Замахнулась палкой, чтобы с силой ударить ею по снегу, но… Историк резко сдвинулся и подставил под мощный удар свою пятую точку.

– Ай! Больно! Я не гулял! Клянусь, не гулял!

Я поморщилась от осознания своей неуклюжести и мысленно извинилась перед Анхелем.

– Да успокойся, бабка! Он же слепой! Плибьешь мужика! – проявил мужскую солидарность картавый, преграждая мне путь и закрывая Анхеля собой.

– Чего?

Картавый снова повторил свою фразу, но уже крича в мое левое ухо.

Зацепив своим крючковатым носом его руку, я взглянула на историка. Он все же сориентировался и подключился к этой игре. Продолжал уползать от «опасности» и, в конце концов, оказался почти вплотную к заветному решетчатому окошку.

Теперь была моя очередь отвлекать.

– И что, что он слепой? – я опустила уголки губ и тихо хмыкнула, глядя здоровяку в грудь. Поднять голову не решалась, боясь выдать себя моложавыми глазами. – Он на ощупь хорошо под юбками чужими всё находит! Тридцать баб обрюхатил! А как дорогу домой найти – так слепой сразу! У-у-у, я тебе, Исраэль! А в молодости-то как за мной бегал… Богиня! Красавица! Как только не называл! Пять лет добивался!

Я услышала за своей спиной безудержный смех татуированного охранника и с удовольствием отметила, что пока все идёт по плану. Грудь картавого тоже начала содрогаться от смеха.

Ещё бы. Такая «красавица» и слепой старик. Идеальная пара.

– Бегал, говолите? – громко потешался здоровяк.

– Ноги целовал! – я с остервенением вогнала край палки в снег. – Каждую родинку и бородавку! А я его, дура старая, все оберегала! На горбу таска-а-ала!

– И давно по бабкам бегает? – раздался за моей спиной насмешливый голос второго бандита.

– Чего? – я оглянулась.

– По бабкам давно бегает? – заорал мне в ухо картавый, повторяя вопрос друга.

Я поморщилась, боясь того, что действительно оглохну.

– А вот как поженились, так все… Бегать по бабам и начал! Даже с первой брачной ночи удрал, паскудник! Заявил, что я ему разонравилась!

– Так он слепой!

– Вот и я говорю! Как жену отлюбить – так слепой, а как баб чужих – так все на ощупь хорошо находит.

– Ладно, забилай своего муженька и топайте отсюда, – заявил картавый, и я снова приложила ладонь к уху.

– Ай? Забить его и дело с концом? Не, так конец у него хорош. Я ж его поэтому и выбрала. Так Исраэль?

– Угу, – буркнул историк.

Да что ж он там так долго?!

– Идите, говолю! Пока я вас не плибил!

– Отлюбил? Ты меня отлюбить хочешь? Ах, какой мерзавец! При живом-то муже мне такую гадость предлагаешь! Исраэль, ты слышал?

В ответ раздалась тишина. Историк даже не шевельнулся.

– Ты помер там что ли? – я заковыляла к Анхелю и, склонившись над ним, шепотом поинтересовалась: – Всё?

– Угу, – снова протянул он, но почему-то не изъявил желания быстрее подняться. Прилип к окну взглядом, и я тихо выругалась. Все ясно. Артефакты, видимо, увидел. Теперь изучает.

Отыгрывая заключительную сцену, я упала на снег и громко заголосила:

– Прибила! Ой, горе-то какое! Прибила своего Исраэля!

Уткнулась накладным носом в ухо историка и едва сдержала улыбку, когда услышала позади себя шаги. Над нами склонился картавый.

– Да живой! Угукал ведь.

– Чего? Дожимал и пукал?

– Ой, бабка, – расхохотался здоровяк и грубо поднял сперва меня, а потом историка.

Я ухватилась за локоть Анхеля и передала ему палку. Он поправил очки и, нервно размахивая своей «тростью», случайно впечатал ее между ног своего защитника.

Картавый скрючился пополам, а его дружок захохотал во всю глотку.

– Плаваливайте, – процедил сквозь зубы здоровяк. – Пока я вас не плибил.

Я бережно поправила Анхелю съехавший на бок цилиндр и повела его прочь от дома.

– Пошли, Исраэль. Пока меня прямо тут не отлюбили.

