— Вы никогда не рассказывали, откуда она у Вас такая взялась, — обронил Михаил, намазывая подтаявшее масло на свежую булочку. Он увидел, как одна бровь Ирины Григорьевны изогнулась, а на губах появилась скептическая ухмылка. — Не волнуйтесь, дальше меня пройдёт, я всё понимаю.

— В вас я как раз, дорогой Михаил Арсеньевич, нисколько не сомневаюсь. Но Вы уж простите, всё я Вам не расскажу — права не имею, но кое-что могу, а дальше это уже к самой Полине.

— Понимаю, — кивнул он и взял чашку чая, тем самым показывая, что готов слушать внимательно и перебивать не будет.

Ирина Григорьевна призадумалась, вспоминая, и только потом начала.

— Как Вы знаете, я вдова. Мужа я очень любила и другого не хочу, но детей нам Господь не послал, так что я осталась совсем одна. Конечно, я могла бы попроситься обратно в семью, — от одной только мысли об этом её передёрнуло, — но Вы же понимаете, что я ни за что бы так не сделала. Нет уж, они от меня отказались, так зачем мне они? — Ирина Григорьевна нахмурилась. — Простите, Михаил Арсеньевич, кажется, я немного отвлеклась.

Он покачал головой и сделал глоток чая.

— Одной оставаться в Москве я не смогла, — продолжила колдунья, вновь погрузившись в воспоминания, к своему чаю она пока так и не притронулась. Положив руки на колени, она глядела куда-то в сторону, взгляд её затуманился. — Как-то раз бросила всё и уехала. Дорогу выбрала наугад, наняла охрану для видимости. Сами знаете, что постоять я за себя умею.

Михаил не удержался от смешка — видел на что была способна бывшая барышня Кропоткина.

— Дорога длинная была, пришлось в лесу заночевать, не успели доехать хоть до какой-нибудь деревушки. Охрана моя, — Ирина Григорьевна хмыкнула, — сразу и уснула, а мне не спалось. Захотелось размяться немного. Далеко я, конечно же, не пошла, остановилась у ручья напиться, да чувствую, что рядом кто-то есть. Я напряглась, но виду не подала, продолжила пить. А потом вижу краем глаза, что в кусты кто-то юркнул, ночь тогда звёздная выдалась, луна полная светила, я и разглядела, что это не зверь, а человек. Я и бросилась следом. Бежать совсем не пришлось — девчушка ногой зацепилась за что-то и упала. Кожа да кости, Михаил Арсеньевич! Это сейчас она — булочка пышная, а тогда на скелет рыбий походила. Забрала я её с собой — никого у неё на этом свете нет.

Михаил всё же прервал её, добавив:

— Полина говорила, что её наставница умерла.

— Ну надо же! — Внимание колдуньи полностью перешло на него. — Она Вам рассказала?

— Только это. Больше я ничего не знаю.

— Ну надо же! — повторила Ирина Григорьевна, только ещё и руками всплеснула. — Михаил Арсеньевич, смею Вас заверить, что Вы ей нравитесь, раз она Вам настолько открылась!

— Она меня боится, — поджал губы он, а затем поставил пустую чашку на стол — успел выпить весь чай, пока слушал колдунью.

— Ничего подобного, — засмеялась она. — А значит, остальное она расскажет Вам сама. Если захочет, разумеется.

— Если захочет… — отозвался Михаил. Принуждать к откровенности он её точно не будет. — Ирина Григорьевна, никто ведь не знает, что она ведунья?

— Только Вы и Ваш Арсений знаете, — подтвердила она и вдруг вспомнила, что сама ещё не завтракала. — Ох и разговорилась я с Вами, Михаил Арсеньевич! — попеняла она ему, а заодно и себе, и наконец взяла такую же булочку, как до того съел Михаил, но маслом её намазывать не стала. Потому что всё масло за время разговора съел её огненный нахлебник и даже не заметил. Он вообще почти ничего не оставил на столе, но это и хорошо — действительно выздоровел, раз настолько проголодался.

— Не беспокойтесь, Ирина Григорьевна, как я уже и говорил, дальше меня не пойдёт. За Арсения я тоже ручаюсь.

— Если бы я думала по-другому, я бы ничего Вам рассказывать и не стала, — чуть склонив голову набок, улыбнулась она. А затем крикнула: — Полина!

Долго ждать не пришлось, как если бы она дежурила под дверью, что вполне могло быть правдой.

