Саша и Серёга не откликнулись, они молча пережёвывали мясо, глядя в одну точку. Только Лёня доел свою порцию, выкинул горшочек в сторону дома и сказал:

– Может, прямо тут и оставим? Ну, а что, он ест много, в любой момент может напасть, оружие отобрать. К нему совершенно нет доверия. Я даже спать в одном пространстве с ним остерегаюсь.

– Гуманнее надо быть. Доедай, давай, и грузимся. Если хочешь бежать – беги. Только помни, что вокруг – распространённый тобою же вирус, а у тебя защиты от него совершенно нет. Не попадись в собственное дерьмо. Лёня, свяжешь ему руки.

– Белов, тебе не стыдно будет своему отцу в глаза смотреть? Ведь именно от него исходил приказ. А ты нарушил! – обратившись к Серёге спросил Малышев.

Белов тут же без раздумий ударил Игоря в челюсть, от чего тот выронил горшочек и завалился спиной внутрь багажника. Затем кряхтя медленно вернулся в исходное положение, потирая ушибленное место.

– Лёня, он уже доел. Сворачиваемся, – сказал Архипов.

Следующий посёлок, а может и деревня, повстречалась на пути ближе к вечеру, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Яркая вспышка прожектора, ударившая в глаза пассажирам, застала всех врасплох. Хоть Лёня и рассказал о количестве дежурных на посту, устройство видеть и распознавать оснащённость и виды оружия не могло. Саша заблаговременно сбавил ход и плёлся к шлагбауму по наваленным перед ним поленьям, но вспышка прожектора всё равно была неожиданной. Охранники встретили менее дружелюбно. Первая проблема, с которой столкнулась группа, та, что ослеплённые лучом, они видели размытые силуэты, к тому же язык, на котором постовые подавали команды, сильно отличался от русского. Но произведённый охранником выстрел в воздух быстро расставил приоритеты, Денис открыл деверь и медленно подняв руку с листочком бумаги вышел на улицу. Язык, на котором звучали команды был средним между французским и немецким. Архипов медленно вынул из кобуры пистолет и показывая его при свете прожектора положил на капот, затем несколько раз ткнул пальцем в лист бумаги. Через несколько секунд прожектор выключился. Охранники, одетые в маски и очки, держали на прицеле всех, кто находился перед ними. Денис среди охранников увидел и женщину, чью фигуру сложно спутать с мужской.

За шлагбаумом дорога ещё тянулась по пустырю пару сотен метров, и только за ним виднелись дома, и судя по их количеству, людей здесь проживало много.

После нескольких неисполненных команд люди поняли, что прибывшие гости их не понимают, и начали перечислять языки, и только когда дошла очередь до русского, Архипов кивнул. В этот момент от толпы отделилась женщина в плотной маске и сказала:

– Оружие оставить в автомобиле, всем выйти с поднятыми руками!

– Дас ист фантастишь! – грубо сказал Попченко, и открыв свою дверь высунул из неё руки.

– Лёня? – чуть повернув голову спросил Денис.

– Только эти пятеро. Остальные по домам, – ответил он.

– Добрый день, – начал говорить практически уже заученную фразу Денис, обращаясь к женщине. – Мы едем из Альтариса и везём груз, который вас ничем не заинтересует, но представляет ценность для нас.

– Все выйдите из автомобиля без оружия! – повторила она.

Они повиновались и вышли, женщина обошла машину, со стороны осмотрела пустой салон, и убедившись, что там никого нет, а оружие лежит на сиденьях, что-то сказала на своём языке остальным. Охранники, переговариваясь, постепенно окружили машину, держась на расстоянии. Один из мужчин, видимо, старший в этом маленьком отряде, командовал, а женщина выступала в роли переводчика.

Последующие минут пятнадцать проходили стандартные осмотры и досмотры людей и машины. В первые же минуты обнаружив Малышева, охранники вывели его на улицу, и понимая его роль держали отдельно, приставив к нему надсмотрщика.

Торс у каждого осматривали более пристально, но своими силами, не призывая к помощи сторонних врачей. Держались чуть в стороне, боясь приближаться. Каждый из группы стоял под светом прожектора с голым торсом, и подняв руки вверх поворачивался в ту или иную сторону по команде. К внешнему виду Игоря вопросов не возникло, и только после всей этой процедуры охранники стали чуть мягче и расслабились, позволив взять оружие прежде, чем полковника упаковали обратно в багажник. На всё про всё ушло не более двадцати минут.

