Денис пытался открыть глаза, чтоб рассмотреть непроглядную мглу вокруг, но каждый раз, когда он это делал, ничего не получалось. Темнота не рассеивалась. Не видно было ничего, да и физического ощущения собственного тела не было. Он раз за разом заставлял себя раскрывать веки, но этого ему не удавалось, потому что не было ни век, ни тела. Он лишь чувствовал свои мысли и разум, помещённые в замкнутом тёмном пространстве, но тела не чувствовал абсолютно. Его не было, остались лишь мысли. Ни звуков, ни света. Кромешная тьма и тишина.

«Твою мать!» – мысленно выругался он.

«Кто это?» – тут же внутри возникла посторонняя мысль. – «Денис это ты?»

Архипов не услышал этот голос. Вопрос возник у него произвольно, и казалось, что разум с ним играет.

«Да, я, а ты кто?» – он решил подумать ответ на вопрос.

«Это Лёня. Почему ты у меня в голове? И я что, умер?»

«Лёня, ты где, я тебя не вижу. И не слышу. Что за…»

«Мужики», – в темноте эхом возник из ниоткуда очередной голос.

«Так, стоп. Или у меня шизофрения, и вы все у меня в голове говорите, или я не могу понять», – подумал Денис.

«Это кто говорит? Или думает? У меня такие же ощущения», – возникали из темноты одинаковые внутренние голоса.

В темноте вдруг проявились очертания незнакомой девушки в коротком платье, которая улыбнулась и поманив рукой легла на кровать.

«Девушка? Откуда она здесь?» – пытаясь отогнать от себя мысли о незнакомке удивился Денис.

«Ты тоже её видишь?» – неузнаная мысль вопросом возникла из ниоткуда.

«Вижу, конечно. Ощущение, что я о ней думаю», – отозвался Денис.

«Я думал об Ане».

«Какой ещё Ане? А это кто? Кто думает про девушку? И почему мы вместе про неё думаем?»

«Денис, это Андрей. Водитель который».

«Андрей, это Дима. Ты можешь о своей подруге подумать в другое время?»

Силуэты девушки стали ещё отчётливей, она уже осталась в одном нижнем белье.

«Андрей, продолжай, симпатичная девчонка. Если что, я Серёга, который Док».

После мысленного посыла Белова девушка исчезла, вместо неё появился огромных размеров целадонт, он стоял среди деревьев-исполинов и медленно жевал траву, все представили громкий выстрел, и пуля попала в глаз зверю, от чего тот покачнулся и упал на бок.

«Не думайте ни о чём!» – крикнул в мыслях Денис, и тут же начали появляться силуэты машин, гор, каких-то детей и голых девушек. Всё казалось тёмным, непроглядная тьма вокруг заполнилась случайными существами и предметами.

«Я один с ума схожу и слышу всех вас, или что происходит?»

«Не ты один».

«А это кто подумал?»

«Чертовщина какая-то».

«Так, заткнулись все. Слушаем или думаем обо мне внимательно», – мысленно приказал Денис, и тут же все силуэты исчезли, а вместо них появились очертания самого Дениса. Большого, маленького. В полный рост, или только лицо, всё пространство вокруг наполнилось им.

«Всё, так лучше. Думайте только обо мне и слушайте меня».

«Вообще ни о чём не думать? А ты голоса различаешь? Я вот – нет, для меня ты как будто моим голосом говоришь, или думаешь. Короче, словно ты у меня в голове».

«Это кто? Предлагаю следующее, даже не предлагаю, а приказываю. В конце каждой своей мысли вставлять своё имя. Я Денис».

«Идея хорошая, поддерживаю. И может, про лес подумаем, а то у меня в голове рябит от обликов Дениса. Я Игорь».

Как по команде вокруг начали появляться очертания деревьев и кустов. Ели, берёзы, местные сосны с толстыми корявыми ветвями.

«Да, отлично. А то я смотрю и удивляюсь, что за дичь происходит у вас в мыслях. Кстати, я предполагаю, что нас чем-то психотропным накачали, я видел лёгкую пыльцу которая, из грибов возникла, и после этого потерял сознание. Только вот, я был уверен, что эта каша появилась только в моей голове. Я Док».