— Да, Ирина Григорьевна? — Полина привычно краснела и старалась не смотреть на хозяйского гостя.

— Будь добра, принеси ещё чаю — этот остыл.

Расторопная Полина шустро собрала пустую посуду на поднос, туда же отправилась и чашка с холодным чаем. Михаил хотел было помочь, но ведунья отшатнулась, покачала головой и пискнула:

— Я сама!

Настаивать он не решился и, видимо, правильно сделал, потому что Ирина Григорьевна одобрительно кивнула и подарила ему улыбку.

Когда Полина ушла, слегка перекусившая колдунья, почувствовала себя значительно бодрее — булочка чуть ли не мгновенно подпитала её силами.

— Михаил Арсеньевич, а что дальше?

— Простите? — Он оторвал взгляд от двери, за которой только что скрылась Полина и перевёл его на Ирину Григорьевну.

— Я спросила: что дальше, дорогой мой Михаил Арсеньевич? Что Вы, нет, что мы будем делать дольше с Вашей магией огня?

Михаил всё время только об этом и думал с тех пор, как очнулся после пожара. И пришёл к неожиданной для себя мысль, что показать Петру Алексеевичу, на что он, непризнанный сын, изгнанный Вяземский, способен, стало для него не так уж важно. Куда больше ему хотелось, чтобы то, что он делает приносило пользу. Ведь сумел же он вынести маленькую девочку из огня! А вдруг… а вдруг его появление на Божий свет не было ошибкой, как он когда-то услышал от Петра Алексеевича? И не случайно услышал, не подслушал. Князь тогда сказал много чего и не только о нём, однако Михаилу запомнилось только одно — он ошибка. Сколько ему тогда было? Пять? Шесть? Теперь это не имело значения. Он не ошибка. Он огненный колдун. Он сумеет применить свой дар во благо.

— Об этом я и хотел с Вами поговорить, дорогая Ирина Григорьевна! — Улыбка, появившаяся на его лице, обычно сразу же очаровывала дам и открывала для него доступ в их спальни. Сейчас же у Михаила была совсем иная цель.

— Я Вас слушаю! — Колдунья чуть подалась вперёд, она уже чуяла и предвкушала нечто занимательное.

— Не подскажете, где я мог бы тренироваться каждый день? И чтобы стены выдерживали мой огонь?

Она цокнула языком, а затем тихонько захлопала в ладоши, напоминая маленькую девочку, которой пообещали новую куклу.

— Не знаю я таких мест, Михаил Арсеньевич! — сказала она, но не дала ему и секунды на огорчение. — Но оно у Вас обязательно будет! Только с условием!

— И какое же?

— Вы мне будете каждый день отчитываться! Уже вижу название своей работы! «Основы огненной магии. Впервые в истории» за авторством И. Г. Зайцевой! Над названием я, пожалуй, ещё подумаю.

Михаил не мог не заразиться её воодушевлением и тоже расплылся в улыбке. А когда вернулась Полина с целой горой еды и двумя чашками горячего чая, она застала их обоих смеющихся и что-то жарко обсуждавших.

Когда Ирина Григорьевна давала обещание отыскать идеальное место для огненных тренировок, она и представить себе на могла, насколько трудно его будет сдержать. Чтобы развернуться как следует, необходимо, чтобы рядом никого не было, иначе кто-нибудь мог пострадать, когда Михаил начнёт тренироваться серьёзно и в полную силу. А пока он был вынужден довольствоваться небольшой комнаткой в доходном доме, которую для него выделила хозяйка, ту самую, где впервые по-настоящему проявились его огненные способности.

С недавних пор Михаил стал настолько хорошо управлять своими силами, что Ирина Григорьевна осмелилась ненадолго оставлять его одного, когда он устраивал небольшую тренировку. К тому же в доме за старшую оставалась Полина, и, если что, её ведунский туман сумеет на какое-то время удержать огонь. Но всё же на такие крайние меры идти не хотелось бы, чтобы не привлекать лишнего внимания, иначе придётся уезжать, чего хотелось ещё меньше — Ирине Григорьевне в Москве нравилось. Здесь она провела самые счастливые годы своей жизни, здесь занялась делом и преуспела, обзавелась хорошими связями в разных и порой не пересекающихся кругах, и здесь же ей посчастливилось познакомиться с самым настоящим огненным колдуном и обрести в его лице доброго друга. Однако, если придётся, она была готова покинуть любимый город. Уж Полину она ни за что не бросит. В конце концов, только они друг у друга и есть.