– Любви.

– Чего?!

Его возмущенный крик потонул во взрыве безудержного мужского хохота.

– Ты вчера хотел меня отлюбить, – кряхтя, я подобралась ещё ближе. – Так люби давай. Я пришла.

Как мне было сложно не засмеяться в тот момент, когда на суровом лице моей жертвы промелькнули испуг и дикий стыд.

– Ты спятила, бабка?! – заорал мой картавый друг.

– Ты зря времени не терял, Дан? – в голос засмеялись его дружки, повиснув на перилах крыльца. – Уже нашел себе даму сердца?

Картавый, а точнее Дан, шутку не оценил. В два счета спустился по ступеням и схватил меня за локоть, разворачивая назад к дороге.

– Так, бабка, чеши давай отсюда!

Я поджала губы, чтоб не рассмеяться. В глубине души мне даже стало жалко бедного Дана.

– Чего чесать? – уточнила я.

– Иди отсюда! Говолю!

Он безумно нервничал. Суровое мужское лицо, покрытое густой растительностью, побагровело от стыда.

Дан подвёл вывел меня на пустынную дорогу и, развернувшись, зашагал обратно к крыльцу.

Итак, пора мне переходить к главной части.

– Как же так? Как же так? – лепетала я, перебирая ногами и разворачиваясь обратно к крыльцу. – Сам меня кадрил, а тут прогоняет! Дружков своих что ли стесняешься? Эй, а ну уйдите отседова! Не видите, стесняется он!

Новый взрыв мужского хохота заставил Дана вернуться ко мне и склониться над ухом.

– Послушай, бабка. Ты хочешь, чтобы я тебя… – он замешкался, вероятно, не решившись произнести слово «прибил». – Хочешь, чтобы я тебя залезал до смелти?

Я сощурилась и с силой поджала губы. Умоляя себя не рассмеяться…

Что ж… Мой картавый друг сам виноват.

– Зализать до смерти?! – ахнула я так громко, чтобы это предложение услышали и его дружки. – Мне даже Исраэль такого не предлагал! А, пёс с тобой! Помирать все равно скоро! Давай, я согласна!

Не знаю, как насчет угрозы зарезать меня, но придушить Дан меня точно желал. Прямо на этой пустынной дороге.

Он сильнее обхватил меня за локоть и поволок дальше по улице, в сторону Нэйта. Дружки Дана начали сыпать ему вслед шуточками о том, что он всё-таки пошел меня любить. Отчего здоровяк злился ещё сильнее.

Он остановился ровно между домом бандитов и домом, за углом которого стоял Нэйт.

– Слушай, бабка. Не испытывай мое телпение. Пловаливай, а? – в его низком голосе послышались нотки мольбы. – Уходи.

– Куда же я пойду с этой бутылкой? Мне три квартала домой идти! – ахнула обиженно. – Я ж на свидание к тебе шла! Лучшую настойку взяла!

– Тут четыле литла! Ты что ли все выпить хотела?

– Ну я подумала, ты сильный, здоровенный вон какой! Любиться всю ночь будем.

– Ой, бабка! Уходи. Не заставляй меня…

– Передумать?

Вместо этого Дан яростно зарычал и очень виртуозно выругался. Да так, что ни в одном слове буквы «р» не присутствовало. Зато мне всё было очень понятно.

– Ты хоть настойку у меня забери, – вздохнула я печально. – Не дотащу ведь назад. А бросать жалко. Хорошая у меня настойка. Мой Исраэль только из-за нее со мной и живёт.

Понимая, что у него появился маленький шанс от меня избавиться, Дан выхватил бутылку из моих рук.

– Все-все! – махнул он рукой. – Пловаливай давай отсюда.

– Но если надумаешь меня отлюбить, то я живу по адресу…

– Иди, бабка!

Дан поспешил назад к крыльцу, держа в своих огромных ручищах бутылку настойки.

– Что, Дан? Ограбил бабку? – потешались его дружки.

– Да сумасшедшая сталуха! Дед ее сбежал опять, так она ко мне на свидание явилась!

Я заковыляла вперёд по дороге. Изредка оборачивалась, чтобы помахать Дану на прощание. Когда я увидела, что он первым открыл пробку и приложился к бутылке, пробуя настойку, мои губы тронула улыбка.

Оценив вкус напитка, он передал его своим дружкам.

Что ж… Кажется, получилось.

Стоило мне свернуть за угол и оказаться перед Нэйтом, все веселье как рукой сняло.