Дочитав бумажку, женщина вернула её Денису и сказала:

– Этот документ действует только в соседней деревне. У нас это просто бумажка.

– Вы новую выпишете? – понимая, к чему клонит барышня, спросил Архипов.

– Нет, документ бесполезен. Вы же транзитом?

– Денис, спроси про бензин, – выкрикнул Саша выливая в бак последнюю канистру.

– Для машины горючее надо. Бензин. Можем у вас приобрести? – спросил Архипов.

Женщина тут же отошла к своим, и коротко переговорив вернулась.

– Да, продать смогут, – утвердительно ответила она. – Может, ещё что-то надо? У нас есть небольшой склад. С поставками сейчас тяжело на севере. Из-за болезни сюда никто ехать не хочет.

– Много заражённых?

– Мало, но ожидаем большого наплыва. У нас всего только двое. Ладно, Вальтер вам покажет, куда ехать за топливом. Поезжайте, там следующие приближаются, – ответила она, увидев вдалеке свет фар. Охранники поторопили Дениса и Сашу, сидящего за рулём, чтобы быстрее проехали шлагбаум. Мужчина, которого звали Вальтер, пошёл впереди, а «УАЗик» тихим ходом последовал за ним.

Обернувшись наа блок-пост Архипов увидел, как подъехал следующий автомобиль, и его осветил мощный прожектор, а охранники как по сценарию повторяли свои реплики и движения.

Идущий в потёмках Вальтер, чью спину освещали фары «УАЗика» вдруг остановился, и отойдя в сторону от луча света оглянулся на шлагбаум, вслушиваясь в происходящее. Саша остановил машину и в зеркале увидел несколько ярких вспышек. Попченко сразу понял, что это были выстрелы и немедленно прибавил газ.

– Слышали? – спросил он, выруливая по извилистым улочкам деревни.

– Да, – подтвердил Денис.

– Четыре человека, один ранен. Со стороны немчуры трое раненых, – тут же сказал Лёня посмотрев на обстановку с помощью своего браслета.

– Уезжаем? – спросил Белов.

– А топливо? – Саша глянул на датчик, который показывал меньше половины бака. – С такими темпами мы и тридцати километров не проедем.

– Твою ж дивизию. Тормози, припаркуйся и туши свет.

– Может, сами справятся? Так себе затея вмешиваться! – предположил Серёга.

– Нет, не справятся. Уже не справляются! – сказал Лёня и взяв свой автомат вышел на улицу.

– Ладно, оружие и рюкзаки на себя, Саша и Лёня справа, я с Серёгой слева от дороги. Проходим сто метров и занимаем позицию, без команды не стрелять. Посмотрим, кто такие. – Денис вышел за ними на улицу и открыл дверь багажника. – Игорь, залезь лучше под машину и оставайся тут. Насчёт побега я тебе сказал, сбежишь – скатертью дорога.

Группа разделилась и мелкими перебежками двигалась в сторону шлагбаума. Деревня к тому моменту погрузилась в тишину, и редкие огоньки в окнах домов повсеместно начали угасать. Где-то между домами послышались мужские голоса и хлопанье дверей.

Прожектор на блок-посту уже разбили, и подойдя поближе парни чётко расслышали крик одного человека, который изъяснялся на том же языке, что и охранники. Он что-то орал, периодически стреляя.

Пройдя ещё сто метров, группа морпехов оказалась на окраине, где каждый найдя себе укрытие затаился.

Машина, на которой приехали люди завелась. Она проехала через шлагбаум и набирая скорость помчалась по улице. Денис выдохнул, когда тёмный седан проехал мимо, у него отсутствовало всякое желание лезть в чужие разборки. Но как только в свете фар появился силуэт «УАЗика», машина поднимая пыль резко остановилась. Из неё выскочили трое и молча окружили автомобиль, держа на прицеле. К тому моменту Денис со своей группой сократил расстояние до пятидесяти метров, и каждый из них хорошо видел действия мужчин. Те, узнав, что салон пустой, сильно огорчились и постояли пару секунд вместе, о чём-то переговариваясь. Рядом прозвучал одиночный выстрел, и сразу после него десятки стволов открыли огонь по нарушителям покоя. Денис сперва не мог понять, кто из его людей стреляет, но присмотревшись увидел, что это местные постепенно окружили приезжих и в упор расстреливали. Стрельба продлилась буквально секунд двадцать, и после громкой команды на нерусском языке прекратилась.