Через десять минут состояние шока окончательно исчезло, уступив место злости и раздражению.

Мы расположились в гостиной друг напротив друга, и начался грандиозный спектакль, зрителем которого являлась только я.

Габриэль, так же, как и меня вчера, взволновала новость в газете. Она с таким надрывом в голосе рассказывала мне историю их с Нэйтом любви, что я едва сдерживала улыбку.

Возможно, этот рассказ и тронул бы меня, не услышь я его раньше… Сейчас мне было наплевать. Зато в историю, предназначенную для моих ушей, добавились некоторые интимные детали.

Вероятно, в этот момент я должна была испытать укол ревности, но ощутила лишь злость и желание рассмеяться.

Габриэль продолжала свой «душераздирающий» рассказ, а я с ехидной улыбкой наблюдала за тем, с каким пренебрежением в глазах моя соперница изучает интерьер гостиной.

– Я не понимаю, Габриэль, зачем вы это мне рассказываете?

– Потому что Нэйт женится на вас назло мне, Агата, – одинокая слезинка скатилась по проторенной мокрой дорожке, и Габи поспешила ее смахнуть. – Он хочет сделать мне так же больно, как однажды я сделала ему.

Мои брови подлетели вверх от удивления.

– Вы так считаете? – ахнула я, и подобно своей собеседнице, артистично приложила руку к груди.

– Совершенно уверена. Я понимаю, что не должна этого говорить, Агата, но несколько дней назад Нэйт пригласил меня в гости и мы… между нами…

Я шумно выдохнула, приказывая себе успокоиться. Напоминала себе, что решила верить Нэйту, а не этой лживой стерве. В противном случае, мое решение не стоит и гроша…

– Что было между вами? – уточнила, подыгрывая.

– Тогда мы провели вместе страстную ночь, – выдохнула Габи.

– Ночь? Но доктор сказал воздерживаться Нэйту от любовных утех! У него сильный ожог на внутренней стороне бедра. Перед Новым годом я случайно вывернула на него чашку горячего чая.

– Он был осторожен с раной, – пояснила спокойно Габриэль. – Не знаю, знаете ли вы, но Нэйт искусный любовник. Не осторожен он был только в одном… Я могу забеременеть после этой ночи.

– Святая магия, – я приложила ладошку ко рту, но не от шока, а для того, чтобы скрыть свою улыбку.

В этот момент я окончательно поняла, что Нэйт говорил мне правду. Ничего между ними не было…

Я, конечно, могла испортить спектакль Габи лишь одной фразой, но мне хотелось проучить эту дрянь. Чтобы она раз и навсегда зарубила себе на носу «как делать не надо». Тем более я не впервой сталкивалась с хитрыми женщинами. Спасибо Энди Грину и веренице его любовниц.

Теперь я прекрасно представляла, как эта стерва специально выворачивает на себя кофе, чтобы ускорить соблазнение Нэйта. Как сама вешается ему на шею, а он… Расцепляет ее руки!

Так же, как делал это тогда, в окне!

– Спасибо, что предупредили меня, Габриэль, – я даже стала говорить тоньше, придерживаясь атмосферы этого спектакля. – А что собираетесь делать вы?

– Я не могу без него жить, Агата, – щебетала мне Габриэль, тихонько всхлипывая. – Я знаю, что он до сих пор любит меня, но очень обижен. Если вы отмените свадьбу, то, возможно, я смогу вымолить у него прощение.

Я тяжело вздохнула и едва удержалась от желания закатить глаза вверх, глядя на ее бездарную игру.

– Вы меня убедили, Габриэль, – ответила негромко. – Я помогу вам.

В заплаканных глазах Габи промелькнула надежда, и она, как по команде, бросилась ко мне в ноги.

Схватилась за мои колени и, рыдая, перешла к завершающей сцене.

– О, Агата. Спасибо вам. Спасибо…

– Пока не за что, – ответила я и, спокойно отодвинув ее в сторону, поспешила к небольшому старинному шкафу, стоящему в углу гостиной.

Достала оттуда толстую черную свечу, длинную иглу и несколько черных нитей.

Габриэль резко замолчала. Даже всхлипывать перестала. Только следила за моими движениями удивленным взглядом.

