Денис сменил Лёню, который уже особо-то и не сдерживал Нину, а просто сидел рядом, положив свои руки на верёвки, связывающие девушку. Никто особо спорить не стал. В доме воцарилась тишина, слышны были редкие звуки: в дальней комнате чей-то храп, и далёкие, еле уловимые шумы, доносящиеся с улицы.

Профессор подвинул ближе к голове девушки табуретку, сел напротив, приподнял мешок и пристально смотрел ей в глаза, что-то там разглядывая. Зрачки Нины были неестественно расширены и неподвижно смотрели в одну точку.

– Ты меня пытаешься разглядеть сквозь это тело? – спокойным голосом спросила девушка.

– Да, Йогарх, именно так. Ты знаешь, кто я? – не отводя взгляда спросил профессор. Но услышав в его голосе жёсткость и хрипоту, Денис понял, что Рашидов уступил место Архам-Хуру.

– Мне знаком твой взгляд. Ты хранитель! Где твой портал, Хур? Почему ты с людьми?

– Йогарх, эти люди – твои друзья и друзья твоей названной дочери. Сейчас ты находишься именно в её теле.

Мгновенно зрачки девушки сузились и вновь расширились. Денис руками почувствовал быстрое сердцебиение и участившееся дыхание. Видимо, разум медведя был удивлён и не ожидал такого хода событий.

– Где Унк-Яханта?

– Берсерк Хурх убил её тело.

– Я этого не помню. Где Олег?

– Олег умер. Я боюсь, что разум Яханты также был в теле парня, когда убили её тело. Когда я провёл обряд перемещения, девушка повела себя очень странно и опасно.

– Я ничего не помню. Мне что-то мешает. Вот ты, человек, скажи, откуда я вас помню? Не знаю вашего имени, но ощущаю к вам тёплые чувства.

– Я Ваня.

– А я Денис, – почти синхронно сказали морпехи и продолжали наблюдать за происходящим, необъяснимым ни наукой и ничем другим.

– Кроме Нины других свободных не было? Почему в неё? – с явным раздражением и недовольством спросил Йогарх.

– Она была единственной. Если б не она, ты умер бы в теле Олега.

– И эта тварь тоже. Спасая меня, вы совершили большую ошибку, глупые вы люди. Нельзя, нельзя её выпускать. Руки, болят руки. Да. Хорошо, что болят. Я чувствую её тело – сказав это, девушка закатила глаза и закрыла их. Дыхание стало ровным, а тело расслабилось.

– Она что, уснула, что ли? – в недоумении спросил Ваня.

– Может быть.

– Это худшее, что могло произойти. Их разумы будут бороться. Только Нина сможет их контролировать и не выпускать. Если она сможет, конечно. Если не сумеет, то её больше не вернуть, – вздохнув, сказал уже профессор. Денис научился отличать Рашидова от Архама по его интонации и тембру. Убедившись, что девушка действительно спит, а не притворяется или потеряла сознание, ребята связали ей ноги, руки перетянули спереди, чтобы не затеяли, прикрыли глаза мешком. Профессор остался её сторожить, пока ребята отдохнут. Видимо, в будущем Нине всегда придётся в таком виде спать, чтобы ведьма во время сна не смогла что-то сделать, и рядом постоянно будет кто-нибудь.

Сладкий запах защекотал обоняние спящих людей так, что практически все встали одновременно и начали одеваться с надеждой, что хозяйка позовёт всех на завтрак и накормит тем, чем так пахло. Запах был из детства, когда ты совсем маленький на каникулах в деревне у бабушки. Она каждое утро ходила доила корову, провожала её в стадо, а после собирала яйца и готовила вкусный омлет на молоке с бульончиком, так, что запах будил всех. Не надо было ставить будильник или ей самой ходить, пытаясь всех поднять. Достаточно было начать готовить омлет.

– Быстро её отпустило? Такая температура была, – проходя мимо Нины сказала Алиса.

– Это не из-за болезни температура. Вчерашнее лекарство помогло мозгу и телу расслабиться. Она была очень перенапряжена и слаба, – ответила на вопрос жена хозяина, быстро перемещаясь по кухне и расставляя тарелки.

