— Скучаешь по Мелинде?

— Да, мне не хватает её. Но у меня есть частичка моей сестры, и это Аннабель.

— Я так тебя понимаю, — сказала Евгения. — Нам Сеньки не хватает.

Женя посмотрела на Уилла и взяла его руку, накрыла своими ладонями, давая понять, что она с ним. Он не всё рассказывал о своём детстве, и Островская старалась не расспрашивать. Она знала, что это слишком тяжело.

Уилл уже наклонился, чтобы поцеловать Женю, но тут на веранду вышли девочки — пришлось отстраниться. Они сделали коктейли и принесли, чтобы их оценили Уилл и Женя. Один был из клубники и банана. Второй из цитрусовых фруктов с добавлением гранатового сока.

— Очень вкусно, девочки, — сказала Женя.

Юля села рядом с сестрой, и та обняла её. Островская-младшая всегда скучала по Жене, когда ещё училась в школе. Все старшие сестры и братья быстро съехали от родителей, и в доме стало одиноко. На кого пойти учиться, Юлия решила ещё в седьмом классе, после выхода «Волшебных снов» с сестрой в главной роли. Но тогда казалось, что никто серьёзно не воспринял эту новость. А Юля записалась в театральную студию и подавала большие надежды. Отец скептически отнёсся к тому, чтобы ещё одну дочь отпустить в Америку. Но со временем он смирился с мыслью, что теперь в их семье две актрисы.

Чуть позже Джессике позвонил отец, который ехал с работы. Он решил забрать дочь. Мистер Фрост был рад, что у Джессики есть такая подруга. Его жена Анна хорошо знала и Уилла, и Мелинду, ведь они выросли в одном детском доме. Фрост вырос в полной семье, с братьями и сёстрами. Он считал Браунов самими близкими друзьями. Ведь именно Мелинда познакомила будущих супругов.

Небо почернело, где-то сверкнула молния, а после раздался гром. Малыш испугался и спрятался под скамейку. Белла рассмеялась, но после второго грома ей самой стало не по себе.

— Малыш, домой, — сказала Белла, но щенок не вылезал.

На улице уже начал капать дождь, усиливаясь с каждой секундой. Гром продолжал пугать Малыша, которого вытащил Уилл. Он прижал собаку к себе, а затем, когда зашёл в дом, выпустил. Тот забежал в сооружение, которое построила ему Белла, и оставался там.

После того как Джессика уехала, Белла и Уилл стали готовить обед. Евгения разговаривала с сестрой о новом проекте. Девушка хорошо училась, но всё-таки один предмет ей предстояло пересдавать осенью.

Аннабель посмотрела на сестёр, и ей стало завидно. Вот уже несколько лет она мечтала о сестре, да и вообще о полной семье. Конечно, называть мамой, наверное, она уже никого не сможет, но иметь того, с кем можно поговорить, ей бы хотелось. Но дядя не намерен был жениться, у него даже никого не было, пока он не встретил Женю. Хотя несколько интрижек все-таки были, но до знакомства с Беллой не доходило.

Аннабель собирала маленькую сумочку, с которой всегда ездила на соревнования, когда в дверь постучала Евгения. Девочка не видела бабушку и дедушку целый месяц, поэтому, когда ей сообщили, что они собираются их навестить, несомненно, обрадовалась. А ещё она поняла, что папа хочет познакомить их с Женей. Она была уверена, что бабушке Островская обязательно понравится.

Бабушка и дедушка встретились ещё подростками, когда обоим было по пятнадцать лет. Если верить им рассказам, то сначала они были просто друзьями, и только на первом курсе поняли, что не могут друг без друга. Они встречались тайно, потому что родители бабушки хотели, чтобы она окончила институт и нашла престижную работу. Однако, наперекор всем, они поженились. Поначалу они жили скромно, дедушка работал, а бабушка сидела с ребёнком, который у них родился.

Родители от них отвернулись. И даже когда в семье случилось горе, никто не пришёл им на помощь. Квартира, в которой они жили, полностью сгорела, а малыш погиб, потому что надышался угарным газом и его не смогли спасти.