– Скажешь мне хоть слово по поводу того, что только что видел, и я тебя убью, – пригрозила шепотом. – Снотворное подействует не сразу. У них будет время немного захмелеть. Возможно, решат, что перебрали. Но нам все равно следить надо, чтобы убедиться, что они бутылку в дом занесут, а не сами все выпьют.

Нэйт смотрел на меня и не говорил ни слова. Но я каждой клеточкой чувствовала его настроение и сотни едких шуточек, застрявших в его горле.

Тихо выругавшись, я слепила снежок и швырнула его Нэйту в лицо.

– За что?! Я же молчал!

– Но с каким лицом ты молчал, Нэйт!

И он все же задорно рассмеялся…

Нэйт

Я был в полном восторге от того, что увидел. Этим спектаклем Агата окончательно меня околдовала.

Уже сорок минут я не мог заставить себя замолчать и бесконечно предлагал отлюбить Агату, за что получал от нее удары снежками.

– Любовь моя, а я говорил, что у тебя талант уничтожать мужскую репутацию? – прошептал насмешливо. – Ты даже случайного бандита умудрилась опозорить.

– Если ты не заткнешься, Нэйт, то тебя найдут за этим домом только по весне.

– Зализать до смерти собралась?

Новый снежок угодил мне в лоб. Я поморщился от неожиданного удара и улыбнулся, увидев, как моя «злобная бабка» старается спрятать улыбку в вороте старой шубы.

Я аккуратно подобрался к Агате со спины и быстро заключил ее в кольцо своих рук.

Она прошипела возмущенное «отпусти» и, как застрявший в банке мотылек, попыталась выбраться из моего захвата.

– Если не успокоишься – получишь свои полминуты счастья, ясно? – пригрозил я, касаясь губами ее холодного уха.

Агата резко замерла, а спустя несколько секунд начала бормотать себе под нос о предательстве и вероломстве Анхеля, не умеющего хранить секреты.

Я обнимал Агату, выглядывал из-за угла и улыбался.

Злился ли я на нее за этот «секрет», рассказанный Анхелю? Нет. Собирался ли я за него отыграться? О, да-а-а…

– Не думай, что я про это забуду, Агата, – заявил я ей на ухо. – Поверь, ты ещё будешь просить меня подарить тебе эти полминуты счастья.

Моя реплика вызвала у Агаты всплеск нового сопротивления. Она снова начала биться в моих руках, пытаясь вырваться, но я сильнее сцепил руки, заключив ее в «ловушку».

– Не дождешься!

– Давай, сражайся, – подначивал ее я. – Мне приятно осознавать, что по мужской части у меня проблем нет. Твое активное трение отлично поднимает… мое настроение.

Она опять замерла.

– Держи свое настроение в руках, – фыркнула моя злючка. – Вернее, при себе.

– Спасибо, радость моя. Я прислушаюсь к твоему совету, – я выглянул за угол и тихо протянул: – Пошли.

На крыльце спал только один из охранников. Здоровяк и его друг ушли в дом с бутылкой настойки ещё двадцать минут назад.

Агата подобралась к подвальному окошку, заглянула внутрь и с довольным видом объявила, что там спят пятеро бандитов. Правда, и пленница тоже спит.

– Где ещё один? – насторожился я.

– Там только Дана не хватает. А он первым настойку пил. Видимо, в доме где-то…

Агата помчалась к входной двери, но я ловко схватил ее за «горб», останавливая. Наградил бешеным взглядом и задвинул за свою спину, намекая, что первым пойду я.

Она тихо фыркнула, но послушалась.

Агата оказалась права…

Ее картавый «несостоявшийся любовник» спал прямо посреди маленькой прихожей.

Моя гордячка присела возле него и осторожно провела ладошкой по его голове, вызывая во мне желание придушить спящего соперника.

– Какой ты хорошенький, Дан, когда спишь, – прошептала она тихо и издевательски улыбнулась.

Чувствуя, как во мне поднимается ревность, я схватил ее за предплечье и поволок в сторону подвала, осматривая по пути полупустой дом.

Он состоял лишь из двух небольших комнат, если не считать прихожей. В одной находилась узкая кровать, умывальник и тумбочка, а в другой – сломанный кухонный стол и перекошенный шкаф. Ни одежды, ни бытовых вещичек для удобства… Лишь пустые бутылки на полу, игральные карты и брошенные на пол тюфяки.