– Ой, а давайте я Вам помогу, – с доброй улыбкой Алиса начала так же по-хозяйски расставлять на стол приготовленный хлеб и приборы. Со стороны была милая картина, две молодые девушки о чём-то весело общаясь, чуть ли не в танце ходят по кухне и готовятся принимать гостей. Не место красит человека, а человек место. И в каком бы мире ни были люди, именно люди делают этот мир таким, каким его любят.

Михаил Сергеевич любезно поделился дизтопливом. Смогли заправить не только полные баки, но и пустые канистры. На остатке далеко бы не уехали. До посёлка Бруто, что на выезде из Мёртвого леса, ещё ехать несколько часов. У людей за топливо хозяин дома ничего не взял. Возможно, Рашидов уже заплатил, а может и за предыдущие дела был должен. Денис в это не стал вмешиваться.

На выезде из деревни стоял сгоревший старенький УАЗик, насквозь изрешечённый пулями. Видимо, на нём и приехали ночные гости, но тут, на этой земле и остались навсегда. Относительно оживлённая трасса змеёй уходила вглубь леса одним большим длинным туннелем.

Нина утром вела себя спокойно, но понимания того, что это была именно она совершенно не было. За завтраком она съела кусочек хлеба и пару ложек омлета, запив всё это двумя стаканами чая, и при этом не проронила ни слова. Сейчас она так же ехала между Денисом и Ваней на заднем сиденье Тойоты и тихо смотрела вперёд на дорогу. Этим своим поведением она больше пугала окружающих, чем вселяла какую-то уверенность и спокойствие. Но через пару часов всё-таки к этому привыкли. Денис был готов к любому её фокусу.

– Обалдеть, посёлок! Так это целый город! – увидев вдали высокие трёхэтажные дома, сказал Макс. Машины выехали из Мёртвого леса и уже полчаса ехали по открытой дороге. Вокруг не было ни единого намёка на деревья или кусты. Только невысокие холмы, покрытые зелёной, а местами буроватой травой. Въезд в посёлок Бруто начинался с частных владений, домов разных форм. Тут были и небольшие избы из отёсанных брёвен, и встречались по пути дома из кирпича. Но что было единым, так это заборы. Практически все дворы были огорожены высокими стенами из профильных листов разных цветов.

– Население около полутора тысяч человек. Город это или посёлок, решайте сами. Местные считают, что посёлок, значит, и для нас посёлок. Так, Максим, сверни на этом повороте налево – сказал Рашидов, показывая на перекрёсток, где основная дорога разделялась на две.

– Нельзя, чтобы меня люди видели в вашей компании. Подозрений и вопросов много будет. Остановимся у себя, – Семён Викторович не договорил, у кого – у себя, а лишь продолжил периодически подсказывать дорогу. Минут через двадцать петляний по узким дорогам посёлка остановились у малоприметного дома, спрятанного за высоким забором. Снаружи видно было одну крышу. Как только машины остановились, тут же на улицу вышел хмурого вида мужчина, возраста – на вид – за пятьдесят, в пятнистом камуфляже, и, увидев Рашидова, сразу засуетился и открыл ворота для въезда. Как объяснил профессор, это их корпоративный домик, куда представители завода приезжают, чтобы обсудить вопросы с заказчиками. Так как раньше многие ехать через Мёртвый лес не рисковали, то проводить встречи в Бруто было логичным. Теперь он надеется, что пользоваться им будут реже. А сейчас домик пустовал. Кроме охранника никого там не было.

Дом оказался небольшим, буквально, пара комнат, в каждой из которых стояли по три кровати, рабочий кабинет и небольшая душевая с туалетом. Видно, что дом действительно используется только для ночёвок.

Зайдя в дом, Рашидов сел у телефона и, открыв небольшой справочник, начал куда-то звонить.

– Денис, напомни, Даша и кто там ещё?

– Паша! – отозвался Архипов из другой комнаты.

– В шкафу чайник стоит. И там, вроде, печенье есть. С дороги подкрепитесь. Нам нельзя тут долго находиться. Найдём ваших, и сразу обратно, – не отрываясь от трубки, сказал Рашидов и продолжил уже говорить на английском языке. Видимо, на другом конце подняли трубку.

– Ваня, – вдруг заговорила сидевшая на кровати Нина. Рядом с ней кроме Субботина никого не было.

– Ваня, ты тут? – прислушиваясь к шорохам и дыханию парня сквозь мешок на голове, вновь переспросила девушка.