Спустя два года дедушке предложили перспективную работу в Чикаго, и они решили поменять свою жизнь, начать все с чистого листа. Вот только детей они больше не могли иметь, но дедушка предложил взять детей из детского дома. Так у них и появилось пятеро приёмных.

Белле нравилось проводить у них время. До того как стать домохозяйкой, бабушка преподавала в местной чикагской русскоязычной школе. Все ученики любили и уважали учительницу, и каждое пятое октября у неё в доме появлялось столько цветов, что их и ставить было некуда.

— Белла, у тебя случайно нет фена? — спросила Женя.

Островская стояла в махровом халате нежно-голубого цвета. Когда-то он принадлежал Мелинде. Аннабель надевала его после ванны в зимний холодный вечер, забиралась с ногами на кресло вместе с книжкой и чашкой какао. Правда, почему-то она всегда засыпала, а просыпалась уже в своей кровати.

— Ты не против, что я надела халат? Я сказала твоему папе, что это неправильно, но он упрямый.

— Я не против.

После смерти Мелинды сложно было выкинуть её вещи. Но когда они решились на этот шаг, то сдали их в дома нуждающимся людям. Мелинда была бы только рада этому.

Уиллу было тяжело находиться в доме, где всё напоминало о сестре. Ему казалось, что по возвращении домой она кинется ему в объятия и сообщит какую-нибудь новость. Не выдержав давления, Браун решил купить новый дом, и он оказался отлично расположен. Это был новый район. Недалеко была школа, строились торговые центры, ну а главное — на соседней улице жили Фросты.

— Фен в верхнем ящике комода, — произнесла Белла, пытаясь застегнуть сумку.

Евгения улыбнулась, смотря на упрямую Беллу, которая напоминала её, собиравшуюся на конференции, затем подошла к комоду. Она открыла ящик, там все было аккуратно сложено. Женя сразу заметила фен, взяла его, а к ногам Беллы что-то упало. Девочка подняла предмет и села на кровать, грустно рассматривая его.

— Что это? — спросила Женя.

— Мамин кулон. — Белла показала украшение, которое блеснуло от лампочки.

— Красивый, — произнесла Женя.

Кулон был в виде совы и сделан из золота, как и сама цепочка. Разбросанные по туловищу, крыльям и хвосту маленькие аметисты придавали украшению удивительный эффект. Вместо глаз у птицы горели зеленые сапфиры. Мама Беллы любила сов, и всегда говорила, что эта птица — символ знания, мудрости и рассудительности.

— Да, но только сломанный.

— Дай посмотреть, — попросила Евгения. — Ну, это легко исправить.

Прошло несколько минут, и Женя вернула Аннабель кулон. Глаза Беллы загорелись сразу же, как только тот оказался на её шее. Девочка подошла к зеркалу.

— Спасибо большое, — сказала она.

— Все хорошо? — спросила обеспокоенно Евгения, заметив слезинку у неё на глазах.

— Нет, — честно ответила девочка. — Я скучаю по ней. — Белла сжала в руке кулон. — Я… я не помню, как звучит её голос, какое у неё было лицо и улыбка.

Аннабель опустилась на коленки, и Женя поняла, что у неё вот-вот начнётся истерика. Евгения не заметила, как в комнате оказался Уилл. Он опустился рядом с дочерью. Она прижалась к его груди, но не могла успокоиться.

Евгения быстро спустилась за стаканом воды на кухню и вернулась. С дрожащими руками Белла сделала пару глотков, но это не помогло. Она не могла остановиться.

Смотреть на эту картину было невыносимо. Евгения вдруг поняла, что должна помочь девочке, как бы сделала это её мама. Попросив выйти Уилла — практически выставив его за дверь — она сама обняла Беллу и стала что-то приговаривать ей.

Уилл в это время не находил себе места. Он должен был догадаться о том, что дочка почти не помнит мать.

После потери Мелинды он отвернулся от семьи на некоторое время. Два года Уилл не общался с родственниками и старался защитить от всех любимую племянницу. Он не мог допустить, чтобы Белла слышала про маму. Хотя она была достаточно умной малышкой и начинала понимать, почему мама не возвращалась домой. Но потом, когда он поговорил с приёмным отцом, который бросил все свои силы на то, чтобы он выслушал, Уилл осознал, что у него есть семья.