Я вернулась на свое место и, напустив на себя серьезный вид, принялась выводить на свече бездумные символы. Возила иглой по темному воску, вырисовывая перевёрнутые числа и случайные буквы из матерных слов, которые в этот момент крутились в голове.

В завершение начертила на воске змею и с деловитым видом передала иглу этой меркантильной стерве.

– Подержите, Габриэль.

– Ч-что… Что вы делаете? – наконец решилась спросить она.

Я невинно взглянула на свою соперницу, взяла длинную черную нитку и начала обматывать ее вокруг «разрисованной» свечи.

– Как что? Хочу вам помочь.

Идеальные брови Габриэль съехались к переносице, а в глазах промелькнуло искреннее непонимание.

Пытаясь сдержать улыбку, я негромко добавила:

– Это один древний ритуал. Если вы не можете жить без Нэйтана, то вообще жить не будете. Зачем вам так страдать?

Габриэль молниеносно выбила из моих рук свечу, заканчивая свой дурацкий спектакль.

– Ты совсем сумасшедшая?! – рявкнула она, вскакивая на ноги. От недавних слез не осталось и следа.

– Вы просили помощи – я вам помогаю! Что не так?

«Не смеяться, главное, не смеяться», – молилась мысленно, глядя на то, как Габриэль, подхватив свою сумочку, несётся к входной двери.

– И ещё, Габриэль! Если вы действительно так любили Нэйта, то почему не рассказали ему сразу о том, на какую жертву ради него пошли?

Я поспешила следом за ней. С наслаждением смотрела на искривленное от злобы лицо Габриэль Д'эстри, пока та натягивала на себя пальто.

Ответа на свой вопрос я так и не получила.

Хотя он мне был и не нужен. Вся правда читалась в ее лживых глазах. Никто ее замуж силой не выдавал.

Габриэль посмела обернуться, только когда оказалась на пороге.

– Вы больная на всю голову. Неотесанная журналистка! На что вы надеетесь, Агата? – прошипела она. – Думаете, Нэйту вы действительно интересны?

Я широко усмехнулась. Быстро сунула ей в руки «ритуальные» вещички и следом протараторила:

– Если вдруг решитесь принять мою помощь и покончить со страданиями по моему жениху, то просто зажгите свечу и воткните иглу себе в зад… Должно помочь. Всего доброго.

Я захлопнула дверь прямо перед носом этой ошарашенной стервы и отряхнула руки.

– Вы мне угрожаете?! – послышался возмущенный писк за закрытой дверью.

Вместо ответа я злобно рассмеялась и поспешила в свою спальню, чтобы собраться на свидание к Нэйту.

Свою вину я признавать умела и исправлять ошибки тоже. Да и колечко, что вернулось на мой безымянный палец, мне хотелось ему продемонстрировать. Возможно, даже устроить бурное перемирие…

Но весь мой план полетел коту под хвост уже через два часа, когда на моем пороге возникли два жандарма.

Под их злобными взглядами мне стало не по себе. Я смущенно повела обнаженным плечом, жалея, что выбрала для «примирения» с Нэйтом такое откровенное красное платье.

– Агата Ксавье? – поинтересовался один из них. Угрюмый. Седовласый.

– Да.

– Вы угрожали сеньорите Габриэль Д’эстри расправой. Прошу пройти с нами. Вы арестованы.

После этой фразы я громко рассмеялась и смиренно выставила вперёд руки.

Вот и ещё одна правда всплыла …

А с папочкой у кого-то, оказывается, отличные отношения!

Нэйт

Засунув руки в карманы пальто, я ловко лавировал между прохожими, что выбрались на вечернюю прогулку.

Жадно вдыхал морозный воздух, возвращая назад клубы пара, и поглядывал в витрины магазинов.

Вчера я узнал, что именно чувствует голодный пёс, рассматривающий с улицы прилавки, забитые едой.

Я хотел немного проучить Агату, а наказал сам себя.

Очень болезненно наказал…

Вчера целый день я не находил себе места. Пальцы зудели, в паху жгло от дикого возбуждения, а все мысли были заняты Агатой.

Всю ночь мне снились очень чувственные сны с ней в главной роли. И я очень надеялся, что очень скоро смогу превратить их в реальность.

Я понятия не имею, как у меня хватило духу вчера ее оставить. Вот такую… Готовую, горячую, обнаженную… Потрясающую.