Отпустив девчонку запоздало подумал, стоило запретить ей болтать. Припугнуть, как-нибудь. Не хватало ещё, чтобы перепуганная человечка выбежав к людям начала голосить о чудовище, а по лесу начали сновать маги с боевыми заклинаниями наперевес.

Выйдя к людям невольно с облегчением выдохнул. Никто не порывался идти воевать с монстром. У людей было другое развлечение — они жадно наблюдали за разгорающейся ссорой, в центре которой была всё та же Илейра и четверо аристократов. Описывая своё отношение к ним, девушка не жалела эпитетов, чем всё больше злила противников. Особенно одного, который пребывал в такой ярости, что был готов растерзать её на месте.

Сумасшедшая! Неужели не понимает, так она делает себе только хуже? Такого самовлюблённые дворянчики ей ни в жизнь не спустят.

Всё произошло быстро. Парень ударил Илейру, она упала и пристально уставилась на врагов. Губы шевельнулись, но я не расслышал слов. А затем взметнулась магия. Некромантия чистой воды. Чёрная, густая. Народ стал в панике разбегаться, но магии нужны были только эти четверо. Она кинулась на них хищным зверем, разбиваясь о неизвестно откуда возникшие щиты.

А ко мне пришло осознание — действовать нужно немедленно. Глупая девчонка, всё же не вынесла постоянных издёвок и сорвалась. Только вот последствиями стала не банальная истерика, а магический выброс. И вместе с магией из её тела вытекала жизненная сила.

Дома я достаточно много читал. Даже те книги, которые не несли для меня пользы, ведь заклинания в них были мне недоступны из-за ущербности моей магии шоденов. Нужное заклятие возникло в голове само собой. Не было ни сомнений, ни страхов. Знал, что нужно делать и бесстрашно шагнул в чёрное облако. Я не боялся человеческой некромантии. Конечно, при длительном контакте или умелом использовании, она могла убить даже шодена. Но вот так, в сыром неоформленном виде, она доставляла довольно неприятные ощущения, но не убивала в миг, как случилось бы с любым другим жителем Азалеона, в жилах которых не текла кровь выходцев из Мрака.

Действовал быстро. Сначала нажал на специальную точку на девичьей шее отправляя её в беспамятство, после произнёс заклинание, прекращая бесконтрольный выброс силы и рассеивая магию вокруг. Лишь когда девчонка обмякла на моих руках, я почувствовал лютый холод и боль, будто всё тело окатили кипятком или кислотой.

Со стороны академии уже бежало несколько преподавателей. Часть из них бросилась к распростёртому на траве телу, кого-то Илейра всё же достала, часть ко мне. Передал одному из мужчин свою ношу и попытался уйти. Меня настойчиво о чём-то спрашивали, но я был так оглушён случившемся, что злобно оскалился на приставучих людей и потребовал оставить меня в покое.

Они оставили, жаль ненадолго. Прошло всего пара часов, как меня вызвали к ректору. Расспрашивали о произошедшем, требовали объяснить, как я остановил выплеск магии. Только у меня не было ответов. Я сам не понимал, как сделал это! Попроси кто меня повторить, ни за что не смог бы! Я слышал, что некоторые из шоденов могут подобное, но это крайне редкая способность! Ей никак не может обладать такой слабосилок, как я. И всё же я это сделал. И раз у меня даже для себя не было ответа, людям пришлось удовлетвориться «это врождённые способности шоденов».

Оставшийся вечер я пытался успокоиться. Ну сделал и сделал. Чего стоит этот эпизод, если я не способен повторить подобное осознанно? Именно, что ничего. Возможно, будь я дома, шансов разобраться было бы больше, но я здесь. И ни за что не вернусь домой, пока не получу диплом и не стану сильнее.

А ещё мне оставалось только порадоваться ускоренной регенерации нашего вида. Пусть некромантия в сыром виде и не убивала в момент, но не значит, что не приносила ущерба. Балахон стал похож на тряпку, изъеденную молью. Благо с собой был запас этой неказистой одежды. Кожа выглядела красной и воспалённой. Как кипятком окатили. Сначала она гадко болела, к ночи стало ещё хуже — всё тело начало чесаться. По итогу я совершенно не выспался и пребывал в самом мрачном расположении духа.

Утром, в столовой привычно устроился в одиночестве за угловым столом. До этого там сидел какой-то парнишка, но завидев мой мрачный силуэт, бежал в ужасе. И слава богам! Жутковатая репутация, уже не раз играла мне на руку. Как сейчас, когда я меньше всего желал с кем-то общаться.

Увы, желанное одиночество, именно сегодня оказалось под вопросом. Это я понял, когда почувствовал, что рядом кто-то стоит, а подняв взгляд увидел Илейру в компании её подруги Джали. Она стояла и мялась, но в глазах горела решимость.

— Можно? — спросила она, кивнув на стол.

Отвечать не стал. Питал тщетную надежду, что не услышав разрешения они уйдут. Джали была бы только рада, об этом говорили взгляд, поза, выражение лица. Илейра поступила по-своему и устроилась напротив. Она пыталась казаться спокойной, но движения выдавали её нервозность.

— Я хотела поблагодарить тебя, — произнесла она после недолгого молчания. — Ты спас мне жизнь.

Отвечать не стал. Зачем? Я рад, конечно, но зачем мне её благодарность? Мне ничего от неё не нужно, пусть живёт, как жила.

— Я этого не забуду, — снова заговорила Илейра, так и не дождавшись ответа. — Я хочу, чтобы та знал, если тебе понадобится помощь или захочется о чём-то поговорить, я всегда к твоим услугам.

Я похож на того, кто нуждается в помощи или любит поболтать? Она, что, забыла с кем имеет дело? Я — шоден! Тот, кого в этой академии предпочитают обходить стороной, потому что я весь такой жуткий пожиратель душ! А Илейра, получается, вдруг, перестала бояться? Решила, раз спас ей жизнь, убивать точно не стану? Это, конечно, так, но… Кмар! Мне не нужны никакие друзья-приятели и прочие. Даже глупую надежду, что встречу тут кого-то близкого, я изжил. Потому нет, я не хочу никакого лишнего общения и привязанностей. И благодарность её мне не сдалась!

— Я знаю, о чём ты думаешь, — сказала она, игнорируя шипение подруги, когда так и не дождалась никакой реакции. — Ты вест такой мрачный и жуткий шоден, тебя нужно бояться, и никакая компания тебе не нужна. Но так нельзя. Никто не может быть постоянно один. Подумай об этом, Кастиан.

Её слова заставляли меня нервничать. Даже возникла абсурдная мысль — не читает ли она в моей голове? Кто знает, на что способны человеческие маги, а у Илейры как раз теперь полная печать. И собственное имя, произнесённое ею, вызвало странную реакцию, заставляя вздрогнуть чувствуя, выступившие на коже мурашки. Пора это заканчивать!

— Мне ничего не нужно, — произнёс привычно тихим голосом. — В общении и приятелях не нуждаюсь.

После этого я самым постыдным образом сбежал из столовой.

Илейра

— Ну он и… Гад! — выдохнула я в сердцах.

Было обидно. Моя благодарность была искренней. Как бы не было гадко последнее время, умирать мне не хотелось. Шоден спас мне жизнь, а это бесценно. Я хотела сказать ему об этом, только вот ему ничего это не было нужно. В ответ на свой душевный порыв, нарвалась на холодное безразличие. Почти грубость.