«Я думаю, что мы в общей голове, поскольку невозможно, чтобы внутри моей головы кто-то посторонний командовал. Я Штык. капитан Попченко. Чёрт, не хотел это говорить, но подумал».

«Думаем о лесе. Все думаем о лесе и слушаем меня. Я Денис».

Андрей, хозяин ангара и грибной плантации, быстро навёл у себя порядок и спокойно спал. Ночью на улице шёл легкий снежок. От соприкосновения с землёй и растениями от таял, образуя слякоть. Внутри землянки на оборудованных полках лежали тела, всё ещё живые, но полностью опутанные тонкими нитями грибницы. Всё помещение освещалось бледно-жёлтым излучением, исходящим от грибниц. Внутри землянки было тепло и комфортно для живых людей, находящихся в едином сознании.

«Прекратили балаган. Была б у меня голова, давно уже взорвалась бы».

Мысли Дениса никто не перебивал, за недолгое нахождение в одном разуме люди уже привыкли и узнавали его. В непроглядном пространстве вокруг стихийно возникали очертания объектов или людей. Это были видимые мысли кого-либо из группы. Андрею, младшему из братьев, постоянно мерещились дикие животные и сцены из охоты от первого лица. Дмитрий периодически комментировал происходящее. Остальные в основном молчали, представляя себе берег моря или лес.

«Так, Док, хотя что конспирироваться, все и так знают прекрасно, что ты Серёга. Ты курсы психологии проходил. Как можно всё это объяснить?»

«Проходил, но они в основном касались психики людей, живых. А тут – я не знаю, живы ли мы, и что вообще происходит. Только одно я понял, все мы находимся внутри какого-то разума. Даже не конкретно – тела или организмы, а наши разумы».

«Игорь, ты что, до сих пор на меня обиду держишь? После всего, что мы вместе пережили? Я считал, конфликт уже исчерпан», – прокомментировал Леонид возникшие в темноте силуэты его образа, когда он на поляне у хранителя портала поднял на Малышева ствол. Картинка каждый раз показывала момент, будто полковник выхватывает оружие из рук Лёни и стреляет ему в голову.

«Не держу, это на будущее».

«На какое будущее, Игорь. Ничего, что я всё это тоже вижу?»

«Так, вы, двое, отношения выяснять будете, когда останетесь одни. Серёга, продолжай».

«Исключено, Денис. Мы в разуме этого самого гриба, ну или… Не, точно, в разуме гриба», – подумал Лёня.

«У гриба есть разум?» – прозвучала мысль Дмитрия.

«Ну, есть теория, пока не доказанная».

«Слушай, Серёга. А в той теории про время что-нибудь говорится? Если мы тут, а наши тела в реальности. Как они долго смогут без нас обходиться?» – мысленно спросил Попченко.

«Люди в коме десятилетиями лежат».

«Лёня, в коме люди лежат в больнице. Их там уколами поддерживают», – начал думать Саша Попченко, представляя больничную палату с человеком и капельницей, но Белов его перебил, заставив исчезнуть картинку.

«Тела наши без должного ухода могут прожить максимум пять дней, после этого погибнут от обезвоживания. И я не согласен с тем, что мы в коме. Что-то заставило наши разумы покинуть тела». – Мысли Сергея сопровождались всплывающими в темноте картинками, где показывалось иссыхающее тело человека в пустыне. А когда он перешёл на тему разума, сразу возник лежащий человек, из груди которого вылетает светлый сгусток.

«Ты серьёзно думаешь, что из груди человека вылетает его душа?» – подумал Попченко, и в этот момент сгусток света превратился в подобие маленького человека, тянущегося вверх.

«Так, а это чьи мысли?» – вдруг за картинками с ангелом Денис увидел, как с борта корабля скидывают в море пятерых молодых мужчин. После вопроса Архипова картинка мгновенно исчезла, превратившись в поляну с цветами, а после – в море. Картинка несколько раз сменилась, остановившись на вспаханном поле, где люди сажали картошку.

«Верните назад мысли. Что за корабль, чьи это тела? Лёня, твои? Сергей, Саша… – после каждого имени поле не исчезало, но едва Денис произнёс имя Малышева, как картинки вновь появились.

«Игорь! Кто это?»

Как бы полковник ни старался, а не думать про это он не мог. С каждым вопросом Архипова картина становилась всё отчётливее и ярче.