглядеть в реальности, и абсолютно не верил, что у них что-то выйдет.

Хотя… В план с бутылкой настойки я тоже сперва не особо верил, но моя красотка уже много раз доказала, что умеет удивлять.

– Думаешь, получится? – пытливо уточнил Герхард, продолжая наблюдение.

– Понятия не имею, – сознался честно и уставился на Дана. – Но если Агата снова окажется права, то мне уже становится страшно за свою семейную жизнь.

– Боишься, что не справишься с красоткой?

– Боюсь, что уведут, – усмехнулся я и замолчал, уставившись на два силуэта, что показались впереди улицы…

Нэйт