Нэйт

Мое утро началось с «пощёчины».

Именно так я расценил жест Агаты, когда мне в лицо полетел букет цветов, а перед носом захлопнулась дверь.

– Ты спятила?! – рявкнул я, с непониманием глядя на закрытую дверь. – Не с той ноги встала?!

– Проваливай отсюда, Нэйтан Лоури! – воинственно объявила моя разъяренная львица.

– Ноги к крыльцу примерзли. Не могу.

– Я могу ошпарить их кипятком. Тебе помочь убраться?

Я опустил голову, ошарашенно разглядывая рассыпанные на заснеженном крыльце красные розы, и подбил алый бутон ботинком. Ощущал, как мороз неприятно щиплет мелкие царапины, что оставили на лице колючие стебли, и гадал, за что заслужил такую «горячую» встречу.

– Может ты объяснишь, что произошло?!

За дверью раздались удаляющиеся шаги, а потом наступила полная тишина.

– Какое «шикарное» утро! – протянул с сарказмом и зашагал к экипажу.

Стоять, как идиот, под дверью Агаты я не собирался. Меня ждал Анхель. Старик прислал мне записку ещё ранним утром, с просьбой срочно встретиться у него дома.

Я хотел прихватить с собой Агату, чтобы провести с ней побольше времени. Но она опять нарушила мои планы.

Ладно, пусть оттает, ледяная королева журналистики.

Вечером я все равно доберусь до правды и спрошу с нее по полной за эту выходку. Все равно узнаю, какая муха ее укусила.

Стоило мне оказаться на пороге дома Анхеля, как дверь тут же распахнулась. И мне было приятно осознавать, что хотя бы здесь меня ждали.

– Нэйт! – историк выглядел напуганным. – Спасай!

Я быстро вошёл в дом, стягивая по пути пальто.

– Что стряслось, Анхель?

Историк захлопнул дверь и, мотнув головой, поспешил к гостиной, заставляя следовать за ним. Выглядел он безумно напуганным.

Как только я уселся на кожаный диван, Анхель заголосил:

– Меня хотят убить!

– Кто? – удивился я.

– Агата! Она хочет моей смерти!

– Чего? – на моем лице расползлась широкая улыбка.

Но то, что дальше рассказал мне историк, заставило меня испытать весь спектр эмоций: от дикого хохота до сильной ярости.

Анхель рассказывал мне необычайные вещи. Жаловался на Агату. Заявлял, что вчера она нарядила его чучелом, а потом била палкой, переодевшись в страшную старуху…

– Мы отправились по адресу, который Агата узнала от подставного официанта, – вещал Анхель.

– Какого официанта?

Пока Анхель рассказывал мне, чем на новогоднем вечере занималась моя невеста, я заводился все сильнее. Не понимаю, почему Агата ничего не рассказала мне? Почему подставляет себя под опасность, если я нахожусь рядом? Неужели настолько мне не доверяет?

На все мои вопросы Анхель отвечал с готовностью.

Так я узнал, что вчера происходил самый грандиозный спектакль, на который меня почему-то не пригласили.

– Я знаю, что находится в подвале! – верещал с застывшим безумием в глазах Анхель. – Там огромное количество черных алмазов, Нэйт! Те самые редкие артефакты поиска – самый ценный товар для любого коллекционера! И самый дорогой, разумеется. А ещё там стоят большие ящики! Я уверен, где-то в них лежат и мои артефакты.

Я слушал Анхеля, нахмурившись. Он рассказал, что преступников всего семь человек.

– Четверых из них мы опознали.

– Как опознали?

– А вот так. Видели и слышали уже.

– Где?

– Агата одного в театре видела, второго – в клубе, он официантом был, а третий, картавый, тоже к клубу приходил в новогоднюю ночь. А одного я узнал – это тот самый коллекционер, который приходил ко мне перед Новым годом. Остальных – мы видели впервые. Вернее, я видел. Агате я только описал.

Я сощурился.

Получается, бандиты собираются обчистить «Сердце Альтангора»? Ведь у Анхеля редких артефактов очень много, в том числе и черных алмазов штук тридцать имеется. Да и раз тот тип из театра – один из бандитов, является знакомым отца Габриэль, значит, эту шайку держит под своим крылом сам начальник Министерства жандармерии.

Хм-м… Какая интересная история вырисовывается…